Читать книгу "Петр Великий. Убийство императора - Ирина Измайлова"

Небольшая армия была разделена на три части, которыми командовали Лефорт, Гордон и Головин.

Серьезные военные историки считают это первой большой ошибкой Петра: ни в коем случае нельзя было лишать войско единого командования, тем более что ему предстояло вести осаду. Второй просчет заключался в том, что царь не озаботился тем, чтобы отрезать туркам подступы к крепости со стороны моря: турецкие галеры свободно подходили к Азову и доставляли туда продовольствие и оружие, сделав осаду практически бесполезной.

Три отважных генерала не нашли общего языка и в разгар боевых действий затеяли споры меж собою, а сам «бомбардир», фактический главнокомандующий армии, не имея опыта, передоверяясь им, вместе с тем торопил их и только «путал карты».

Осада длилась без малого три месяца, не давая никакого успеха. Два раза войско поднималось на штурм, но оба раза они заканчивались неудачей. Сказалась и неопытность не только рядовых, но их командиров, давно не бывавших в сражении, в закладке мин: несколько раз русские пытались подорвать крепостные стены, но взрывы почти не несли разрушений мощным укреплениям Азова, зато на своих же минах подорвалась часть русских солдат.

Как водится, не обошлось и без предательства. К врагу перебежал голландский матрос по фамилии Янсен. Особой пользы от него не было бы — не офицер, но он догадался выдать туркам одну «тайну» — сообщил, что после обеда солдаты обычно отдыхают или спят. Турки не замедлили этим воспользоваться: совершили вылазку, перебили сотни сонных солдат, захватили часть пушек, а некоторые испортили. Остается только изумиться наивности петровских генералов в этом походе: как же можно было не выставить надежных караулов — ведь все происходило под носом у турок, а о дневном отдыхе они в конце концов могли догадаться и без Янсена. (Это наводит на мысль, что офицер, прошляпивший вылазку, просто оправдывался предательством и выданной «тайной», скорее всего дело было в его собственной нерадивости.)

Все это заставило Петра задуматься о снятии осады. Если вначале он надеялся на успех, то спустя почти три месяца стал понимать, что поход был подготовлен плохо. Но, как водится, винил он в этом себя самого, поэтому никто из его отважных генералов и офицеров не пострадал, хотя профессиональные военные были, без сомнения, виноваты в провале похода куда больше, чем их необстрелянный предводитель…

В конце сентября осада была снята. Потерь у русских было, конечно, больше, чем у турок, кроме того, немало жизней унес и обратный путь — в тот год рано настали холода, не хватало продовольствия, и, припомнив времена Василия Голицына, вновь на арьергард русской армии стала наседать татарская конница.

Правда, полным провалом этот поход все же не завершился. Довольно удачным было выступление армии Шереметьева: он захватил на Днепре четыре опорных пункта турок, из которых два были уничтожены, а в двух оставлены русские гарнизоны.

Однако сам Петр был опечален результатами похода. Свое возвращение в Москву он иронически назвал возвращением от «невзятия Азова».

Опечален, но не обескуражен. Буквально сразу по возвращении он начинает готовиться к новому походу, дабы исправить ошибки и, несмотря ни на что, одержать победу.

«Благодаря этой неудаче, — пишет С. М. Соловьев, — и произошло явление великого человека. Петр не упал духом, но вдруг вырос от беды и обнаружил изумительную деятельность, чтобы загладить неудачу, упрочить успех второго похода. С неудачи азовской начинается царствование Петра Великого»[19].

К новому походу Петр готовится уже не как новичок, а как человек, получивший наглядный опыт. Он дает указание Нарышкину «отписать в Вену» и вызвать из Австрии офицеров, имеющих опыт штурма и осады крепостей. Затем приказывает отправить подобную просьбу и в Пруссию. Главным образом ему нужны люди, владеющие техникой подрывных работ, чтобы при новых попытках взорвать крепостные стены, но при этом не получить тот же результат, что и в первом походе.

В декабре 1695 года был объявлено о новом походе. На этот раз Петр назначает одного командующего всем войском — боярина А. С. Шеина, человека не очень опытного в ратном искусстве, зато русского, решительного и отважного. Помощником Шеина назначается опытный генерал Гордон, который на сей раз, ввиду необходимости подчиняться командующему, был лишен возможности проявлять амбиции, как то было во время первого похода.

Однако прежде, чем выступать, необходимо было отрезать туркам всякую возможность вновь снабжать Азов продовольствием и оружием с моря. А для этого нужен был флот.

Лефорт, годом ранее уже ставший капитаном корабля «Святое пророчество», теперь получает и вовсе невиданное для швейцарца звание — адмирал. Франц не стал спорить. Он уже понимал, что Петр, создающий свою армию почти из ничего, более всего хочет видеть во главе ее людей, которым он доверяет.

На создание военных кораблей государь бросает теперь все силы. Он собирается поехать в Воронеж, на корабельные верфи уже в январе, но его задерживает кончина брата Ивана — второй (вернее, как когда-то было решено, первый) царь умер 29 января 1696 года. После его похорон государь тотчас едет руководить работами. При этом он сам работает наравне с простыми мастерами: машет топором, пилит доски и проявляет при этом такое умение и прилежание, что опытные плотники только руками разводят: «Эвона! Царь, а плотничать умеет!»

Благодаря невероятной энергии и напору царя, строительство идет очень быстро. Уже в апреле первые военные корабли спускают на воду. В новой флотилии было два больших корабля, двадцать три галеры и четыре брандера.

В то же время идет подготовка сухопутных войск в Преображенском. Чтобы пополнить армию, Петр приказал зачислять в нее даже крепостных, таким образом давая им свободу и не спрашивая на это согласия хозяев. Интересы отечества важнее!

Надо думать, в ту пору государь нажил еще несколько десятков тайных врагов!

Армия под командованием Шеина составила семьдесят тысяч человек и, таким образом, более чем в два раза превысила прежнюю численность «ударной группировки».

Шереметьев, как и в прошлый раз, был направлен в низовья Днепра, и его войско по-прежнему состояло в основном из стрельцов, хотя на сей раз к ним присоединились украинские казаки.

К стрельцам государь предъявлял все больше претензий — особенно его возмутило, когда во время первой осады эти бесшабашные вояки вдруг показали себя трусами…

«Петр не был доволен их службою, — пишет историк Н. Устрялов, подробно изучивший все военные операции Петра I, — в особенности при первой осаде Азова, и не раз изъявлял им гнев за малодушное бегство из траншей во время вылазок неприятеля»[20].

Увы, сказывалось то, о чем так выразительно писал современник Петра Иван Посошков: «Нет попечения о том, чтобы неприятеля убить, одна забота — как бы домой поскорей»… Утратившее дисциплину, а вместе с нею и боевые навыки, стрелецкое войско давно перестало быть надежным — на него нельзя было полагаться.