Читать книгу "Он, она и патроны - Александр Тамоников"

— Американцы, что ли?

— Серьезно? — обернулся Смолич. — Уже делают Америку великой? А чего умер‑то? От любопытства?

— Что заставило тебя назвать его американцем? — насторожился Полянский.

— Ну, не знаю… Может, оттого, что негр? Или как его… афроамериканец.

— А может, афроевропеец? — резонно возразил Веприн. — Хотя лежит, конечно, как американец…

Грешно смеяться над мертвыми людьми, но цинизм бежит впереди паровоза…

Второй сюрприз поджидал на верху лестницы, перед входом в широкий коридор. Следующий экземпляр был белый, худощавый, носил костюм в серую клетку. В отличие от первого, он был жив. Парня подстрелили в ногу. Он стонал, извивался, одной рукой зажимал кровоточащую рану, другой пытался дотянуться до увесистого «глока‑17» австрийского производства. Смолич благоразумно забрал пистолет. Мужчина с хрипом выдохнул, закатил глаза, затянутые мутной паутиной.

— Help… Please… Who are you?

— Кто надо, те и «ху», — проворчал Смолич, пряча «глок» за пояс. — В натуре американец, их произношение. Блин, они уже везде… Что делать с этим чудом, командир? Выпороть для начала?

— Я бы точно выпорол, — недовольно бросил Андрей. — Такую тему загубили… Сними с него ремень, Генка, и шину наложи. И таблетку дай противостолбнячную.

Раненый что‑то бубнил, возмущался, требовал немедленно отправить сообщение некоему «мистеру Андерсону», о котором никто из присутствующих слыхом не слыхивал.

Третий сюрприз поджидал в ближайшей комнате. Оттуда раздался душераздирающий вопль, а стоило Андрею приблизиться, прогремел выстрел! Он прижался к стене. Затем осторожно высунулся. В пустой комнате, где из мебели были только толстые извилистые трубы, сдавленно ругалась женщина. Она пыталась встать, но ноги разъезжались. По‑видимому, качественно приложилась затылком и пока еще плохо ориентировалась. Уловила мелькнувший силуэт в дверном проеме, сдавленно что‑то выкрикнула, вскинула пистолет. Но патроны кончились, посыпались сухие щелчки. Андрей вошел, отобрал у нее пистолет. Женщина злобно зашипела, попыталась провести прием, чтобы швырнуть его на пол, но он схватил ее за обе руки, блокировал шуструю нижнюю конечность. Дама взвизгнула от боли.

— Уже танго танцуешь, командир? — хихикнул Полянский, заглядывая в комнату. — Быстро же вы вступили в отношения… Кстати, она симпатичная, — мазнул он по женщине фонариком. — И образование, конечно, высшее. Правда, воспитание, по ходу, среднее. Вон как руки распускает… Помощь нужна или сам справишься?

Девица затрепетала в руках Андрея. Возможно, русская речь в исполнении Полянского произвела на нее неизгладимое впечатление.

— Справлюсь, — прохрипел Корнилов. — Проверьте остальные помещения… Женщина, оставьте в покое мое горло!.. — пытался отодрать он от шеи «дамские пальчики» — отнюдь не виноград. — Ну все, хватит! Успокойтесь, мэм, никто не собирается вас убивать. А что касается ваших людей, то это не мы с ними расправились. Вы же не хотите, чтобы к вам применили принудительные меры медицинского характера?

Женщина отпрянула к стене, и Андрей с любопытством стал ее разглядывать. Ей было не больше тридцати. Ростом чуть ниже среднего, худощавая, с небольшим (хотя и не лишенным привлекательности) бюстом. Серый парусиновый костюм, расклешенные брюки, ботинки без каблуков. Пепельные волосы были стянуты на затылке. Остренький нос с раздувающимися ноздрями, большие злые глаза. И что в этом существе симпатичного? Барышня даже косметикой не пользовалась! Она еще не пришла в себя и тяжело дышала. Затравленно посмотрев по сторонам, прохрипела:

— Вы кто такие? Учтите, скоро сюда прибудут наши люди, они с оружием…

— Да хоть с ракетой «Трайдент» под мышкой, — устало улыбнулся Андрей. — Глупо, мэм, угрожать тому, кто в ваших бедах не повинен. Сами виноваты.

— Вы влезли в нашу операцию…

— Нет, мэм! — не удержавшись, воскликнул Андрей, причем так громко, что женщина вздрогнула. — Это вы влезли в нашу операцию, сами облажались и нам все изгадили! Кто вы такие? ЦРУ? Хотя о чем я спрашиваю — ясно, что ЦРУ, ваши непрофессионализм и дилетантство за версту видны…

— Да как вы смеете, у меня высокие показатели! Я окончила Гарвард!

— Ну, хоть не Хогвартс, — рассмеялся в коридоре Смолич.

— А чего показатели‑то? — всунул нос Полянский. — Холестерина? Интеллекта?

Андрею не было до этой компании никакого дела. Только раздражали — и живые, и мертвые. Он сплюнул, вышел в коридор, прислушался. Террористы сбежали восвояси, назад не вернутся, где их теперь ловить? Ждать у моря погоды — что Мансур когда‑нибудь свяжется с дядюшкой? Теперь понятно, почему Сайдулла заволновался, выселил всех из особняка и форсировал переезд к месту нового теракта. Обнаружил церэушников, «пасущих» его партию. Работники «Антитеррора» тут ни при чем, да и Мансура, возможно, ни в чем не подозревает…

Женщина, пошатываясь, вышла в коридор. Она еще плохо стояла на ногах и держалась за стену. Ахнула, упала на колени перед коллегой, которого перевязывал Смолич. Генка затянул ремень выше раны (у парня при этом чуть глаза на лоб не вылезли), закатал штанину и не пожалел своей майки для перевязки, которую порвал на груди и виртуозно вытащил, не снимая остальной одежды.

— Риверсайд, ты в порядке? — забормотала женщина и стала ощупывать парня.

— Дамочка, брысь, не мешайся! — отогнал ее Генка. — Видишь, живой твой Риверсайд, как новый будет!

Она отшатнулась, растерянно посмотрела на Андрея, облизнула губы. Определенно ничего симпатичного. Обычная выскочка. Окончила модный университет, какие‑то курсы при Лэнгли, поработала в офисах пару лет, а теперь считает себя круче Рэмбо.

— Где Джонсон? — Голос ее дрогнул.

Андрей кивнул на лестницу. Она так на него посмотрела, словно просила проводить, но он отвернулся. Нет, он сегодня зол на весь мир, особенно на эту неведомо откуда взявшуюся опергруппу ЦРУ!

Женщина, всхлипывая, стала спускаться по лестнице. Вскоре послышалось ее потрясенное бормотание: «Джонсон, ты что? Джонсон, вставай, мать твою!..» Затем какая‑то возня — видимо, пыталась тащить мертвеца.

— Вот тебе и Джонсон, беби… — мрачно пробормотал Смолич, завершая перевязку.

— Спасибо, — прошептал раненый. — Спасибо вам, мне уже лучше…

— Да ладно, не парься, — смутился Генка. — Свои же люди.

Собрались остальные, озадаченно почесывая затылки. Вернулась и понурая женщина. Опустилась на пол, откинула голову к стене, закрыла глаза.

— Вам плохо? — спросил Андрей.

— Да, я ударилась головой. Ничего страшного… Потеряла сознание на пару минут, видно, посчитали меня мертвой… Все пройдет, я справлюсь…

— Как вас зовут?

Она какое‑то время колебалась, потом ответила:

— Нора… Нора Дэвис…