Читать книгу "В то далекое теплое лето - Елена Келен"

– Нет ли лишнего билетика?

– Нет! – не сговариваясь, выпалили они и, рассмеявшись, поспешили в зал, тем более что до начала сеанса оставалось каких-то пять минут.

Потом они вместе возвращались домой, по дороге обсуждая фильм, школу и просто весело болтая. Погода в этот вечер будто сошла с ума. Сыпал запоздалый мартовский снег, «коровий рог сшибая», как говорят бабушки. Мокрые хлопья липли на ресницы и тут же таяли, под ногами хлюпала скользкая жидкая каша. Но Климова, держась за Володькину руку, чтобы не упасть, была счастлива как никогда.

– Ну, я пошла, до завтра, – она слегка приоткрыла тугую подъездную дверь.

– Торопишься? – спросил Кравченко, поспешив ей на помощь, и то ли случайно, то ли нарочно накрыл ее руку своей ладонью.

– Уже поздно, а мне еще историю учить.

– Да ладно тебе, завтра перед уроком почитаешь, – улыбнулся он, пропуская девчонку вперед и входя следом в полумрак коридора, – Я вон алгебру еще не делал, и то ничего, а про другие предметы вообще молчу.

– Я так не могу, – сказала Наташа, останавливаясь у лифта.

– Синдром отличницы, – констатировал Крав и вдруг спросил: – Что, вот так и уйдешь?

– Но я же сказала тебе «до завтра», – искренне удивилась Наталья.

– А если я тебя сейчас поцелую – опять убежишь, как тогда, когда играли в бутылочку? Это ведь было не по правилам, Нат, значит, ты до сих пор моя должница!

– О каких правилах ты говоришь, тогда играла Марго, а не я, и, насколько мне известно, все долги она отдала сполна. Я же вообще не играю в подобные игры.

– Почему? Боишься?

– Кого?

– Меня, например.

– Да нет, просто считаю, что чувствами играть нельзя, ими надо жить. Ты сам подумай, почему я должна целоваться с каждым, на какого покажет стеклянное горлышко. А если мне этот человек совсем не нравится и я не хочу?

– А если нравится?

– А если нравится, зачем целоваться у всех на виду?

– Но сейчас-то мы одни, – напомнил Володька, преграждая вход в лифт.

– Во-первых, ты не спросил главного, – отстранилась Наташа. – А во-вторых, я не целуюсь с парнями своих подруг.

– Странная ты, Наташк, – усмехнулся Кравченко. – Да я больше чем уверен, стоит мне только свистнуть, и любая девчонка из нашего класса побежит за мной хоть на край света, даже не вспомнив о своих подругах.

– Вот и свисти им, а я тебе не собачонка, на свист не откликаюсь. К тому же Соловей-разбойник, как следует из былин, – личность малопривлекательная, мне куда больше нравится Илья Муромец.

Лифт противно заскрипел, и двери открылись.

– Ну-ка, молодежь, дайте пройти, – попросил дядя Сева, сосед, протискиваясь между ними.

Володька нехотя посторонился. Воспользовавшись этим, Наталья прошмыгнула в лифт и нажала на кнопку своего этажа.

– До завтра, – бросила она в закрывающиеся двери.

– До завтра…

Завтра все было как обычно: школа, уроки, веселый треп Марго. Туфли ей не купили, узкие оказались, да и цвет не понравился. Про разговор у лифта Наташка ничего не сказала, зачем? Она и так чувствовала себя немного виноватой перед подругой. На Кравченко старалась лишний раз не смотреть, но пару раз все же натыкалась на его пристальный взгляд, что называется, в упор.

На Восьмое марта Володька принес в школу букет красных тюльпанов и при всех подарил его Озерцовой. А когда возгласы восхищения стихли, он подошел к Наталье и, тихо окликнув, протянул ей скромную веточку мимозы.

Еще через несколько дней Ритка зашла за ней вечером и, как в старые добрые времена, когда Крав был в Индии, позвала в скверик за домом.

– Ну что ты все дома сидишь, смотри, как на улице здорово.

– Да мы с Кирой и Ларисой собрались немного прогуляться. Девчонки должны вот-вот позвонить.

– С этими клушками ты всегда успеешь, с нами-то интересней! Ребятам я уже сказала, что ты будешь, они обрадовались. Пошли…

После этого Марго часто звонила Наташке, и потом они все вместе шли в парк или в кино, или просто бродили по городу, болтая и строя планы на будущее. Когда родителей Крава не было дома, вся компания заваливалась к нему, чтобы посмотреть по настоящему видику какой-нибудь забойный боевичок с Брюсом Ли.

В тот вечер родители Володьки ушли на концерт, и они снова собрались у него в квартире. Правда, с ними не было Игоря, он где-то подхватил грипп. Крав поставил «Звездные войны». Примерно на середине фильма, когда Оби-Ван, спасая друзей, сошелся в смертельной схватке с Дартом Бейдером, Марго вдруг поднялась и попросила Макса проводить ее домой.

– Что-то горло першит, – сказала она. – Как бы мне не разболеться окончательно, наверное, Гарька меня все-таки заразил.

– Может, досмотришь, немного осталось? – сказал Кравченко. – Отец взял кассету всего на несколько дней, завтра уже отдавать.

– Ты как, Ритка? – Максим вопрошающе посмотрел на свою королеву.

– Да нет, я все же пойду, а ты, Макс, проводишь меня и можешь вернуться, досмотрите.

Наташке ужасно хотелось знать, чем кино закончиться, но если уж Марго что-то взбрело в голову, уговаривать ее бесполезно. Вздохнув, она нехотя встала с дивана.

– А ты-то куда собралась? – искренне удивился Владимир.

– Домой, мне тоже пора.

Озерцова обернулась:

– Нат, сиди, время детское, тем более тебе нравятся такие фильмы, я же знаю. Я бы осталась, если бы чувствовала себя немного получше. Максим сейчас придет. Посмотрите все вместе, а потом ребята тебя проводят, ведь так, мальчики?

– Конечно, – пообещал Крав. – Честное пионерское, лично провожу. Доведу прямо до дверей, – подмигнул он Наташке. – В кинотеатре «Звездные войны» еще не скоро покажут, если вообще покажут, они ведь под запретом. Тут смотреть каких-то полчаса осталось, глупо лишать себя такого удовольствия.

Наташа замешкалась, и эта заминка не укрылась от Марго.

– Всем пока, – бросила она с порога, потянув Царева за собой.

Кравченко и Наташка остались вдвоем. Володька закрыл дверь и обернулся к ней.

– Ну что, пошли смотреть, что ли? – он легонько приобнял ее за плечи, подталкивая к комнате.

– А Макс?

– Если придет, перекрутим заново.

Максим почему-то все не шел. Наташа сидела на диване рядом с Володькой, натянутая как струна, и уже плохо понимала, что происходило на экране. Всей кожей она ощущала присутствие Владимира, и ей было ужасно неловко, она уже сто раз пожалела, что согласилась остаться.

Кравченко тоже был напряжен.

Неожиданно Володька повернулся к ней и предложил: