Читать книгу "Где начинаются мечты - Лиза Клейпас"

Мысль о том, что человек вроде Закери Бронсона мог быть от рождения равен человеку наподобие… да, наподобие кого-то из Тейлоров или даже ее дорогому Джорджу… это провокация. Большинство аристократов были бы шокированы таким предположением. Те, кто рожден с голубой кровью в жилах и имеет многие поколения благородных предков, лучше, утонченнее остальных. Именно этому всегда учили Холли. Но Закери Бронсон начал жизнь, не имея никаких преимуществ, и стал личностью, с которой нельзя не считаться. Он очень старается изменить себя и своих близких и смягчить грубость собственного характера. Неужели он настолько хуже Тейлоров? Или ее самой?

Подобные мысли ни за что не пришли бы Холли в голову, если бы она не оказалась у Бронсона. Впервые Холли подумала, что год, проведенный в этом доме, может изменить не только семью Бронсонов, но и ее саму. Хорошо ли это? Одобрил бы это Джордж?

* * *

Проведя время после полудня за чтением и совместной прогулкой по саду, Холли и Роза сидели в библиотеке и ждали Закери Бронсона. Роза подкреплялась молоком и хлебом с маслом, а Холли пила чай из расписанной цветами тончайшей фарфоровой чашки. Яркий огонь камина из зеленого мрамора освещал комнату вместе с льющимися из окон лучами вечернего солнца.

Не решаясь сесть за огромный письменный стол Бронсона, Холли присела сбоку и сделала несколько записей относительно того, как следует правильно обращаться к разным слоям аристократии. Предмет этот был сложный даже для выходцев из высшей аристократии, но необходимый для того, чтобы Бронсон мог свободно ориентироваться в иерархии высшего света. Она так сосредоточилась над поставленной задачей, что даже не заметила бы появления своего ученика, если бы не радостное восклицание дочери:

– Вот он, мама!

Подняв глаза, Холли напряглась, а ее нервы отозвались какой-то странной вибрацией. Когда этот крупный, полный жизни человек остановился рядом с ней и поклонился, она почувствовала принесенный им с собой аромат свежести, смешавшийся с волнующим, чисто мужским запахом – лошадей, накрахмаленного белья и табака. Смуглое лицо, сверкающие черные глаза, выбритые до синевы щеки… Он казался более мужественным, чем кто-либо из ее знакомых мужчин. Бронсон улыбнулся, блеснули белые зубы на загорелом лице, и Холли с вновь вспыхнувшим удивлением поняла, что он красив. Не в классическом смысле слова, не в поэтическом или художественном… но он был определенно хорош собой.

Холли тревожила собственная реакция. Он вовсе не принадлежал к тому типу людей, которых она назвала бы привлекательными. В особенности если учесть, что ее мужем был Джордж, безупречный как в своих манерах, так и внешне. Холли всегда казалось забавным, что женщины, глядя на него, чуть ли не падали в обморок. При этом не ослепительная красота Джорджа делала его таким неотразимым, но рафинированность его натуры. Он был утончен, учтив, словом, джентльмен с головы до пят.

Сравнивать Джорджа с Закери Бронсоном – примерно то же, что сравнивать принца с пиратом. Если провести десять лет, занимаясь исключительно вбиванием в голову Бронсона всевозможных правил и тонкостей поведения, все равно – достаточно будет взглянуть на него, и правда тут же откроется. Ничто и никогда не изгонит из его черных глаз мошеннического блеска, не лишит языческого очарования его улыбки. Слишком просто представить Бронсона кулачным бойцом, по пояс голым и дубасящим противника на ринге. Сложность состоит в том, что Холли испытывает позорный для леди интерес к этой фигуре.

– Добрый день, мистер Бронсон, – произнесла она, жестом приглашая его сесть рядом с собой. – Надеюсь, вы не будете возражать, если Роза поиграет в уголке, пока мы с вами занимаемся? Она обещала вести себя очень тихо.

– Конечно, я не стану возражать против такого очаровательного общества. – Бронсон улыбнулся малышке, сидевшей на ковре со своими игрушками. – Вы пьете чай, мисс Роза?

– Да, мистер Бронсон. Мисс Крампет просила меня хозяйничать за столом. Не выпьете ли чашечку? – И прежде чем Холли успела остановить ее, девочка поспешила к Бронсону с кукольной чашкой и сахарницей размером с ноготь на его большом пальце. – Пожалуйста, сэр. – Она озабоченно нахмурилась. – Это чай понарошку, но он очень вкусный, если вы умеете притворяться.

Бронсон принял чашку, как великую милость. Потом осторожно отхлебнул невидимый напиток.

– Пожалуй, еще сахару, – задумчиво сказал он.

Холли смотрела, как они готовят чай по вкусу Бронсона. Она никак не думала, что он может так ладить с детьми. Честно говоря, даже братья Джорджа, Розины дяди, не умели так просто держаться с ней. Дети редко бывают частью жизни мужчины. Самые любящие отцы ограничиваются тем, что видят своего ребенка один-два раза в день и интересуются его или ее успехами.

Искоса глянув на Холли, Бронсон поймал ее смущенный взгляд.

– Когда Элизабет была в ее возрасте, меня часто заставляли принимать участие в чаепитиях, – пояснил он. – Хотя Лиззи приходилось иметь дело с галькой вместо тарелок и старыми жестянками вместо фарфоровых чашек. Я тогда поклялся, что в один прекрасный день у нее будет настоящий кукольный сервиз. Когда я смог это сделать, она выросла, и сервиз уже был ей не нужен.

В комнату вошла горничная, и Бронсон потер руки в предвкушении. Горничная, несшая огромный серебряный поднос, уставленный кофейным сервизом и тарелками со сладостями, начала неловко расставлять на маленьком столике блюдца и чашки.

Тихо спросив у девушки, как ее зовут, Холли шепотом дала ей кое-какие наставления.

– Поставьте поднос на буфет, Глэдис, – посоветовала она. – И приносите сюда блюда по одному или по два. И еще, пожалуйста, подавайте слева.

Потрясенная неожиданным вмешательством, девушка вопросительно посмотрела на Бронсона. Тот сказал серьезно, пряча усмешку:

– Делайте, как говорит леди Холланд, Глэдис. Боюсь, ее указаниям должны подчиняться все – и я в том числе.

Горничная кивнула и стала следовать указаниям Холли. К удивлению последней, вскоре на столе оказалось блюдо, полное маленьких круглых пирожных, покрытых нежной блестящей бледно-розовой глазурью.

Холли бросила на Бронсона укоризненный взгляд.

– Мистер Бронсон, – начала она, вспомнив их разговор, состоявшийся утром, – и зачем, интересно, вы решили потчевать меня пирожными?

Закери откинулся на спинку стула с совершенно невинным видом.

– Мне хотелось посмотреть, как вы будете бороться с искушением.

Холли не сумела удержаться от смеха. Каков жулик!

– Какой же вы злой человек, – заметила она.

– Злой, – согласился он без всяких колебаний.

По-прежнему улыбаясь, Холли взяла две вилки и осторожно подхватила ими хрупкое пирожное. Она положила его на фарфоровую тарелочку и протянула дочери, которая радостно вскрикнула и принялась поглощать лакомство. Положив пирожное себе и Бронсону, Холли протянула ему листок со своими заметками.

– После удачных занятий, которые были сегодня у меня с вашей сестрой, я несколько воспрянула духом, – сообщила она. – И решила, что мы с вами должны начать с одного из самых трудных предметов.