Читать книгу "Охотник - Евгений Щепетнов"

Надиена снова вздохнула, натянула на плечо простыню и через пару минут уже дремала. Снился ей покойный муж – молодой, красивый, очень похожий на Сергара, и ей с ним было очень хорошо, спокойно.

* * *

Сергар очнулся от невыносимого зуда. Зудело так, что он невольно застонал – протяжно, от души, будто раненый зверь. Под кожей бегали тысячи насекомых, пожиравших его живьем, и конца тому не было!

– Ооооох… да чтоб я сдох!

– Чего ты там? Что сказал? Старайся ругаться на русском языке, иначе выглядит подозрительно.

– Да чтоб я сдох! – продублировал Сергар по-русски. – И поскорее! Ооооох!

– Вот теперь ясно – все идет хорошо! – откликнулась «бабка Надя». – И это замечательно!

– Кому замечательно, а кому не очень! – откликнулся бывший боевой маг и выругался так, что у портовых грузчиков завяли бы уши. По-русски выругался, благо дядя Петя знал множество отборных ругательств.

– О! Я даже что-то новое узнала! Богатый у тебя словарный запас! Быстро научился! Ну, хватит ныть, что ты, как баба, причитаешь! Терпи! Чувствительность возвращается! Радуйся!

– Я и радуюсь, – уныло подтвердил Сергар, потянувшись к ногам, потер колени. – Чешется!

– Чеээшется! – передразнила женщина. – Если бы ты знал, сколько сил мне это стоило! Лет пять жизни отнял. А то и больше. Пей отвар. Пей, сказала! До дна! И спи… спи!

Надиена повела рукой над головой Сергара, он моргнул, зевнул и бессильно откинулся на подушку:

– Усыпляеешь… я не хочу спаа….

Глаза закрылись, и он тихо засопел, выводя носом рулады, будто маленький сверчок в палисаднике дома.

Только шагнула за порог – звонок. Кто-то зажал кнопку звонка и не отпускал ее, пока Надиена не открыла калитку ворот.

– Ты чего названиваешь? – жестко спросила она, глядя снизу вверх на здоровенную бабищу с пропитым лицом, на котором отразилась вся непутевая жизнь. – Чего надо?

– Ведьма! Ведьма! – выдохнула вместе с перегаром та, кого давно уже звали Нинухой. – Чтоб ты сдохла, ведьма! Тебя сжечь надо! Сжечь! Извести!

– Слышала уже, – кивнула Надиена. – Еще что-то есть сказать?

– Есть! – Бабища достала початую бутылку водки, приложилась и громко хлебнула, утерев губы рукавом. – Твари! Это вы извели моего пацана! Мишаню моего! Мою краавиночкуууу…

Баба заголосила, пошатнулась и вдруг трезво взглянула на Надиену.

– Я выведу вас на чистую воду! И тебя тоже! Ты лечишь без диплома! Ты аферистка! Тебя нужно к атветственасти призвать! Ик!

Она зажала рот и на секунду замолчала. Потом оторвала ладонь и снова завопила – истошно, мерзко, брызгая слюной:

– А твоего дружка участковава посадить! Штоб не покрывал преступнекаф!

– Каких преступников? Ты с дубу рухнула? Последние мозги пропила? – Надиена удивленно подняла брови, потом нахмурилась. – Иди отсюда! А то сейчас Игорь подъедет, упечет!

– Не подъедет! – довольно усмехнулась бабища, собрала пальцы в кулак, величиной едва не с голову лекарки, и поднесла его к лицу Надиены. – Вот вы где у меня! И ты, и Игореха твой! Што смотришь?! Глазыньки-то вытаращила! Вона как выперилась! Только я не верю в тваи колдовские штучки! Плевала я на тебя, афиристка! Всёооо… все я знаю! Загубили маво Мишеньку, загубили! Всех вас в бараний рог скручу!

– Да что ты плетешь, дура! – взорвалась Надиена, шагая назад и пытаясь закрыть калитку. Только напрасно старалась – бабища ухватилась за створку могучей рукой и не дала ей закрыться.

– Погодь! Все знаю! Мишенька поехал к городским, в Самсоновку, я слышала! К этому уроду, который щас у тебя! Каторава ты щас лечишь, ведьма! И видели люди, как он поехал! А потом он пропал! Убили его там! И участковый ездил в Самсоновку! И привез этого безногого урода! Ну што, как теперь тебе?! Небось бабла менту дали? И с тобой поделились, да? Все знают, Игореха и его прошмандовка все к тебе ныряют! В обчем, заложу я всю вашу банду, и оборотня в погонах, и тебя, аферистку проклятую! И урода вашего! Всех, всех вложу, если не…

– Что если? – спокойно спросила Надиена, повернувшись к бабе и соображая, что делать. Сергар не сказал ей про убийство, но сложить два и два не составляло никакого труда. Не зря участковый расспрашивал ее про больных с ушибами и переломами, не зря он оказался в Самсоновке, откуда и привез Сергара.

– Деньги! Ты мне дашь денег! – понизив голос, выдохнула Нинуха. – Пятьсот тыщ! И тогда – я как могила! И живи себе, живи!

– Сдурела? Откуда я возьму тебе пятьсот тысяч? – Надиена оторопело похлопала глазами и сжала пальцы в сухой кулачок. – Я тебе что, миллионерша?! Я денег за лечение не беру! Живу на пенсию! Да на то, что мне дети дают! Иди отсюда! Проваливай! Не знаю я, куда делся твой придурошный сынок! А если делся куда-то, туда ему и дорога, пьяни и бандиту!

– Вот ты как заговорила! – неожиданно трезвым голосом произнесла Нинуха. – Пьяни и бандиту? Следствие разберется, какой пьянь и бандит и кто его убил! Завтра же поеду в район! Добьюсь правды! Всем вам достанется, вы меня еще не знаете!

– Знаю, как не знать? – с горечью сказала Надиена, тяжело вздохнув и отвернув голову в сторону. От Нинухи крепко пахло немытым телом, потом, застарелым перегаром и свежим водочным духом от пролитой на грудь паленой водяры.

«Что-то надо делать!» – пришла в голову мысль и тут же затерялась в горечи решения, которое придется принять. Кодекс лекарей гласил: «Не навреди! Не употреби умение во вред людям!» Увы, Надиене не раз приходилось нарушать этот кодекс. Иначе просто не выжить. Иначе – не выжить.

– Что зыркаешь глазенками-то? Думаешь, не докажу? Думаешь, обстряпаете с Игорешенькой своим да с детишками твоими – похороните меня? А вот хрен тебе! Я всем сказала, что к тебе пойду! Вот только не сказала зачем! Пока не сказала!

– Это хорошо, что не сказала, – бесцветно проронила Надиена и поманила пальцем. – Иди сюда. Я дам тебе часть денег сейчас, остальное завтра, хорошо?

– Завтра до обеда! – торжествующе хохотнула Нинуха и пошатнулась. – Сколько сейчас даешь? Вот я же знала, что у тебя бабки есть! Знала! Денег она не берет, курва старая! Берешь! Все берут! Дураков нет!

– На, возьми! – Надиена сунула руку за пазуху, Нинуха приблизилась, наклонила голову, следя за рукой лекарки, и тогда старушка другой рукой быстро коснулась виска женщины, вложив в выплеск максимальное количество Силы, которое сейчас могла себе позволить. Увы, она еще не успела восстановиться до конца после работы с Сергаром.

Нинуха рухнула на землю, выключенная так же верно, как если бы ее стукнули поленом по давно не мытой голове.

Надиена прислонилась к стене, ощущая, как бьется сердце, норовя выскочить из груди. Давно надо было провести обряд обновления, но дети?! Внуки?! Как она будет жить без них?! Не видя их лиц?! Не слыша их голосов?! Ох, боги… как ей выдержать?! Вернее, сколько еще она может выдержать? Колдовать становится все сложнее, это искусство отнимает жизненные силы, и восстанавливаться все труднее. Колдовство сродни физической выносливости – чем ты слабее, чем дряхлее, тем меньший запас волшбы в твоем «кошельке». Если перенапрячься, не уследить за расходом, можно и в гроб загреметь.