Читать книгу "Шерше ля вамп - Юлия Набокова"

— Не понимаю, почему тебя всегда так удивляет мое появление, — невозмутимо заметил Андрей. — Ах, прости! Кажется, я нарушил правила. Для начала мне следовало испросить у тебя разрешения на этот танец.

— Мне приятно танцевать с тобой, — просто призналась я, чувствуя себя уютно и защищенно в его руках.

— Француженка скорее откусила бы себе язык, чем призналась в этом, — усмехнулся Андрей, уверенно ведя меня в танце.

— Я не знала, что ты умеешь танцевать вальс.

— А откуда тебе было знать? — невозмутимо принял похвалу он. — Мы же с тобой прежде не танцевали.

— Не танцевали, — эхом отозвалась я, и он вдруг пристально взглянул на меня.

Впервые со дня нашей первой встречи на Воробьевых горах мы оказались так близко друг к другу, и в глазах Андрея, казалось, вспыхнул огонек узнавания.

— Знаешь, — с нарочитой небрежностью признался он, — мне кажется, что это уже когда-то было.

— Ты, я и вальс? — усмехнулась я. — Возможно, в прошлой жизни…

И ведь не слукавила! Именно, что в прошлой жизни. Только тогда нас соединил вместе не вальс, а мотоцикл. И точно так же тогда в ушах шумело море, сердце колотилось в груди и пальцы цеплялись за Андрея, стремясь подольше привязать к себе… Теперь я знала, что это реакция не на мотоцикл, а на этого мужчину — непостижимого, далекого, неотразимого в своей неприступности.

Андрей ничего не ответил, лишь сильнее крутанул в танце, и море в ушах достигло масштабов цунами, пальцы вцепились в его ладонь, как в спасательный круг, и я вдруг отчетливо поняла: без этого мужчины я умру, рядом с ним — утону.

Должно быть, со стороны мы представляли собой экзотическую пару. Девушка в красном платье и мужчина в кожаной косухе среди черной толпы празднично одетых вальсирующих. Мы были здесь чужими и по одиночке чувствовали себя изгоями. Но, соединившись в танце, мы стали парой, вокруг которой кружились все остальные. И, готова поспорить, каждая из девушек, танцующих со скучными кавалерами в одинаковых смокингах, мечтала оказаться на моем месте, в объятиях непокорного Гончего.

Вальс закончился быстрее, чем мне того хотелось бы. И, похоже, не только мне. Андрей задержал мою руку в своей и отпустил ее, как мне показалось, с некоторым сожалением. Его перстень с черепом царапнул мою кожу, оставив на ней тонкую красную линию. Андрей этого не заметил. Я не подала виду. Мне было приятно, что у меня остался временный знак на память об этом танце.

— Не останешься? — спросила я.

— Хорошего понемножку. — Он улыбнулся уголками губ, и мне мучительно захотелось их поцеловать. В благодарность за мое спасение от позора.

Хотелось сказать ему: «Может, сбежим отсюда?» Но Гончий уже развернулся и зашагал к дверям — вампиры расступались перед ним. Но не с почтением подданных, как перед старейшинами, а с высокомерием аристократов, не желающих даже полой одежды коснуться простолюдина.

Меня обняла за плечи Вероник:

— Я смотрю, ты здесь не скучала? Извини, что пришлось тебя покинуть. — Она изобразила гримаску. — Дела государственной важности.

— Что-то случилось?

— А, — она беззаботно махнула рукой, — очередная чепуха.

Зазвучала музыка, и рядом стукнула об пол трость Ипполита. Глаза цвета плесени обволокли меня болотной топью, словно желая утянуть меня на дно.

— Мадемуазель не подарит мне танец?

Я мысленно содрогнулась, представив, как руки Ипполита коснутся меня, а его неприятные глаза приблизятся к моим.

— Прошу прощения, месье Сартр, — светски отклонила я предложение, — я слишком устала.

— Тебе надо подкрепиться! — Вероник подхватила меня за локоть и увлекла в банкетный зал.

Вампиры, кружащиеся в танце, почтительно пропускали нас.

— Чего нужно от меня этому скользкому типу? — изумилась я, убедившись, что Ипполит Сартр надежно захвачен миловидной блондинкой в старомодном платье с кринолином и до конца танца из ее цепкой хватки не вырвется.

— Быть может, ты разбила его сердце? — со смешком предположила Вероник, садясь на место.

— Это последнее, во что я поверю, — возразила я, опускаясь рядом. — Но ему от меня что-то надо, по глазам видно.

— Ты проницательна, дорогая. И, похоже, я догадываюсь, что именно.

Я вопросительно глянула на нее.

— У Ипполита были кое-какие общие дела с Жаном, — поведала она, накладывая себе салат из креветок и авокадо, и жестом остановила официанта, который было бросился к ней, мол, сама справлюсь.

— С Жаном? — поразилась я. Известие казалось до неправдоподобия фантастичным. Жан и Ипполит были разного поля ягоды — тут и к гадалке не ходи. И хотя Жана я видела два раза в жизни, а Ипполита — впервые, мне было сложно поверить в какое-то партнерство между ними. Скорее я была бы готова поручиться, что Жан Ипполита терпеть не мог. А тот отвечал ему взаимностью. — И что же это за дела?

— Жан выступал спонсором гольф-клуба, управляющим которого является Ипполит, — объяснила Вероник.

Все чудесатее и чудесатее.

— Жан любил гольф? — Я удивилась. По моим ощущениям, он куда больше увлекался стрельбой, охотой и единоборствами. Во всяком случае, оружием и техникой боя он владел отменно, в чем я имела возможность убедиться лично. Если бы не Слеза Силы, спасшая меня от его меткого выстрела во время нашей последней встречи, я бы схлопотала пулю в лоб.

— Наверное, любил, — пожала плечами Вероник. — Иначе зачем бы он содержал клуб?

Логично.

— А чего Ипполит от меня-то хочет? — нахмурилась я, подвигая блюдо с пармской ветчиной и дыней. Дыня в январе — все равно что подснежники в декабре, высший шик!

— Жанна, ну это же элементарно! — Вероник покосилась на арку и наклонилась ко мне. — Со смертью Жана Ипполит лишился богатого спонсора. И теперь, когда ты унаследовала все его состояние, он надеется уговорить тебя сохранить в силе договоренность, заключенную при жизни Жана.

Я поперхнулась мякотью дыни.

— Он это серьезно? Это же, наверное, уйма денег! Может, ему еще дать визитку бутика, где «Гуччи» за полцены висит?

— А ты собираешься ему отказать? — В глазах Вероник промелькнула тень удивления.

— Конечно! С какой стати я буду оплачивать его расходы на гольф-клуб? Уж лучше я куплю себе дом моды.

— Ты смелая девушка, — со странным выражением заметила Вероник.

— Намекаешь на то, что он способен подложить мне какую-нибудь подлянку? — насторожилась я. Признаться, иметь во врагах вампира с плесенью в глазах мне не хотелось. Но и заниматься благотворительностью в его пользу я не намерена.

Вероник не ответила на мой вопрос, а оживленно защебетала, кося взглядом мне за спину: