Читать книгу "Золотая гондола - Барбара Картленд"

Его шпага проткнула камзол и вошла в грудь герцога. Тот закачался и уронил свою шпагу, прижав руку к ране, после чего медленно упал на пол.

Паолина подбежала к нему.

– Он мертв? – спросила она.

На белоснежном камзоле герцога стало расплываться ярко-алое пятно. Сэр Харвей наклонился и снял с него камзол.

– Дайте мне салфетку, – сказал он.

Паолина поспешила выполнить приказ. Сэр Харвей тем временем оторвал ту часть рубашки, под которой была рана. Она оказалась не такой глубокой, как показалось Паолине сначала.

– Вы убили его? – снова спросила она.

Сэр Харвей покачал головой.

– Слава богу, нет, – ответил он. – Он потерял сознание скорее от шока, чем от ранения.

Пока он говорил, он успел сделать прокладку из салфетки, наложил ее на рану и ловко забинтовал герцога.

– Откуда вы знаете, как это делается? – удивленно спросила Паолина.

– За свою жизнь я научился многим вещам, – ответил сэр Харвей, – и эта одна из самых полезных. Будьте любезны, принесите диванные подушки с той софы. Нужно подпереть его чем-нибудь.

Герцог был все еще без сознания. Сэр Харвей посадил его прямо и подложил подушки под спину и поврежденную руку.

В конце концов он выглядел вполне прилично.

– Он все еще не приходит в себя, – произнесла Паолина и с сомнением в голосе добавила: – Вы точно уверены, что он еще жив?

– Да, – ответил сэр Харвей. – Это всего лишь поверхностная рана. Вот если бы она была несколькими дюймами глубже, тогда другое дело.

– Мы не можем оставить его в таком положении, – сказала Паолина. – Да и в любом случае дверь заперта.

– Мы уйдем тем же путем, каким я пришел сюда, – резко произнес сэр Харвей. – А с ним ничего не случится до утра. Накройте его чем-нибудь вроде одеяла. У него должен быть озноб, когда он придет в себя.

Выполняя его поручение, Паолине пришлось открыть дверь и войти в спальню, которая при свете множества свечей казалась еще красивее, чем маленький салон, в котором они обедали.

Кровать и вся мебель в комнате были украшены искусной резьбой по дереву, покрытой позолотой. Основными сюжетами были купидоны, игравшие с дельфинами или возлагавшие огромные букеты роз к ногам Венеры.

Это великолепие заставило Паолину вздрогнуть, но, сбросив с себя оцепенение, она сосредоточилась на том, зачем пришла. Она сдернула с широкой кровати вышитое покрывало и поспешила с ним обратно.

– Это подойдет, – бросил сэр Харвей, едва взглянув на то, что она принесла.

Они закутали ноги герцога и все его тело в покрывало. Затем сэр Харвей подобрал свою шпагу, вложил ее в ножны и оглядел комнату, как-будто что-то ища.

– Что вам нужно? – спросила Паолина.

– Что-нибудь, чтобы согреть вас, – ответил он. —По-моему, вот это пригодится.

Он сдернул с одного из столиков, оставшихся нетронутыми после драки, искусно вышитую скатерть. Она была сделана из атласа, богато вышитого цветным шелком и украшенного миниатюрными драгоценными камешками. По краям она была обшита тонким кружевом. На то, что из-за его действий на пол полетела ваза с орхидеями и другими редкими цветами, сэр Харвей не обратил ни малейшего внимания.

– Накиньте это, – произнес он, закутывая ее плечи. – У нас впереди долгое путешествие.

– Путешествие? – переспросила Паолина.

– Мы не можем терять времени на объяснения, – ответил сэр Харвей. – Пойдемте.

Бросив последний взгляд на герцога, который уже начал приходить в себя, судя по стонам, он отдернул ту занавеску, из-за которой появился. Затем сэр Харвей провел Паолину на небольшой балкон. Они были на первом этаже, и она увидела, что эта сторона дома ближе к земле. И все же, когда девушка посмотрела вниз, то убедилась, что они находятся достаточно высоко.

– А как мы спустимся? – спросила она.

– Тем же путем, которым я поднялся, – ответил он. – Вы найдете опору среди глициний.

Паолина посмотрела туда, куда он показал, и вздрогнула.

– Но я не могу этого сделать.

– Вперед, – скомандовал он. – У нас нет времени на пререкания.

Она хотела возразить, но какая-то гордость, о существовании которой она раньше не подозревала, заставила ее промолчать. Держась дрожащими, вдруг ставшими холодными как лед, руками за переплетенные стебли глицинии, она очень осторожно подошла к краю балкона.

Сэр Харвей разрешил ее колебания, подняв ее и переставив за ограждение.

– Я буду держать вас, – сказал он. – Не бойтесь, просто найдите опору для ног.

– Пожалуйста, не отпускайте меня, – попросила Паолина.

– Все будет хорошо, – мягко произнес он. – А теперь переставьте вниз свою правую руку и левую ногу одновременно.

Несмотря на дрожь, из-за которой она с трудом понимала, что он говорит, ей каким-то образом удалось выполнить его указания. Он крепко держал ее за талию, а потом, по мере ее продвижения, поддерживал ее за руки и наконец отпустил.

От страха Паолина не могла двигаться несколько секунд, но, собравшись с духом, она сделала еще один шаг вниз, и, когда под ней обломилась ветка, девушка едва не обмерла от страха.

– Все идет хорошо, – донесся до нее сверху голос сэра Харвея. – Держите себя в руках. Осталось всего несколько футов до земли.

Его голос привел ее в чувство, и уже через минуту Паолина почувствовала под ногами твердую землю. В итоге у нее были исцарапаны руки и испорчено платье.

Она подняла скатерть, которая упала с ее плеч, и снова закуталась в нее. Сэр Харвей тем временем быстро и ловко спускался по стене. Достигнув земли, он, не говоря ни слова, повел ее в тень от деревьев, окружавших дом.

– Идите за мной, – произнес он, – нам совсем не нужно, чтобы нас увидели и поймали при таком положении дел.

Они бросились бежать по каким-то аллеям, обсаженным подстриженными кустарниками. Они бежали так быстро, что Паолина то и дело задевала ногами за корни деревьев и непременно упала бы, если бы не сэр Харвей, который все время был рядом и вовремя поддерживал ее.

Ее юбка зацепилась за кусты ежевики. Она оборвала ткань и побежала дальше. Девушка уже задыхалась и не могла говорить, когд наконец через четверть часа они выбежали из парка на дорогу. В свете луны Паолина увидела, что там их ожидала дорожная карета.

Сэр Харвей поспешил вперед и открыл дверь. Внутри висел зажженный фонарь, и, к своему великому удивлению, Паолина заметила, что на сиденье лежал связанный по рукам и ногам человек с кляпом во рту. Его широко открытые глаза испуганно смотрели на сэра Харвея.