Читать книгу "Лев пустыни - Юлия Галанина"

С Жанной в усадьбе носились, как с тухлым яйцом, которое и выбросить жалко, и пользы никакой. Хозяин даже не захотел взглянуть на нее поближе.

* * *

Погода становилась все теплее и Жаккетта получила очередную милость от шейха.

Ей было дозволено отдыхать в жаркие часы на крыше основного дома рядом с борзой повелителя. Собака часто нежилась на крыше, – там ее обдувал ветерок и меньше надоедали блохи.

Это было самое удобное место, там установили специальный навес, защищающий четвероногую и двуногую красавиц от солнца. На эту крышу вела специальная отдельная лестница.

Все остальные женщины отдыхали на другой крыше.

Это было полное признание Жаккетты, как жемчужины гарема. Недосягаемый для прочих взлет.

* * *

Прохлаждалась ли Жаккетта на крыше, или сидела в своей комнате – она наблюдала за жизнью в усадьбе.

Там кипела какая-то непонятная, но очень энергичная деятельность.

Появлялись и исчезали люди. Одетые попроще приносили тюки с товарами, те, кто отличался важной осанкой и солидной одеждой, вели переговоры с шейхом.

Словно в усадьбе пульсировал какой-то гигантский узел, чьи нити тянулись из ливийских пустынь, эргов и нагорий. Узел, связывающий воедино многие судьбы, интересы и деньги.

* * *

Один из гостей, посетивших шейха в конце второй недели с того момента, как в усадьбе появились Жаккетта и Жанна, был богатый, судя по толщине, купец. И прибыл он с большой помпой.

Черные невольники окружали кольцом его гнедого мула, а один держал на руках любимицу купца – маленькую обезьянку с печальным личиком, одетую в красную расшитую жилетку и крохотную шапочку. На шее у обезьянки был закреплен серебряный по виду ошейник с цепочкой.

Купец вошел в шатер шейха, где надолго застрял, решая какие-то важные дела, достойные мужчин.

Челядь с мулом и обезьянкой расположилась во дворе.

Найдите невольника, который не за страх, а за совесть служил бы обычному господину, не используя каждое подвернувшее мгновение для отдыха!

Только за спиной купца опустился полог шатра, каждый занялся своим делом. Несколько рабов тихо, но оживленно болтали, трое играли в какую-то азартную игру на пальцах, а сторож обезьянки задремал.

Во дворе было пустынно и тихо. Утренняя трапеза прошла, до обеденной было далеко. И день стоял такой, что совсем не располагал к активности.

Обезьянка так не думала.

Печально глядя по сторонам на вызывающий сожаление мир, она тихонько, но решительно выбирала лапками цепочку из рук задремавшего стража. Тот во сне лишь морщил широкий нос и улыбался, чувствуя легкие прикосновения.

Мало-помалу, но вот и конец цепочки очутился в руках обезьяны. Действуя как заправский фидай[34], она незаметно покинула своего охранника и спряталась за шатер.

Приподняв черное полотнище шатра, обезьянка заглянула вовнутрь. Но заметив важно лежащую на ковре, зевающую борзую, решила здесь судьбу не испытывать.

Она вернула полотнище на место и, поглядывая на ничего не замечающих невольников купца, в несколько прыжков преодолела двор. И добралась до зданий.

Пословица «У семи нянек дитя без глаза» продолжала безупречно оправдываться.

Некоторое время все было тихо.

Затишье перед бурей продолжалось недолго.

Распространяясь от дальнего конца двора к воротам, в зданиях началось оживление весьма скандального свойства.

Обезьянка, как язычок пламени, стремительно неслась по нижнему этажу, сея на своем пути урон и разрушение.

Вопили укушенные женщины, выскакивали, размахивая кинжалами, разъяренные, обокраденные мужчины.

Обезьянка, стянув очередную вещь, вылетала из дверей, швыряла ее во двор и, без остановки, тут же забегала в соседнее помещение, где о ее подвигах еще не знали. Секунду спустя и там начинались крики.

Черные невольники купца с большим интересом смотрели на эпидемию безумия, неожиданно охватившую домочадцев шейха, оживленно комментируя подвернувшееся развлечение.

Но вот проснулся разбуженный криками страж обезьянки, обнаружил ее исчезновение и логично связал возникший в усадьбе хаос с характером своей подопечной.

Теперь и невольников проняло. Подгоняемые его воплями, они тоже пустились в бестолковую погоню за проказницей.

Поставив на уши нижний этаж, обезьянка по столбу галереи вскочила на верхний и оставила преследователей с носом. В столб врезался клинок самого ограбленного, но опоздал на кратчайшее мгновение. Даже хвоста беглянки там уже не было.

Толпа, теснясь и призывая шайтана, кинулась к ближайшей лестнице.

Женщины не имели возможности принять участия в погоне из-за присутствия посторонних мужчин и всю душу вкладывали в пронзительный вой, очень подбадривающий, как обезьянку, так и ее поимщиков.

Пока мужчины теряли время на лестнице, обезьянка принялась опустошать второй этаж. Жилых там сейчас было только две комнаты – Жаккетты и Жанны, поэтому разгуляться ей не удалось.

Определив по крикам, что внизу какое-то безобразие, Жаккетта схватила в качестве оружия медный поднос и встала у входа.

Обезьянка было заскочила в ее комнату, но увидев замахивающуюся подносом девицу, решила не рисковать.

Подпрыгнув на всех четырех лапках вверх, она резко развернулась в воздухе и с отрывистым обезьяним ругательством выскочила на галерею. Поднос с грохотом приземлился на то место, где она только что была.

Не снижая скорости, обезьянка залетела в комнату Жанны.

Жанна, задремавшая после еды среди подушек на тюфячке, прямо в золотистом платье, только-только проснулась от шума и терла глаза, пытаясь понять, почему это все так разгомонились.

Но не успела она даже протянуть руку к кувшину, чтобы глотнуть водички, как в комнату заскочило маленькое, со сна Жанне показавшееся похожим на паука, взъерошенное существо.

Жанна в ужасе перекрестилась, но существо, оскалив остренькие зубы, схватило цепкими лапками ее единственные (оставленные пиратами вместе с платьем) европейские туфельки и стрелой вылетела из комнаты.

– Стой, зараза! – завизжала Жанна, и, как была босая, подобрав платье кинулась за воровкой.

Обезьянка была уже на крыше.

Бросать вещи во двор ей показалось уже не интересным и она, подскочив к краю, швырнула туфельки Жанны прямо на улицу.

По воле Аллаха они приземлились в тележку, наполненную топливом – сухим пометом, которую понурый ослик вез на рынок.

Когда Жанна, путаясь в платье, забралась на крышу, ее туфельки вместе навозом исчезали за углом.