Читать книгу "Согрей меня, или Научи меня прощать - Юлия Шилова"

– При том, что Юрий Константинович без году неделя как слуга народа, так что народу может не понравиться, что его слуга с девкой в бане развлекался. Можно сказать, что мы сейчас в первую очередь о народе думаем, потому что жизнь Величкина Юрия Константиновича – это достояние народа…

– Юра твой не с девкой в бане развлекался, а с моей подругой Галиной! – перебила я тот бред, который нес Александр. – Она девушка вполне приличная, а ты говоришь о ней так, будто она проститутка и к нему по заказу приехала.

– Может быть, я не правильно выразился, но приличные девушки по чужим баням не ездят.

– Она к нему не в баню приехала, а в гости, к столу.

– Где стол, там и баня.

Почувствовав, что могу сейчас разрыдаться, я всхлипнула и процедила сквозь зубы:

– Сволочь ты, Саша. Еще какая сволочь! Своего друга выгораживаешь, пупом земли выставляешь, а моя подруга, по твоему раскладу, никто. А ведь она из-за этого Юрия Константиновича погибла!

Но вместо того чтобы мне что-то возразить, Александр обнял меня за плечи и, дыша перегаром, сказал:

– Люба, пора уезжать, а то еще немного – и поздно будет. Прости, если я что не так сказал. Организацию похорон твоей подруги я беру на себя и ее семье обещаю помочь, чтобы она достойно жила и ни в чем не нуждалась. Я им каждый месяц хорошие деньги давать буду. Вернее, я эти деньги буду давать тебе, а ты будешь их им передавать. Пойми, хоть Юрка и мертвый, я должен ему помочь. Если я что-то не так сказал и чем-то тебя обидел, ты на меня зла не держи. Это просто нервы… Пойми меня правильно.

– Понимаю.

Глава 6

Сев за руль незнакомой импортной машины, я растерянно посмотрела на Александра, машущего мне рукой, и тут же надавила на газ. А дальше я плохо понимала, куда я еду и даже зачем еду…

После указателя «Власово» я остановилась у небольшого магазина из красного кирпича с вывеской «Продукты». Зайдя в магазин, я, как зомбированная, уставилась на полки с огромнейшим выбором различных товаров и, сжав кулаки, прислонилась к стене у самого входа. Миловидная молоденькая девушка-продавщица, заподозрив, что со мной что-то неладное, приветливо улыбнулась и дружелюбно со мной заговорила:

– Здравствуйте, вы что-нибудь ищете?

– Не знаю. – Я растерянно пожала плечами, скользя взглядом по полкам.

Признаться честно, я и сама не знала причину своего визита в этот магазин. Возможно, мне просто захотелось туда, где есть люди, а может быть, страх полностью завладел моим телом, и я поняла, что не могу ехать дальше с трупом в багажнике, что я должна немедленно от него избавиться. Но только как? Каким образом?

– В нашем магазине все свежее и все намного лучше, чем в супермаркете. Селедочка вот замечательная. Ни в одном магазине такой нет. Мясо, пожалуйста, аппетитное, парное. А может, шашлычок? Готовый, пока еще остался… – весело щебетала девушка, но тут в ее глазах появилась жалость: – Почему вы плачете?

– Мне очень плохо, – неожиданно ответила я.

– Что-то случилось?

– У меня подругу убили, – вдруг сообщила я, уткнулась подошедшей продавщице в плечо.

– Надо же, несчастье какое! Ну вы держитесь… – живо откликнулась та.

– Я держусь, но ничего не получается.

– Может, вам капель сердечных накапать и чая горячего сделать? Пойдемте, посидим с нашими девочками. Они вас и чаем напоят, и успокоят. Вы за рулем?

– За рулем.

– Тем более. Разве в таком состоянии можно водить машину? Пойдемте.

Девушка взяла меня за руку и потянула за собой, но я, несмотря на ее уговоры, осталась стоять у стены.

– Нет, спасибо. Я думаю, что мне уже ничто не поможет. Ни сладкий чай, ни сердечные капли.

– Вы зря так думаете. Пойдемте…

– В следующий раз. Я к вам еще приеду, и тогда мы точно чаю попьем, – сказала я тихим голосом, с трудом сдерживая слезы, и вышла из магазина.

На минуту мне захотелось броситься молоденькой продавщице на грудь и рассказать ей о своих проблемах, а быть может, даже попросить ее о помощи. Но я тут же взяла себя в руки и осознала: если я так сделаю, это будет самой большой глупостью на свете. Ни минуты больше не раздумывая, я села в машину и поехала в направлении города.

Несколько раз я останавливала машину на обочине, ходила вокруг нее кругами и… так и не смогла открыть багажник. Мне было неимоверно страшно подумать о том, что в том багажнике лежит Галка… Вернее, лежит ее бездыханное тело, которое я должна вытащить из машины и оставить где-нибудь лежать так, чтобы ее побыстрее нашли и похоронили достойным образом. При въезде в город у меня возникла еще одна нелепая мысль: мне захотелось поехать прямо к Галининой матери и привезти труп дочери к ней домой. Зачем оставлять Галину где-то на обочине или на какой-нибудь дороге, если можно отвезти ее прямо в родные стены и рассказать несчастной матери, что произошло с дочерью…

Но и эти мысли я прогнала прочь, убеждая себя, что сейчас я не в состоянии мыслить адекватно, потому что все еще нахожусь в состоянии шока и слишком много выпила виски. У меня так и не хватило духа открыть багажник, и я доехала до своего дома. Поставив машину чуть дальше детской площадки, я щелкнула сигнализацией и посмотрела испуганным взглядом на багажник. Поправив изрядно помятый костюм, я мельком глянула по сторонам и пошла к подъезду. У входа со мной поздоровалась сидящая на лавочке сердобольная бабушка и, облокотившись на свою тросточку, произнесла тоненьким старушечьим голоском:

– Любаша, у тебя случилось, что ли, чего?

– Ничего у меня не случилось, – попыталась отделаться я от назойливой соседки.

– А почему ты так выглядишь? – словно опытный следователь, допытывалась та.

– Как выгляжу?

– Будто у тебя кто-то умер.

– Вам показалось. Никто у меня не умер. Слава богу, все живы и здоровы.

– Ну и вид у тебя…

– А что у меня за вид?

– Горе у тебя на лице. Страшное горе.

– Нет, у меня все хорошо. Вы ошиблись.

Ускорив шаг, я зашла в подъезд, с трудом сдерживаясь, чтобы не разрыдаться. Добравшись до своей квартиры, я быстро зашла внутрь и тут же включила кондиционер, встав под который попыталась дышать полной грудью. Постояв так пару минут, я подошла к окну и посмотрела на улицу. Странно, но сейчас некогда зеленая и разноцветная улица показалась мне неимоверно серой и мрачной, с пыльными зданиями, тускло глядевшими вокруг серыми, совершенно ничем не примечательными окнами.

Задвинув тяжелую синюю штору, я погрузила комнату в полумрак и включила ночник. Затем легла на диван, закрыла глаза, стараясь избавиться от преследующих меня мыслей. Но это, как и раньше, оказалось мне не по силам.