Читать книгу "Пчелиный волк - Эдуард Веркин"

Варгас выбрался из бассейна и отправился в сторону пищеблока. Я с радостью двинул за ним, поскольку вся эта стрельба пробудила у меня зверский аппетит.

Мы пообедали, я собрался бежать в тир, но Варгас меня остановил, сказав, что после обеда каждый приличный боец устраивает себе отдых. Если не устраивать послеобеденный отдых, то тогда зачем вообще жить?

– Я делаю тысячу выстрелов в день. Иногда больше, никогда меньше. Это как плавать. Чтобы развить стрелковое умение, надо упражняться ежедневно. Я стреляю пять часов каждый день. Попробуй.

Варгас подвинул мне револьвер. Револьвер был тяжелым, блестящим, гладким. Блестел матово. Такие я видел в фильмах про Дикий Запад. Он был великоват, под ладонь мне не подходил. Но, несмотря на это, очень удобно в ней устроился. Я поднял оружие, взвел курок и стал целиться. Целился долго. Нажал на крючок.

Револьвер дернулся. Звук был не такой уж и громкий, зато отдача едва не сломала мне пальцы. Все как я и читал. Я попал. Если бы это было в тире, то наверняка оказалось бы, что в десятку. Точно.

– Хорошо, – сказал Варгас. – Но для обычных. Слишком долго. Настоящий стрелок не целится.

– А как тогда?

– Видел состязания по стрельбе? Когда стреляют по летучим тарелкам?

Я кивнул.

– Спортсмен не успевает целиться, на это времени нет. Он просто знает, где находится тарелка. Это не прицеливание, это знание.

Я слушал, я внимал.

– Они годами учатся стрелять из так, – Варгас принял позу стрелка по мишеням – вытянутая рука, прищуренный глаз. – Они попадают в цент, даже меньше. Они стреляют много лучше меня…

Я с сомнением покачал головой.

– Лучше, – уверил Варгас. – Но только вот из так.

Варгас снова продемонстрировал позу стрелка по мишеням.

– И только когда много времени. Моя техника другая. Я сам ее разработал, я не целюсь. В бою целиться некогда. Я нарабатываю скорость. И… – Варгас замялся, – ощущение попадания.

– Как это? – не понял я.

Варгас стал рассказывать:

– Обычный револьвер поражает цель со ста ярдов… с пятидесяти метров. Мой – со ста метров. Но сто – это больше, чем нужно. Пуля из бедного урана пробивает подряд. На ста метрах я бью в сигарету. На расстоянии в двести метров бью в сигару. Но для сигары мне надо целиться.

– А когда вам не надо целиться? – спросил я. – На скольких метрах?

– На пятидесяти. На пятидесяти метрах я могу попасть везде.

После демонстрации в котловане я был склонен этому верить.

– Это достигается годами, – вздохнул Варгас. – Даже десятилетиями. Я не целюсь, я знаю любую точку, в которую бьет пуля. Каждое положение тела и руки соответствует каждому попаданию. Это автоматизм. Я тебя научу…

С тех пор прошло два года, я уже говорил. И все эти два года я стрелял. Стрелял, стрелял, стрелял. Конечно, до Варгаса я не дорос. Я не дорос даже до половины Варгаса. Мы провели больше двух тысяч поединков, и я ни разу не смог выстрелить первым. Но все-таки я был быстр.

Быстр.

Пройдет время, и это спасет мне жизнь.

Глава 6. Жеребец для королевы

Над озером зависла летающая тарелка. Серебристый аппарат, похожий на сложенные вместе миски для собачьего корма. Такие часто изображают в тарелочных журналах, в частности в моем любимом «Intruder». Неопознанный летающий объект типа «Миннесота», так он называется по-научному. То есть по-псевдонаучному.

– Отличные кадры, – сказал Дрюпин.

Он принялся щелкать камерой, стараясь запечатлеть тарелку в выгодном ракурсе.

– Никто потом не скажет, что я их из пенопласта склеил! Достоверность полная… – приговаривал Дрюпин.

– Один мужик не знал, как срубить бабла на лето. Думал, думал, потом придумал. Взял самую тонкую японскую леску, привязал ее к пластиковому блюдцу и привесил на балконе. А потом снял в лучах заката. Так вот, этот снимок целая куча экспертов признала самым достоверным снимком НЛО, – сказал я. Дрюпин не ответил.

– Дрюпин, чего ты все дергаешься? Ты же технический гений. Изобрети чего-нибудь, а Ван Холлу не говори. Какую-нибудь… ну, не знаю, механическую стрекозу, что ли, или паука железного… Обеспечь себя деньгами…

– Изобрети! – фыркнул Дрюпин. – Ты думаешь, изобретать – это блины печь, что ли? Вдохновение нужно. Полет. А тут вдохновения не нужно…

Дрюпин вздохнул и снова принялся фотографировать летающую тарелку.

– Зачем тебе столько снимков, Дрюпин? – спросил я.

– Как зачем?! Эти миски еще лет тридцать не рассекретят, не меньше! А значит, всегда можно будет загнать эти фотки. Зарубежные издательства по три тысячи за негатив дают. Потом продам.

Я об этом как-то не подумал. Молодец Дрюпин.

– Редкие кадры, – приговаривал Дрюпин. – Обычно они в затемнении ходят, подловить трудно. А тут такие виды…

– Сейчас тарелочный рынок переполнен, – возразил я. – В последние годы много странных событий произошло. Взять хотя бы этого нашего красного волка-ящера. Что ты думаешь по этому поводу?

Тарелка неожиданно вильнула вправо, зацепила поверхность озера и врезалась в рощу на противоположном берегу. Сломала две сосны, они с плеском хлопнулись в воду.

Дрюпин хихикнул.

Я представил. Нетрезвые зеленые человечки сидят за штурвалом летающей тарелки, обнимаются, орут «Ой, мороз, мороз, не морозь меня…», чокаются бокалами, украденными вчера с мануфактуры в городе Гусь-Хрустальном. Веселятся.

– Что-то он сегодня совсем разошелся. – Дрюпин сделал еще несколько снимков. – Наверное, действительно нарезался.

– Это хорошо, – сказал я. – Если нарезался. Для тебя хорошо. Нарезанный Ван Холл гораздо добрее Ван Холла ненарезанного.

– Я ему презент задабривающий готовлю, – вздохнул Дрюпин. – Может, прокатит?

– Может, и прокатит… Слушай, Дрюмпинг, ты сможешь им управлять?

Я кивнул в сторону летающей тарелки.

– «Буреломом»?

– Угу. Ты можешь управлять «Буреломом»?

– Не, – помотал головой Дрюпин. – Откуда. Там нейросенсоры…

– Это как?

– Он управляется… Ну, если говорить упрощенно, то силой мысли. На экранолете установлены двигатели с такой скоростью отклика, что рука не успевает, поэтому они подключаются непосредственно в нервную систему…

– Ну, если силой мысли, то тогда тебе не следует и пытаться, – сказал я. – Разобьемся.

– Надо просто потренироваться… Но Ван Холл все равно никого не пускает. А если попросить… Смотри, опять!

«Бурелом» качнулся, накренился и воткнулся до половины в воду. Двигатели рявкнули, в небо вылетел длинный язык красивого розового пламени. Дрюпин рассмеялся.