Читать книгу "Непрописные истины воспитания. Избранные статьи - Симон Соловейчик"

Но помните, мама – автор письма – действовала и другим способом: уговорами. Обычно уговоры противопоставляют наказаниям. На самом деле они помогают так же мало, как и наказания. Какой смысл уговаривать ребенка, который по возрасту или в силу нравственной неразвитости уговоров просто не понимает?

Ну хорошо, не силой, не уговорами, а как же? «Репертуар» возможных действий кажется маме исчерпанным… Между тем есть еще по крайней мере один способ добиться желаемого результата. Педагогическая наука все громче стала говорить о пользе внушения. Кстати, мы, сами того не замечая, пользуемся этим методом на каждом шагу. Мы то и дело внушаем ребенку: ты неряха, ты лентяй, ты злой, ты жадный… И чем меньше ребенок, тем легче поддается он внушению.

Но все дело в том, что именно внушать ребенку. Только одно, всегда одно: внушать, что он добрый, храбрый, щедрый, достойный! Внушать, пока не поздно, пока у нас есть хоть какие-то основания для таких уверений!

Малыш, как и все люди, поступает в соответствии со своим представлением о самом себе. Если ему внушить, что он жадный, то никакими силами его от этого порока потом не избавить. Если внушить, что он щедрый, – он и станет щедрым. Надо лишь понимать, что внушение – это вовсе не уговоры, не одни только слова. Внушать – значит всевозможными средствами помогать ребенку создать лучшее представление о самом себе. Сначала, с первых дней, – внушение, потом, постепенно, – убеждение, и всегда – практика… Вот, пожалуй, лучшая стратегия воспитания.

Пробовали заставить мальчика делиться игрушками, пробовали отнимать у него эти игрушки, пробовали стыдить его, пробовали уговаривать – не помогает. Попробуем по-другому, повеселее:

– Хочешь и мою тарелку? Пожалуйста, бери, мне не жалко! Сколько еще поставить? Одну? Две? Вот какой у нас парень хороший, он, наверное, богатырь будет – сколько каши ест! Нет, он у нас не жадный, просто он очень любит кашу!

Не дает игрушки другому?

– Нет, он совсем не жадный, он просто бережет игрушки, не ломает их, не теряет. Он бережливый, понимаете? И потом, это ему только сегодня не хочется отдать игрушку, а вчера он отдавал и завтра отдаст, поиграет сам и отдаст, потому что он не жадный. У нас в семье жадных нет: и мама не жадная, и папа не жадный, а сын у нас самый щедрый из всех!

Но теперь надо же дать ребенку возможность на деле проявить свою щедрость. Сто случаев жадности оставим без внимания и осуждения, а вот один случай щедрости, пусть нечаянной, превратим в событие. Скажем, в день его рождения дадим ему конфет – раздай ребятам в детском саду, у тебя же сегодня праздник… Раздаст, а как же иначе! И если бежит во двор с печеньем, дайте ему еще несколько штук для товарищей – дети во дворе обожают все съестное, кажется, век их не кормили.

Я знаю дом, где детям никогда не давали одной конфетки, одного яблока, одного ореха – обязательно всего по два. Даже кусок хлеба, подавая, ломали пополам, чтобы было два куска, чтобы не появлялось у ребенка ощущения «последнего», а всегда казалось бы ему, что у него всего много и потому можно и поделиться с кем-нибудь. Чтобы и не возникало этого чувства – жалко отдать! А вот делиться-то и не принуждали, и не побуждали – лишь предоставляли такую возможность.

Подозревая ребенка в жадности, подумаем, что является ее причиной. Может, мы даем ребенку слишком много, а может, слишком мало? Может, сами жадничаем по отношению к нему – в воспитательных, разумеется, целях?

И наконец, самое простое, с чего, наверное, и следовало бы начать. Видимо, мама – автор письма – не знает, что ее ребенок вступил в критический период развития, в так называемые «ужасные два года»: время упрямства, отрицания, своеволия. Очень может быть, что мальчик не отдает игрушки вовсе не из жадности, а всего лишь из упрямства, которое скоро пройдет. В этом возрасте всякий нормальный ребенок все хватает, ломает, не слушается, не признает никаких «нельзя». Чудовище, да и только! Что с ним будет, когда он вырастет?

Да не будет он всегда таким! Ну не может же человек расти равномерно и плавно, как брюква на грядке!

Я знал девочку в таком же возрасте: год и восемь месяцев. «Дай маме мячик!» – мячик за спину. «Дай маме конфетку!» – глаза в сторону, конфета поскорее в рот, чуть не подавилась. Прошло полгода – и теперь, когда дают кусочек очищенного яблока, тянет маме: откуси! И отцу – откуси! И кошке в морду тычет – откуси! И не объяснишь ей, что кошке яблоко ни к чему, и приходится терпеть этот гигиенический кошмар: потычет кошке, а потом в рот.

Ну а если бы не переменился ребенок? Что же, тогда пришлось бы, как и прежде, внушать ему, что он щедрый, внушать год, пять лет, десять, пятнадцать, не уставая, пока этот порок сам собою не обернется чем-то полезным – бережливостью, например. Или даже жадностью – к знаниям, к жизни.

Что ж, такую жадность все мы приветствуем.

Желание понять

Один умный человек, известный социолог, узнав, что я интересуюсь воспитанием, спросил меня, какие же специальные книги я читаю.

– Педагогические, – ответил я. – Какие же еще?

– Нет, – сказал он. – В педагогических книгах о детях не пишут. Читайте книги по психиатрии.

В жизни не получал я такого дельного совета! Изучая поломки психики, врачи-психиатры, сами того не замечая, создают незримый, но научно точный образ здорового человека, здорового ребенка. Кроме того, из книг по психиатрии начинаешь понимать, что мы в нашем обращении с детьми часто ведем себя как больные люди. Само по себе это не вина; но глубокая наша вина перед младшим миром в том, что поведение серьезно больных людей мы ставим себе в заслугу.

Коротко расскажу о замечательной книжке польского психиатра доктора Антония Кемпиньского «Психопатология неврозов». Книга вышла в Варшаве в Польском медицинском издательстве уже давно, в 1975 году, случайно попалась мне и, возможно, никогда не увидит ее читатель, но, в каком месте ее ни откроешь, всюду встретишь умную мысль и все наталкивает на размышления о воспитании, хотя автор вовсе не думал о педагогике.

Читателю, возможно, будет интересно узнать, что главные симптомы современной неврастении (буквально – «слабости нервов») – это усталость, раздражительность, спешка и скука. Но ведь именно этими словами можно описать поведение иных родителей по отношению к собственным детям!

В глазах детей многие из нас выглядят просто неврастениками. Характерный признак здорового человека: он устает к вечеру. Характерный признак неврастеника: он сердится на жизнь уже с утра, «факт начала дня» он рассматривает как печальную необходимость. И дети, добавим, раздражают его с утра, так что приходится постоянно напоминать папам и мамам: не забывайте сказать ребенку «доброе утро»… На днях я спросил у одной мамы: «А вы говорите дочке “доброе утро”?» – «Не всегда, – сказала она, – но я с собой борюсь. Меня по утрам почему-то все раздражает, вы не знаете, почему?»

В ответ я рассказал о так называемом «директорском неврозе», о котором прочитал в книге А. Кемпиньского. Человек-директор (даже если он не директор) держит сразу несколько телефонных трубок, на самые простые вопросы реагирует вспыльчиво и дает противоречивые распоряжения. Он вертится как белка в колесе, что приводит к всеобщему раздражению.