Читать книгу "Пусть смерть меня полюбит - Рут Ренделл"

Сначала казалось, что утечка пошла от Кристофера – он был старше, к тому же он мужчина. Но скоро стало ясно, что Кристофер не проявлял ни малейшего интереса к любым банковским порядкам, не знал, сколько денег хранится в сейфе отделения, и в любом случае у него не было друзей подобного сорта. Все его приятели были такими же, как он сам: законопослушными, преуспевающими, они работали агентами по продажам или в смежных с продажами областях, как и Кристофер, хорошо одевались, получали неплохое жалованье и жили дома, поскольку так было удобнее. Преступление для них было поступком не столько аморальным, сколько совершенно дурацким. Что касается Джиллиан, она производила впечатление совершенно наивной и невинной девочки. Она утверждала, что когда она не находилась дома, то проводила все время с Шерон и Бриджет, которые подтвердили ее слова. Как бы то ни было, обе ее подруги не назвали имя Джона Перфорда, поскольку не знали его. Возможно, никакой утечки и не было, ведь не требовалось разглашать ничего из того, что любой местный житель мог узнать самостоятельно. С другой стороны, минивэн, найденный вскоре после заявления миссис Бич о пропаже машины, был взят в аренду в Кройдоне. Нанял его молодой мужчина с большой черной бородой, который, по словам девушки из «Релиакар ренталс», говорил с северобританским акцентом. Поэтому полиция, перевернув вверх дном Стэнтвич, Колчестер и довольно большой район южного Лондона, обратила свой взор на Хамберсайд и Кливленд.

Уилфред Саммит и миссис Элизабет Калвер были приглашены на телевидение, но оба выступления оказались провальными. Миссис Калвер расплакалась после первого же заданного ей вопроса, а Папа, усмотрев возможность для озвучивания своих постулатов, разразился многословным манифестом, который начинался с призыва к массовым публичным наказаниям. Он продолжал говорить и после того, как трансляцию отключили на половине его фразы, так и не осознав того, что зрители его больше не видят и не слышат.

Подыскивая жилье, Алан оставлял чемодан в камере хранения на Паддингтонском вокзале. В театре он сунул его под свое кресло, где чемодан никому не мешал, поскольку Алан сидел в первом ряду, наслаждаясь постановкой «Фауста» и невольно сравнивая себя с главным героем. Ведь он, Алан, тоже продал свою душу за все царства земные – и, между прочим, за три тысячи фунтов. «Вон кровь Христа, смотри, струится в небе!»[31]Найдет ли он свою Елену, которая поцелуем подарит ему бессмертие? От этой мысли Алан покраснел, хотя в полумгле зала этого не было видно. Эта мысль снова пришла ему в голову, когда он шел от Паддингтонского вокзала к Бэйсуотер-роуд, и кровь опять бросилась ему в лицо.

Алан решил, что будущим местом его обитания должен стать Ноттинг-хилл – не потому, что он когда-либо бывал там или слышал об этом месте, а потому, что Уилфред Саммит всегда заявлял, что его-то в Ноттинг-хилл и упряжкой лошадей не затащишь. Папа там тоже не бывал, но говорил об этом месте как о некой разновидности Содома и Гоморры. В 1950-х там происходили этнические бунты, и пару лет назад – тоже, и этого было достаточно, чтобы Папа считал Ноттинг-хилл обителью греха, где все потеряли разум от гашиша и где чернокожие так и норовят пырнуть тебя ножом. Алан зашел в два агентства в Ноттинг-хилл и получил изрядное количество подходящих адресов. По трем из них он наведался еще до обеда.

Его неприятно потряс тот факт, что лондонские домовладельцы именуют комнату размером десять на двенадцать футов, с раковиной и плитой в углу мини-квартирой. Он едва мог поверить, что кто-то может всерьез – не то, что честно, – называть два ножа, две вилки и две ложки, купленные в универсаме, «полным кухонным набором», а старый диван и два кресла, покрытые истертыми нейлоновыми чехлами, – «безупречной меблировкой». Пообедав в закусочной – посещение этого заведения стало для Алана интересным новым опытом, – он купил вечернюю газету и транзисторный радиоприемник и прочел газету, сидя на лавочке в Кенсингтон-гарден. В газете писали, что банк «Энглиан-Виктория» предлагает вознаграждение в двадцать тысяч фунтов за сведения, которые будут способствовать аресту грабителей банка и безопасному освобождению его и Джойс. Рядом с ним на скамью присела девушка и стала кормить голубей и воробьев крошками кекса. Она так походила на девушку из фантазий Алана – длинная стройная шея, изящные тонкие руки, черные волосы, прямые и гладкие, как нити шелка, – что он не смог удержаться и постоянно посматривал на нее.

Во второй раз, встретившись с ним взглядом, девушка улыбнулась и сказала, что жалко смотреть, как голуби отгоняют мелких птиц, съедая все лучшие куски, но что тут поделаешь? Им тоже нужно жить.

Ее голос был глубоким, красивым и уверенным. Алан стеснялся незнакомки из-за ее сходства с девушкой из фантазий, которое внушало ему неведомое прежде желание. Была ли она его Еленой? Он нерешительно ответил ей, а потом, раз уж она заговорила с ним первой, и у него был весомый повод для вопроса, он поинтересовался, не живет ли она поблизости.

– В Пемброк-Виллас, – сказала она. – Я работаю в антикварном магазине на Пемброкском рынке.

Алан поспешно продолжил, не желая, чтобы она поняла его неправильно – хотя неправильно ли?

– Я спросил потому, что подыскиваю себе жилье. Просто комнату.

Она прервала его прежде, чем он смог поведать о своих разочарованиях:

– В последнюю пару лет это стало намного труднее. Раньше был хороший способ – покупать вечерние газеты, как только они выходят в продажу, и сразу же обзванивать места по объявлениям.

– Этого я еще не пробовал, – отозвался он, думая, как сложно это было бы, с учетом необходимости звонить с платных телефонов и постоянно иметь при себе кучу мелочи. Потом он подумал о дальнейших ночевках в «Махарадже» и о том, как восхитительно и пугающе было бы поселиться в одном доме с нею.

– Иногда объявления попадаются на специальных досках, – рассказывала она. – Их вывешивают на застекленных стендах возле рынка.

Было ли это приглашением? Она встала, ободряюще улыбнувшись ему. Впервые Алан заметил, насколько изящно она одета, – именно так должна была одеваться черноволосая девушка из его тайных грез. Одежда с обложки «Вог», который он видел в газетных киосках Стэнтвича, но Пэм не могла позволить себе покупать такой дорогой журнал. Замшевый костюм кофейного цвета, длинный шелковый шарф, кожаные перчатки с отстрочкой и шоколадно-коричневые ботинки, блестящие, словно зеркало.

– Могу я вас проводить? – спросил Алан.

– Конечно.

Это был довольно долгий путь. Девушка говорила о том, как трудно найти жилье, и рассказывала смешные истории из жизни своих друзей, как они находили квартиру тем или иным способом, об их трениях с домохозяевами и судами по вопросам квартплаты. Сама она была владелицей квартиры в доме, где жила. Алан понял так, что отец девушки был довольно состоятелен и купил ей это просторное жилье, занимавшее целый этаж. Ее дружелюбная манера общения несколько ослабила его смущение, и он подумал, как замечательно было бы поговорить снова, завести знакомство, пусть даже короткое. Насколько коротким будет это их знакомство?