Читать книгу "Метро 2033. Спящий страж - Сергей Чехин"

Кроха вмиг растеряла решительность и юркнула за спину попутчика. Вопреки ожиданиям, твари не напали, а цветастой воронкой закружили у машины.

– Что они делают?

– Кушают товарища.

– А потом? Друг на друга кинутся?

– Зачем? – Егор скрестил руки на груди. – Есть же мы.

Беглянка взглянула на бурлящую массу и сглотнула.

– Может, уйдем?

– Шутишь, что ли? Кто ж пропустит такое веселье?

– Не вижу ничего веселого!

– Правда? Ну, посмотри поближе.

Сталкер взял ее за шкирку, как нашкодившего котенка, и швырнул в гущу мутантов. Да так далеко, будто Кроха весила не больше того котенка. Толпа, похожая на пятнистую лужу нефти, дрогнула и сомкнулась над головой девушки.

– Тоже мне – «ничего веселого», – он хмыкнул. – Да это просто праздник какой-то!

Представьте, что знаменитый на весь мир певец – рок-звезда и кумир подростков – сиганул со сцены в разгар концерта. Примерно в той же ситуации оказалась бедняга. Вой поднялся неимоверный. Ее топтали, пихали, хватали за все подряд и пытались укусить. К счастью, в тощих, иссохших телах почти не осталось силы, а зубы, сточенные за долгие годы нездорового питания, не могли прогрызть плотную химзу. Толстовка, шапочка и вязаный свитер смягчали удары, но ядерную смесь дикого ужаса и жгучей обиды не смогло бы смягчить ничто на свете.

Еще недавно она размышляла, что за человек такой Егор Ежов, раз ему доверился отец. Теперь же думала лишь об одном: как этого чудака до сих пор не расстреляли, не выгнали из метро и даже не искалечили. Как можно с задорной улыбкой бросить прямо в лапы смерти? И кого?! Не злейшего врага, а хрупкую девушку. Будь папа рядом, он бы его… он бы ему…

Но папы рядом нет. А появится ли – зависит не от Ежа, не от удачи, не от воли богов, а только от нее. От решимости, упорства и смекалки, а главное – смелости. Кто как старается – тот так и получает. Сколько ни ной, сколько ни проклинай судьбу, ничего не изменится, пока не начнешь действовать вот этими вот ручками и какой-никакой головой. Поэтому…

Арина размахнулась и саданула насевшего ханурика обухом по лбу. Не в меру ретивого соседа клюнула лезвием в висок. Довольно. Если жалеть себя, считать маленьким и слабым, таким навсегда и останешься. В гуще голодных упырей мало желающих приголубить и утешить. Жди не жди, плачь не плачь – никто не поможет. Никто, кроме тебя самого.

Кроха рубанула в пах мутанта в рваном камуфляже. И встала с твердым намерением повторить это с одной обнаглевшей свиньей.

Каннибалы в край взбеленились от вони несвежей крови и накинулись на угощение. Завязалась потасовка, будто в толпу запойных алкашей протиснули ящик водки. Всюду слышались хруст, чавканье и собачье ворчание. Давно забытая фраза «перекус на ходу» вновь обрела былой смысл. Твари глодали сородичей живьем, не удосуживаясь убить или хотя бы обездвижить.

Женщина в буром платье с упоением грызла макушку низкорослого мужичка в драном комбезе с логотипом некогда известной нефтяной компании. В то самое время, пока мужичок вяло отмахивался от уродца в расколотом велосипедном шлеме и обугленных шортах.

Чуть левее байкер и врач пытались поделить на двоих длинноволосую цацу в нижнем белье. Устав растягивать добычу, впились в предплечья и жадно заурчали. «Красотка» рвалась, как кобыла с привязи, но не потому, что ее жрали, а потому, что не могла дотянуться до кассирши в кепочке с буквой «М».

Та, в свою очередь, силилась разорвать шею старухи в пальто. Свирепая бабулька размахивала клюкой, как мушкетер – шпагой, держа на почтительном расстоянии троицу парней в бомберах. А раздувшийся как насосавшийся комар толстяк со значком на лацкане пиджака наблюдал за этим с раззявленной пастью и словно хохотал.

Кроха прорубала путь к свободе, стараясь не смотреть на царящий вокруг хаос.

Клинок падал и поднимался едва ли не вслепую, но всегда находил цель. Девушка увлеклась и не сразу заметила, что несколько секунд подряд яростно сечет воздух. Толчея осталась позади, но Кроха побежала еще быстрее, боясь остановиться и перевести дух. Лучше умереть от усталости, чем снова оказаться в зловонном ревущем ужасе.

Нещадно била дрожь, с каждым шагом волнами накатывала тошнота, топорик казался пудовой гирей. Но Арина упорно шла вперед, только бы не слышать вой, хрипы и треск лопающейся кожи.

Ряды высоток – главный источник мусора и обломков – закончились. Дорога стала чище, ровнее, остовы машин встречались все реже. По обе стороны тянулись неплохо сохранившиеся дома в два-три этажа. Лепнина давно обсыпалась, крыши провалились, в стены глубоко въелась грязь. И все же в окружении старинных красавцев брести было куда приятнее. Изуродованные фасады были всяко краше серых коробок, невысокие домишки не угнетали, не нависали, меж них и дышалось легче. Они пережили Гражданскую, Великую Отечественную и ядерный Апокалипсис. И до сих пор стояли, побитые, но не сломленные. Недаром беглянка чувствовала себя гораздо увереннее в их славной компании.

Вот только эта уверенность – мнимость, иллюзия. Чем шире простор, тем проще заметить одинокую сутулую фигуру в розовых сапожках. Кругом пустыри, где ни спрятаться, ни убежать, а в зданиях удобно вить гнездышки всякой гадости.

Об этой стороне медали Арина не думала. Она вообще ни о чем не думала: страх, усталость и голод не давали сосредоточиться. Голова шла кругом, в глазах рябило – подходи и бери, когда захочешь. Но то ли местные чудища куда-то ушли, то ли посчитали тщедушную девчонку невкусной, то ли испугались скользящей за ней тени.

Никто не тронул, не заступил путь. Так и добралась до старого моста через реку Самару, усыпанного облезлыми почерневшими кузовами как пирожное – шоколадной крошкой.

Пролеты кое-где вздыбились, местами просели, но выстояли под натиском времени. Оказавшись на середине, девушка заставила себя остановиться и немного передохнуть. Река змейкой терялась в белых с проплешинами полях. Над ними кружили какие-то крылатые твари – издали не разобрать было, и слава богу.

Слева полоска суши отсекала от русла длинную заводь. Рядом высилась громадная бетонная башня. Под ней сбились в одну кучу яхты и катера, да так и вмерзли в лед, словно город потерянных кораблей. До Войны на них рассекали городские богатеи, теперь же суденышки казались брошенными игрушками.

Вдали гулко ухнуло, эхо принесло стрекот пулемета, и все стихло. Что ни говори, беглянка представляла поверхность иначе. Более загадочной, разнообразной… впечатляющей. Она ожидала столкнуться с чем-то совершенно невероятным, посетить сказочное королевство из баек и небылиц. Но мертвый город был просто мертвым городом. Как на фотографиях, только грязный, неряшливый, поломанный. С высоты он казался макетом, над которым вдоволь поиздевался малолетний вандал. Побил палкой, обсыпал мусором, попытался поджечь, а потом залил водой.

Да, в нем аномалии. Да, мутанты. И пруд пруди прочих странностей. Пару раз с ними столкнешься – и привыкнешь. А если ходить наружу каждый день двадцать лет кряду… Прав отец: на поверхности нет романтики и волшебных приключений. Это просто иная реальность со своими законами и правилами. Наверное, поэтому Еж и сбрендил. Давно нашел все секреты, раскрыл суть и потерял всякий смысл двигаться дальше. В одной книге написано: путь к цели важнее самой цели. Сталкер преодолел его и достиг того, о чем другие не смели и мечтать. А затем утонул в скуке и унынии. Победы перестали радовать, вдохновлять, стали рутиной. А может, он просто идиот. Какая разница? Меньше вопросов, больше дела.