Читать книгу "Дипломатическая неприкосновенность - Лоис МакМастер Буджолд"

«Ну, вообще-то она и не может. На самом деле худших мы с планеты не выпускаем, спасибо Грегору».

Она улыбнулась.

– А я и не сужу, поскольку встречала и ваших лучших. – Теперь тревога была не только в глазах, но и в голосе. – Дмитрий… Что с ним будет?

– Ну, это во многом зависит от самого Дмитрия. – Майлз внезапно сообразил, что можно воспользоваться ситуацией. – Когда его отпустят и он вернется к своим обязанностям, последствия могут варьироваться. От незначительной черной метки в его досье – видите ли, он не имел права снимать ручной комм во время увольнения и как раз по такого рода причинам, с которыми вы имели несчастье столкнуться – до очень серьезного обвинения в попытке дезертировать. Если он не заберет свое прошение о предоставлении политического убежища до того, как оно будет отклонено.

Женщина чуть напряглась.

– Возможно, оно не будет отклонено.

– Даже если прошение удовлетворят, долговременные последствия могут оказаться куда серьезнее, чем вы полагаете. С этого момента он окажется полностью виновным в дезертирстве. Будет навсегда отлучен от дома, никогда не сможет вернуться туда, повидать семью. Сейчас, в пылу эмоций, Барраяр может казаться небольшой потерей, но думается мне… я уверен, что позже он сильно об этом пожалеет. – Майлз подумал о тоске База Джезека, оказавшегося в изгнании на долгие годы из-за одного – куда хуже разрешенного конфликта. – Существуют и другие, пусть и не такие быстрые способы, позволяющие мичману Корбо в конечном итоге оказаться здесь, если его желание действительно искреннее, а не сиюминутный каприз. На это уйдет несколько больше времени, но зато и ущерб будет куда меньшим. В конце концов, ведь сейчас он ставит на кон всю свою оставшуюся жизнь.

Она нахмурилась:

– А барраярские военные не расстреляют его, не растерзают? Не прикажут убить?

– Мы не находимся в состоянии войны с Союзом. – Во всяком случае, пока. Чтобы это произошло, потребуются куда более значительные «подвиги», чем нынешние. Но, пожалуй, все же ему не стоит недооценивать своих соотечественников-барраярцев. К тому же вряд ли Корбо настолько политически важная фигура, чтобы его убивать. Так что давай-ка попробуем позаботиться, чтобы он таковой и не стал, а? – Его не казнят. Но двадцать лет тюрьмы вряд ли лучше с вашей точки зрения. Вы не оказали доброй услуги ни ему, ни себе, поощряя его дезертировать. Дайте ему вернуться на службу, дослужить оставшийся по контракту срок и заработать дорогу обратно сюда. Если к тому времени вы оба не передумаете, то продолжите ваши отношения, и в этом случае ваше будущее не будет омрачать неопределенный юридический статус Дмитрия.

Ее лицо приобрело еще более мрачно-упрямое выражение. Майлз чувствовал себя занудным родителем, читающим нотацию строптивому подростку. Только вот эта женщина не ребенок. Нужно было поинтересоваться у Бела, сколько ей лет. Грация и решительность движений могут быть результатом полученной ею подготовки танцовщицы. Он вспомнил, что их встреча должна выглядеть сердечной, поэтому запоздало попытался смягчить свои слова улыбкой.

– Мы хотим стать партнерами, – заявила она. – Постоянными.

Ты так в этом уверена, через две-то недели знакомства? Он проглотил эту реплику, потому что брошенный на него искоса Катрионой взгляд напомнил ему, через сколько дней – или часов? – он влюбился в нее. Да уж, на закрепление отношений ушло куда больше времени.

– Я очень хорошо понимаю, почему Корбо этого хочет. – А вот решение второй стороны представляло куда большую загадку. В обоих случаях. Сам он не находил Корбо симпатичным – лично ему пока что больше всего хотелось дать мичману в лоб, – но эта женщина явно воспринимает парня иначе.

– Постоянными? – усомнилась Катриона. – Но… Вы не думаете, что… что когда-нибудь вы захотите иметь детей? Или он захочет?

Лицо Гарнет Пять просияло надеждой.

– Мы говорили о том, чтобы завести детей. Мы оба этого хотим.

– Хм… Э-э-э… Но квадди ведь не могут скрещиваться с планетниками?

– Ну, прежде чем отправляться к репликаторам, приходится делать выбор, в точности как гермафродитам в браке с обычными людьми приходится решать, какие производить генетические изменения в зависимости от того, какого ребенка они хотят: мальчика, девочку или гермафродита. У некоторых смешанных пар дети квадди, у других – двуногие, а у третьих – и те, и другие. Бел, покажи лорду Форкосигану изображения твоего ребенка!

У Майлза голова пошла кругом.

– Что?

Бел вспыхнул и полез в карман штанов.

– Мы с Николь… Когда мы пошли к генетикам на консультацию, они прогнали все возможные комбинации, чтобы помочь нам сделать выбор. – Гермафродит извлек голокуб и включил. Над его ладонью появились шесть изображений детей в полный рост. Все они были зафиксированы в том возрасте, когда взрослые черты еще только начинают проявляться за детской пухлостью. У них были глаза Бела, подбородок Николь, темно-каштановые волосы со знакомым вихром. Мальчик, девочка и гермафродит – с ногами; мальчик, девочка и гермафродит-квадди.

– Ой! – потянулась к кубу Катриона. – Как интересно!

– Черты лица – всего лишь электронная комбинация моего лица и Николь, не генетически полученный результат, – объяснил Бел, охотно отдавая ей куб. – Для этого им нужна клетка настоящего зародыша, которую они, естественно, не могут заполучить для генетической модификации, пока он не зачат.

Катриона поворачивала изображения в разные стороны, чтобы рассмотреть во всех ракурсах. Майлз, заглядывая ей через плечо, твердо сказал себе, что, наверное, неплохо, что изображения Эйрела Александра и Элен Наталии в сугубо зачаточной стадии по-прежнему находятся в его багаже на борту «Кестрела». Но, возможно, позже ему подвернется шанс показать Белу…

– Вы наконец решили, что хотите? – поинтересовалась Гарнет Пять.

– Девочку-квадди для начала. Как Николь. – Лицо Бела смягчилось, затем на нем снова резко появилась привычная ироничная улыбка. – При условии, что я соберусь с духом и попрошу гражданства Союза.

Майлз представил себе Гарнет Пять и Дмитрия Корбо с целым выводком красивых, сильных детишек-квадди. Или Бела с Николь с командой умненьких и музыкальных. И у него голова пошла кругом. Роик слегка испуганно покачал головой, когда Катриона протянула куб ему, чтобы он посмотрел поближе.

– А, шоу вот-вот начнется, – сказал Бел. Гермафродит забрал голокуб, выключил, сунул в карман своих синих бриджей до колен и тщательно застегнул клапан.

Пока они беседовали, аудитория заполнилась до отказа, в сотах копошилась внимательная толпа, включая довольно большое количество планетников, хотя были ли это приезжие или граждане Союза, Майлз не всегда мог определить. Во всяком случае, никаких зеленых барраярских мундиров не наблюдалось. Свет померк, гомон стих. Несколько припозднившихся квадди пронеслись к своим ячейкам и устроились там. Пару планетников, не рассчитавших усилие и болтавшихся посередине, подобрали служители и доставили на место. Те квадди, что обратили внимание на эту сцену, сдержанно похихикали. В воздухе повисло напряжение, эдакая странная смесь страха и ожидания, свойственная всем исполняемым вживую спектаклям, атмосфера присущих им риска несовершенства и возможности величия. Сейчас из освещения осталось лишь бело-синее мерцание подсветки, заполненных зрителями ячеек.