Читать книгу "Шпионы ХХ века. От царской охранки до ЦРУ и КГБ - Джефри Ричелсон"

Рейли направился к русской границе, оставив письмо жене "лишь на крайне маловероятный случай, если меня постигнет неудача". Он заверял жену, что даже если "большие" допросят его, просто немыслимо, чтобы они осознали, что перед ними сам Сидни Рейли: "Если, случаем, я буду арестован в России, то лишь по какому-нибудь ничтожному обвинению, а мои новые друзья достаточно могущественны, чтобы добиться моего скорого освобождения".

Но никаких друзей, ручавшихся за его свободу, у Рейли не оказалось. Он не сумел вернуться из России в ночь с 28 на 29 сентября, как намеревался. Вместо этого ОГПУ еще раз обмануло финскую военную разведку и SIS. В эту ночь наблюдатели слышали выстрелы близ деревни Аллекуль на советской стороне границы и видели, как пограничники уносят какого-то человека на носилках. Когда же советский пограничник, работавший под контролем ОГПУ и помогавший заграничным монархистам, якобы сотрудничая с финнами, больше не объявился, и SIS, и финны заключили, как того и желало ОГПУ, что Рейли убит во время перехода границы на пути назад.

Но Рейли еще был жив и здоров. Проникнув 26 сентября в Советский Союз, Рейли вместе со своими спутниками из ОГПУ отправился поездом в Ленинград. В Ленинграде он встретился с контрразведчиком из ОГПУ, изображавшим представителя "Треста". В тот же вечер Рейли выехал в Москву, куда и прибыл на следующее утро. После встречи с "руководством" "Треста" Рейли сел в машину, пребывая в полной уверенности, что его отвезут на Октябрьский вокзал, чтобы посадить на вечерний поезд в Финляндию.

Но вместо этого его отвезли прямиком на Лубянку, в следственный изолятор ОГПУ. Поначалу Рейли отверг предложение о сотрудничестве, понадеявшись, что британцы позаботятся о его освобождении. Но 30 октября, уверившись, что Советы готовы привести в исполнение вынесенный ему в 1918 году смертный приговор, Рейли больше не мог сопротивляться. По предложению следователя ОГПУ он написал заявление Дзержинскому, выразив "согласие сотрудничать, откровенно предоставив все факты и сведения, отвечая на интересующие ОГПУ вопросы касательно организации и личного состава британской разведки".

В последующие шесть дней Рейли изложил подробности различных аспектов британской разведывательной деятельности, в том числе своего последнего задания, полученного от SIS, а также сведения, которыми Британия располагала о Советском Союзе и Коминтерне. Однажды его расспрашивали об операциях спецотдела против советской торговой делегации в Лондоне и удалось ли британской контрразведке внедриться во Всероссийское кооперативное общество в Лондоне.

Но готовность к сотрудничеству не спасла Рейли жизнь. Агенты ОГПУ в "Тресте" уже добыли изрядную часть сведений, изложенных Рейли. ОГПУ полагало, что Рейли все еще тянет время, рассчитывая, что британцы добьются его освобождения, и боялось, что малейшая утечка информации о том, что Рейли жив, поставит под удар всю операцию "Трест". Согласно советским источникам, вечером 5 ноября 1925 года Рейли взяли якобы на прогулку в лес. Когда же машина из-за "поломки" остановилась в заранее оговоренном месте, шофер предложил Рейли и четверым его охранникам размять ноги, пока он будет занят ремонтом. По словам одного из охранников, согласно его официальному рапорту: "Отойдя на 30–40 шагов, [офицер ОГПУ] Ибрагим, чуть поотстав, застрелил [Рейли], испустившего глубокий вздох и упавшего без единого крика". Четыре дня спустя Рейли тайно захоронили.

Советская операция "Трест" продолжалась до 1927 года. В начале этого года руководство ОГПУ решило прекратить операцию из-за снижения влияния внедренных агентов и возрастания влияния генерала Кутепова, выступавшего за агрессивную наступательную политику. В апреле 1927 года Опперпут пробрался на финскую территорию и раскрыл весь обман; неизвестно, то ли по приказу ОГПУ, в пропагандистских целях, то ли в расчете на личную выгоду от продажи сведений о советской операции, пока еще не поздно, но статьи об операции "Трест", которые Опперпут писал одну за другой, повергли эмигрантские организации в полнейшее замешательство. Так или иначе, "Трест" пережил Сидни Рейли всего на полтора года.

ГЛАВА 5

ШПИОНАЖ МЕЖДУ ВОЙНАМИ: 1919-1929

После Первой мировой войны разведывательная деятельность отнюдь не сошла с мировой арены. В Соединенных Штатах даже с послевоенным сокращением штатов в отделении военной разведки осталось в двадцать пять раз больше служащих, чем служило в 1916 году. Даже Германия, терзаемая грандиозными долгами и ограничениями на вооруженные силы, предпочла учредить в течение десятилетия целый ряд разведывательных организаций.

Многие спецслужбы не только продолжали закулисные операции, но и зачастую влияли на ход международных событий. Это заявление особенно справедливо в отношении служб, занимавшихся перехватом и расшифровкой иностранной корреспонденции, ибо никакой другой вид разведывательной деятельности не оказал столь разительного влияния на мировые события в период одиннадцатилетней передышки между войнами, как радиоразведка. Шифровальные отделы, доказавшие свою нужность во время войны, оказались не менее ценными и в мирное время. Британский министр иностранных дел Джордж Натаниел, лорд Керзон Кедлстоунский, в двадцатых годах считал криптологию "безусловно самым дешевым и самым надежным видом секретных служб".

ПРАВИТЕЛЬСТВЕННОЕ КРИПТОГРАФИЧЕСКОЕ УЧИЛИЩЕ

Многие послевоенные радиоразведывательные организации были гражданскими преемниками военных радиоразведывательных организаций периода Первой мировой войны. В начале 1919 года британский Кабинет министров решил, что результаты, достигнутые во время войны Комнатой 40 и армейской радиоразведкой (МI–Ib), оправдывают учреждение в мирное время постоянных гражданских организаций, призванных осуществлять те же функции.

1 ноября 1919 года Британия учредила Правительственное училище шифровальщиков (Government Code and Cipher School, GC&CS), выбрав это название после многочисленных дебатов. Несмотря на усилия Министерства иностранных дел захватить контроль над новой организацией, ответственным за надзор над новой организацией и координацию деятельности военных подразделений, работающих на станциях перехвата, назначили начальника морской разведки командора (впоследствии контр-адмирала) Хью Синклера по прозвищу Кьюкс (Quex)[10].

Официально училище должно было "готовить рекомендации по обеспечению безопасности кодов и шифров, используемых всеми правительственными службами, и помощь в их обеспечении". Негласно же, как было указано в секретной директиве, училище обязано было "изучать методы шифровки посланий иностранными правительствами". Расшифрованные депеши следовало переправлять министру иностранных дел, решавшему, какие из них следует передать другим членам Кабинета министров.

На роль первого руководителя училища был избран Алестер Деннистон. Прозванный своими сотрудниками Коротышкой (The Little Man), он, по словам одного из будущих подчиненных, "недолюбливал вопросы администрирования [и] еще меньше любил бюрократию и требования иерархии". Поначалу у Деннистона было шесть заместителей, в том числе Дилли Нокс и Оливер Стэрчи, лучшие криптоаналитики Комнаты 40 и МI–Ib соответственно.