Читать книгу "Хроники Дождевых чащоб. Книга 3. Город драконов - Робин Хобб"

– Карсон сказал, что мог бы…

Лефтрин покачал головой.

– Карсон добывает много мяса, и хранители постепенно приобретают умение охотиться в этих местах. Мы все сыты, но это одно мясо. А драконы никогда не наедаются. И Карсон дубит все шкуры, но на это уходит время, а у нас нет нужных инструментов. Он может выделывать жесткие шкуры, которые годятся на то, чтобы застилать пол или занавешивать окна. Но для того, чтобы получить меховые одеяла или кожу для одежды, необходимо время и приспособления, которых у нас нет. Мне надо в Кассарик, дорогая. Я больше не могу это откладывать. И я хочу, чтобы ты плыла со мной.

Она уткнулась лбом ему в плечо и покачала головой:

– Не могу. – Ее слова из-за его объятий звучали приглушенно. – Мне надо остаться здесь. Мне так много нужно записать! И надо закончить, пока все не испортилось. – Она подняла голову и продолжила, не дав ему начать привычные убеждения. – Как шла работа? – спросила она, меняя тему разговора.

– Медленно. – Он покачал головой. Он занялся проектированием нового городского причала. – По правде говоря, можно только составить план и приготовить список всего, что необходимо будет купить. Течение идет прямо у города, дно понижается резко, глубина большая. Развернуть «Смоляного» негде, и надежно закрепить не за что. Даже когда работали все весла, нас пронесло мимо города дальше по течению. Не знаю, всегда ли так было – по-моему, нет. Подозреваю, что глубина меняется по временам года и что, когда наступит лето, вода немного отступит. Если так, то строить надо будет именно летом. Я проверил старые сваи. От деревянных осталась одна оболочка, а вот каменные кажутся прочными. Можно подняться выше по течению по тому берегу, заготовить там бревна, а затем в виде плота отогнать к городу. Причаливать плот будет сложно. Но пытаться это сделать сейчас – напрасная трата сил. У нас нет инструмента и скреп, чтобы построить такой причал, какой позволил бы пристать сюда большому кораблю. А взять их можно только…

– В Трехоге, – договорила она за него.

– В Трехоге. Может быть, в Кассарике. В обоих случаях путь долгий. Я брал припасы на экспедицию, а не для того, чтобы основать поселение. А хранители потеряли во время наводнения почти все снасти, запасную одежду и одеяла, так что их просто не хватает на всех. Зимовка будет нелегкой, пока я не вернусь с новыми припасами.

– Мне не хочется с тобой расставаться, Лефтрин. Но я останусь здесь и продолжу работу. Я хочу узнать о городе как можно больше, пока сюда не налетели торговцы и не растащили все.

Лефтрин вздохнул и притянул ее к себе.

– Милая, я говорил тебе уже сто раз. Мы будем беречь это место. Никто не знает дорогу сюда, а я не собираюсь раздавать всем мои карты. Если другие попытаются последовать сюда за нами, то убедятся, что «Смоляной» может плыть не только днем, но и ночью. Но даже если за нами смогут последовать до этого места, с причаливанием у них будут такие же проблемы, как и у нас. Я буду задерживать их столько, сколько смогу, Элис.

– Знаю.

– Ну вот. Может, мы поговорим, почему тебе на самом деле не хочется возвращаться в Трехог?

Она качнула головой и снова уткнулась ему в плечо, но все-таки призналась:

– Мне не хочется оказаться там, где мне придется вспоминать, что я была Элис Финбок. Я не хочу соприкасаться ни с какой частью той прежней жизни. Мне просто хочется, чтобы моя жизнь была здесь и сейчас, с тобой.

– Это так и есть, моя госпожа, моя дорогая. Я не позволю никому тебя у меня украсть.

Она отодвинулась и заглянула ему в глаза.

– Сегодня за работой мне пришла в голову одна мысль. Что если ты вернешься туда и сообщишь о моей смерти? Ты мог бы отправить голубя Гесту, а еще одного – моим родителям, сказать, что я упала за борт и утонула. Они считают меня такой неуклюжей и глупой, что наверняка поверят.

– Элис! – Он пришел в ужас. – Я не хочу произносить вслух подобные слова, даже если это ложь! А твои бедные родители? Ты не можешь такое с ними сделать!

– Думаю, они почувствовали бы только облегчение, – проворчала она, хоть и знала, что они все равно плакали бы о ней.

– А еще тебе надо подумать о твоей работе. Ты не можешь быть мертвой и продолжать работу!

– О чем ты?

Он разжал руки и отступил на шаг.

– Твоя работа. Твое изучение драконов и Старших. Ты слишком долго этим занималась, чтобы просто бросить. Тебе надо ее закончить – если такое вообще можно закончить. Веди журналы, делай наброски. Встреться со Старшими Малтой и Рэйном и расскажи им о том, что выяснила. Поделись своими открытиями с миром. Если ты объявишь себя мертвой, то не сможешь заявить права на свои открытия. Не говоря уже о том, чтобы их защитить.

Она не смогла бы придумать название тому чувству, которое ее затопило. Ей трудно было поверить, что кто-то сказал ей такие слова.

– Ты… ты понимаешь, что это для меня значит? – Внезапно смутившись, она отвела глаза. – Моя писанина и мои глупенькие наброски, мои попытки перевода, мои…

– Полно! – В его голосе зазвучал изумленный укор. – Элис, в том, что ты делаешь, нет ничего «глупенького», как нельзя считать глупыми мои карты реки Дождевых чащоб. Неужели ты не веришь в наше дело? И не принижай себя, особенно при мне! Я полюбил эту поглощенную своим делом женщину с ее альбомами и дневниками. Мне льстило, что такая образованная дама вообще готова тратить время на то, чтобы все это мне объяснять. То, что ты делаешь, очень важно! Для жителей Дождевых чащоб, для драконов, для истории! Мы здесь, мы видим, как что-то происходит с этими драконами и их хранителями. Эти подростки превращаются в Старших. В наш мир возвращаются сначала драконы, а теперь и Старшие. Пока это происходит только здесь. Но разве можно смотреть на драконов и хранителей и сомневаться в том, что будет дальше? Хеби с каждым днем становится сильнее. Большинству других драконов уже удается чуть-чуть пролететь, хотя в результате некоторые и падают в реку или на деревья. Думаю, что к концу зимы большинство из них смогут охотиться и хотя бы немного летать. И никто из хранителей не говорил о возвращении в Трехог или Кассарик. Они остаются здесь, и некоторые из них составили пары. Боги свидетели! Элис, это же начало чего-то, и ты уже в этом участвуешь. Отступать слишком поздно. И прятаться тоже поздно.

– На самом деле я не хочу прятаться. – Она медленно прошла к камину и встала на колени, неохотно подняв с пола одну из украшенных плиток. – Я дала Малте обещание. Я намерена его исполнить. – Она всмотрелась в плитку. На ней тонкими линиями был прорисован котелок с кипящим супом. Его обрамлял венок из трав. – Когда ты поедешь, я отправлю это ей. С письмом от меня, в котором я дам ей знать, что мы на самом деле нашли Кельсингру. Что в этом мире по-прежнему есть место для драконов и Старших.

– Ты могла бы отправиться со мной. Сама ей сказать.

Элис замотала головой – почти гневно.

– Нет, Лефтрин. Пока я не готова снова столкнуться с тем миром. Я отдам тебе послания, которые ты отправишь моим родным, чтобы дать им знать, что я жива и у меня все в порядке. Но не более того. Пока – нет.