Читать книгу "Собаки и мы. Записки дрессировщика - Иван Затевахин"

Поскольку собаки были служебными, им так или иначе предстояло работать с проводниками-спецназовцами. В идеале их должны были подготовить находить оружие и запрещенные вещества и производить силовое задержание злоумышленников, в том числе в замкнутых пространствах. Однако, глядя на них, представить, что такое будет когда-либо возможным, было сложно.

Немного поразмышляв, я предложил следующую схему.

– Ребята! – сказал я. – Первое: вы на время забываете о том, что такое механическое воздействие на собаку. Никаких рывков, упаси бог пинков и криков. На выполнение команды «наводим» собаку демонстрацией лакомства, подкрепляем им же. Надо, чтобы они привыкли к вам, к командам на русском. Второе: параллельно начинаем заниматься защитой.

Тут была своя сложность: нормативов французского ринга мы в ту пору не знали, да и задачи у собак были чисто утилитарными, поэтому решили, не мудрствуя лукаво, включить у собак механизм защиты хозяина.

Сразу скажу, что самым сложным было убедить спецназовских ребят-кинологов, что эти неказистые и некрупные, по российским меркам, собаки – отменные бойцы. С отдельными товарищами пришлось повозиться, для того чтобы объяснить, что собака в стрессе – это не робот, а животное с весьма развитыми интеллектом и эмоциональной сферой. Формирование положительного эмоционального фона, как на занятиях, так и в быту, для этих собак – вот что было нашей главной задачей.

Разумеется, ничего подобного не случилось бы, не поверь нам ребята-спецназовцы. Но они поверили. Если бы они не включились в работу на всю, как говорится, катушку, боюсь, я бы сейчас не писал эти строки.

Оставив ребятам задание, мы уехали, чтобы приехать через неделю.

Взрослые собаки выглядели повеселее, в то время как щенок по-прежнему не выходил из вольера, хотя уже робко помахивал хвостом при виде своего проводника Сергея, но погавкивал и порыкивал из глубин своего вольера на посторонних.

Итак, первой задачей было вывести щенка на воздух, развить у него уверенность в себе. Для этого мы предложили кормить его только с рук, постепенно приближаясь к выходу из вольера. С другой стороны, мы вспомнили старый добрый метод развития у собаки охранных качеств, для чего мои молодые коллеги, крадучись, подходили к вольеру и «в панике» отбегали от него, когда юный мехелар вспоминал о своем происхождении и рычал на приближающегося врага. Его здоровая наследственная основа постепенно взяла свое, и после нескольких повторений он уже уверенно отгонял «врага» от вольера, набрасываясь на сетку.

С его старшими коллегами занимались чуть проще – в разных местах нападали и хлопали в плечо проводника, крепко державшего псов за ошейник. После первого же занятия кобели заметно взбодрились, хотя хватку они получили только на втором занятии. После чего дело пошло куда веселее. Тут уже включился естественный механизм – каждая хватка, каждая «победа» над противником дает собаке уверенность в своих силах.

Постепенно, но довольно быстро, мы начали усложнять работу с собаками, вводить шумовые раздражители (вы, конечно, помните: мы о боязни громких звуков пишем), довольно быстро проверили собак на выстрел – все было нормально. Некоторое время спустя мы даже устроили маленькую демонстрацию – пари. Дело в том, что ребята, привыкшие к доминировавшим в то время в служебном собаководстве крупным собакам пород, о которых я писал выше, не очень верили в возможности компактных бельгийцев. Тогда я спросил одного из парней, не хочет ли он попробовать себя в роли помощника.

Для этого одели его в привезенный из Франции (тоже впервые!) зеленый дрессировочный костюм с гордой надписью «Мишель» на ноге (был такой знаменитый западноевропейский тренер служебных и спортивных собак и производитель костюмов по совместительству), дали в руки черенок от лопаты, сказав что-то вроде: «Успеешь попасть до хватки – молодец!»

Разумеется, я знал, что собака ничем не рискует, уж больно резкими, верткими и яростными во время работы были собаки, прошедшие школу французского ринга и полностью восстановившие «душевное равновесие».

Стоит заметить, что предварительный эксперимент мы поставили на домашнем «бельгийце» Сергея Малышева. «Домочадец» после недолгого предварительного обучения молниеносно «уделал» сертифицированного для соревнований в Большом ринге фигуранта – помощника Анатолия Хныкина, пройдя под рукой за спину и выполнив хватку в филейную часть (как мы и учили), что, собственно, и укрепило мою уверенность в результате эксперимента.

В итоге вызвавшийся спецназовский доброволец даже не успел поднять черенок лопаты до уровня пояса, как очутился лицом на траве. Но это, так сказать, лирического отступление.

Напомню, что общая робость возникла у взрослых «бельгийцев» в результате стресса. Со стрессом, а затем и со всеми его последствиями мы справились благодаря формированию у собак общего положительного эмоционального фона. Как средство лечения использовали занятия по общему курсу, оставляющие у собак только приятные воспоминания, и занятия по защите, в процессе которых собака каждый раз «побеждала» помощника, что тоже бодрит любого пса. В результате уверенность в себе была у собак полностью восстановлена.

Для профессионалов сообщу, что мы не ставили собакам так называемый «отпуск» по команде проводника, им это было ни к чему – каждая хватка завершалась их победой: помощник «сдавался», падал на землю, а собака, потрепав поверженного врага, «снималась» с него за ошейник. Не злоупотребляли мы и так называемыми «сбросами», тем более что один из бойцов лихо брал ногу, а дрессировочные штаны, как известно, невозможно сбросить (если это не специальные штаны, однажды и через много лет увиденные нами с Андреем Чаадаевым, участником описываемых событий, в Голландии). «Бельгийцы» получали во время занятий мало хваток, больше мотивировались, зато отрывались во время учебного задержания, что называется, по полной. А здоровая собака с нормальным характером и нормальной наследственностью громких звуков не боится.

Значительно сложнее и запущеннее выглядела ситуация со щенком-«изолянтом», которого мы звали Барриком.

Занятия с ним строились по той же схеме: сначала он вместе с крепко держащим его за ошейник, а затем и за поводок проводником отгонял помощника от вольера. Потом, в процессе преследования «врага», «пациент» вместе с проводником вышли на шаг за его пределы, потом на два шага… и т. д., ну а затем мы вышли на площадку для выгула… И далее везде.

Разумеется, получив первую хватку, впервые победив «врага», Баррик вообще преобразился. И дальше все пошло по накатанной. Его проводник мягко, но настойчиво работал с ним по общему курсу дрессировки, «вынося» львиную долю его пищевого рациона на занятие, пес получал положительные эмоции от еды и похвал, плюс мы занимались «защитой», во время которой пес совсем раскрепощался. Таким образом, пес зарабатывал себе еду, выполняя команды послушания, и «защищал» ставшего для него любимым проводника, причем каждый раз вместе они побеждали врага.