Читать книгу "Иллюзия выбора. Кто принимает решения за нас и почему это не всегда плохо - Касс Санстейн"

Вернемся к вопросу донорства органов. Многие выбирают предложенный вариант — отчасти потому, что не хотят задумываться о подобных невеселых вещах. Но для некоторых сама мысль об отказе будет оскорбительной — по моральным или религиозным соображениям. Например, в Израиле отдельные религиозные сообщества не приветствуют правила с возможностью отказа, которые делают людей потенциальными донорами органов, даже если они не дали явного согласия. Преимущество активного выбора в том, что морально люди избавлены от необходимости отказывать, но в то же время обязаны преодолеть инертность и сконцентрироваться на проблеме. Отвлечемся от донорства и вспомним о недостатке знаний. Если из-за нехватки информации люди не уделяют проблеме достаточного внимания, создатели правил могут это изменить, предложив им сделать активный выбор. Конечно, внушаемый выбор может иметь этот же эффект, даже если и не будет обязательным. Но если наша цель — преодоление инертности, обязательный выбор куда действеннее{107}.

КАК БОРОТЬСЯ С ПЛОХИМИ АРХИТЕКТОРАМИ ВЫБОРА

Проблема знаний. Во многих сферах архитекторам выбора не хватает информации, чтобы понимать, какому количеству людей выбранное правило нанесет ущерб. Это дает значительное преимущество активному выбору — и люди это ценят. Предположим, частная организация создает правило по умолчанию и понятия не имеет о том, что выберут информированные потребители. Когда речь идет о вкусе мороженого, планшетах, мобильных телефонах и кроссовках, люди обычно знают, что им нравится (ну или хотят узнать). Совет, может быть, и не помешает, но активный выбор в данном случае намного лучше, чем безличное правило по умолчанию.

То же самое можно сказать и многих других товарах и услугах. Давление рынка не стоит недооценивать, особенно учитывая когнитивные искажения, но в правильных условиях это давление может привести к тому, что компании начнут комбинировать правила по умолчанию с активным выбором, чтобы удовлетворить пожелания разных клиентов. В ресторане вы можете попросить официанта сделать выбор за вас или заказать стандартный набор блюд, но большинство людей все же предпочитает выбирать еду самостоятельно.

Или предположим, что правительство запускает правило по умолчанию. Порой представители власти бывают предвзяты и сфокусированы на собственных интересах (например, целью становится переизбрание на ту же должность). В других случаях они могут быть неправильно информированы, и у них недостаточно знаний, чтобы разрешить некий сложный технический вопрос. Если они выбирают правило по умолчанию наугад, оно поведет людей в ложном направлении. Преданные последователи Хайека подчеркивают «проблему знания», как они ее называют. Смысл в том, что знание рассредоточено, рассеяно в обществе, а представители власти доступа к этому знанию не имеют. По Хайеку, система ценообразования намного лучше, чем решение группы политиков, потому что такая система заключает в себе квинтэссенцию этого знания, рассеянного среди бесчисленного множества людей, которые совершают покупки, тем самым принимая решения. По аналогии подумайте над следующим замечательным высказыванием самого Хайека:

И сейчас, пожалуй, я должен коротко упомянуть следующий факт. Тот вид знаний, который я имею в виду, будет таким знанием, что оно по сути своей не отражается в статистике и, следовательно, не может быть донесено ни до каких органов власти в виде понятного отчета. Статистика, которую использовали бы органы власти, должна была бы поступать исключительно абстрагированно от несущественных различий между явлениями и вещами, смешивая их в общую массу как средства одного и того же сорта. Но они совершенно различны по расположению, качеству и другим свойствам, что может быть крайне важно для принятия решения. Следовательно, правительственная программа, основанная на статистической информации, по своей природе не способна напрямую отразить все обстоятельства времени и места, а значит, планирующие органы должны будут найти какой-то способ, чтобы зависящие от них решения принимались на местах{108}.

Хайек писал вовсе не о правилах по умолчанию, но при чтении этого абзаца закрадывается опасение, что органы власти устанавливают крайне непродуманные правила по умолчанию. Если локальное понимание имеет такое огромное значение — кажется, что еще нужно, чтобы полностью отдать предпочтение активному выбору?

Общественный выбор. Тот же самый аргумент в защиту активного выбора всплывает всякий раз, когда какая-нибудь частная организация в корыстных целях просит правительство выбрать определенное правило по умолчанию, точно зная, что оно не принесет пользы тем, кому его навязывают. Здесь возникает проблема общественного выбора, связанная, помимо прочего, с экономистом Джеймсом Бьюкененом. Эта проблема касается возможности (а лучше сказать — вероятности) того, что органы власти подпадут под влияние частных компаний, которые преследуют исключительно собственные интересы. Их и отразит правило по умолчанию, если проблема общественного выбора серьезна. Потребителям, возможно, навяжут конкретные результаты, играющие на руку продавцам определенных товаров и услуг. Ну а при самом чудовищном развитии событий (и вполне реальном) проблема знаний и проблема общественного выбора будут все больше углубляться, взаимно влияя друг на друга, а органы власти за недостатком информации будут продолжать двигаться в направлении, указанном им влиятельными компаниями.

В этом смысле активный выбор наименее рискован. Если частные лица не доверяют властям (потому что те недостаточно компетентны; их мотивация не совсем чиста или и то и другое одновременно), они могут предпочесть активный выбор. Следует учитывать силу влияния всех заинтересованных сторон. Если они способны направить правило по умолчанию в нужном им направлении, то лучше предпочесть активный выбор. Хорошие архитекторы выбора станут настаивать на этом, и частные лица (или избиратели) их поддержат.

Архитектура для архитекторов выбора. Теоретически основные соображения здесь понятны. Но относительно надежности архитекторов выбора существуют некоторые сложности. Архитекторы выбора могут быть недостаточно внимательны к собственному незнанию или когнитивным искажениям. Необоснованный оптимизм или искажение самовозвеличивания может привести к тому, что частные или общественные действующие лица будут чрезмерно убеждены в своей способности создавать разумные правила по умолчанию. Представители власти — такие же живые люди, которые поддаются когнитивным искажениям. То же самое можно сказать и о тех, кто стоит во главе огромных корпораций и религиозных организаций.

Я говорил о двух важных гарантиях: демократической ответственности и давлении рынка. Если правительство устанавливает ужасные правила по умолчанию — такие, что делают жизнь людей труднее, короче, менее удобной, и в целом хуже, — расплата за это придет на выборах. По крайней мере если демократический механизм работает исправно и люди уделяют этому достаточно внимания. Вспомним, что правила по умолчанию должны быть прозрачны и поддаваться изучению. А если так, то органы власти несут полную ответственность за плохие правила. И если частная компания подсовывает потребителям вредоносные правила, она не продержится на плаву долго. Архитекторам выбора необходима определенная архитектура, и демократические гарантии (включая высокую степень прозрачности) — это хороший способ сдерживать правительство. Аналогично этому исправно работающий свободный рынок регулирует частные компании.