Читать книгу "Забытые дела Шерлока Холмса - Дональд Томас"

— Даже если камни огранили заново, Ватсон, их форма не должна сильно измениться. Огранка всегда производится в определенном направлении, так же как у треугольника может быть только три стороны.

Он снова тщательно рассмотрел через увеличительное стекло фото королевы в журнале, а затем — другой снимок, лежащий на столе.

— Обратите внимание, Ватсон. Если сравнить Звезду Святого Патрика и диадему нашей доброй королевы, не останется никаких сомнений. Ювелиры сработали весьма искусно. Они вставили камни в украшения наших новых монархов. Вряд ли его величество в нынешней политической ситуации решит хранить бесценные регалии в Ирландии.

Никто не ценил аналитические способности Холмса выше, чем я. Но в тот момент мне было трудно поверить ему. Если бы достояние ордена действительно нашлось, его возвращение обставили бы с куда большей торжественностью. Разумеется, думал я, на сей раз Холмс ошибается. Королю и правительству нечего скрывать в подобных случаях. Боже, как же я заблуждался!

Сейчас передо мной лежат бумаги Холмса, в том числе копия документа за номером 156, 610/16 из архива министерства внутренних дел. Когда эти записки будут изданы, все необходимые сведения наверняка окажутся в открытом доступе и желающие легко проверят мои слова. На листе, помеченном грифом «совершенно секретно», можно прочесть, что Большой нагрудный знак ордена Святого Патрика уцелел, попал в руки сэра Артура Викарса и был передан королю. Я не могу утверждать с уверенностью, что именно лорд Пирри заплатил выкуп и при посредничестве сэра Артура вернул похищенные драгоценности. Но ничуть не сомневаюсь в том, что некий анонимный меценат так и поступил.

Ознакомившись с этим документом уже после смерти Шерлока Холмса, я удивился, почему он оказался у моего друга, а не в министерстве. Какое отношение имеет к данному делу сыщик, если его имя нигде не упомянуто? Но потом, обдумав все хорошенько, я понял, что был несправедлив к нему.

В тот день, много лет назад, разглядывая с помощью лупы фотографии на столе, Холмс выразил уверенность, что диадему королевы Марии, изготовленную специально для коронации в 1911 году, украшают драгоценные камни с пропавших регалий ордена Святого Патрика. Какими бы познаниями в минералогии он ни обладал, их одних недостаточно, чтобы сделать подобный вывод. Затрудняюсь сказать, был ли на самом деле лорд Пирри настолько богат, чтобы заплатить такой баснословный выкуп. Но кто, как не Шерлок Холмс, мог стать лучшим посредником в тайных переговорах между правительством и владельцем драгоценностей? И у кого еще, помимо короля, была достаточная сумма для приобретения этой коллекции?

Разумеется, Холмс не упоминал об этом. Когда дело затрагивало интересы венценосных особ, он хранил полное молчание, не делая исключений даже для меня. Но готов поклясться: о том, что король Георг и королева Мария получили украденные драгоценности, сыщик узнал намного раньше, чем прочитал в журнале статью мистера Боттомли. Увы, когда секретный документ министерства внутренних дел попал в мои руки, мой друг уже умер и некому было ответить на мои расспросы.

Но я помню его слова, сказанные тем вечером, когда мы сидели у камина.

— Значит, Шеклтон и Горджес избежали наказания? — спросил я.

Он наклонился и набил трубку табаком.

— Не думаю, что они согласятся с такой формулировкой, Ватсон. В тюрьме человек страдает. Чего же более? Возможно, он совершил двойное преступление, но нельзя удвоить его мучения. Жизни обоих злоумышленников разрушены без всякой надежды начать все заново, и этого достаточно.

Холмс посмотрел на огонь.

— И все-таки, — возразил я, — мне кажется, вы считаете ограбление менее опасным, чем другие преступления. Не забывайте, что оно влечет за собой важные последствия для общества.

Холмс продолжал любоваться танцующими языками пламени.

— Возможно, все дело в том, что мне известен другой случай, произошедший гораздо раньше.

— Тоже похищение драгоценностей?

Он повернул голову ко мне:

— Разумеется, Ватсон. Когда-то эти камни были священными сокровищами в царских гробницах Голконды и других городов. Наши бравые солдаты разрыли могилы, чтобы подарить эти украшения королю и королеве Англии. Вот кто совершил кощунство — куда более страшное преступление, чем проделки Шеклтона и Горджеса. Если наш монарх или его подданные решили выкупить драгоценности у тех стран, которым камни когда-то принадлежали, пусть будет так. Должен признать, что они уже не вернутся на родную землю. Но теперь Англия, не отдав за них в первый раз ни пенса, заплатит настоящую цену, и я не стану возражать. Считаю это справедливым решением, мой дорогой друг. А вы?

Невидимая рука

I

В той цепи событий, о которых я сейчас расскажу, все с самого начала складывалось против нас. Тем не менее Шерлок Холмс добился такого успеха, какой редко выпадал на его долю в других расследованиях.

Те из вас, кто читал рассказ «Пенсне в золотой оправе», опубликованный в сборнике «Возвращение Шерлока Холмса», могут вспомнить о другом триумфе великого сыщика. В 1894 году в Париже он выследил и арестовал Юрэ, «убийцу на Бульварах». Холмс тогда получил в награду орден Почетного легиона и благодарственное письмо лично от президента Феликса Фора. Оно было написано в январе 1895 года, когда тот возглавил страну в самый трудный для нее момент, после убийства президента Карно и нескольких месяцев неудачного правления Казимира-Перье.

Холмс по вполне понятным причинам испытывал симпатию к Феликсу Фору, выходцу из низов общества, сумевшему подняться на самую вершину власти. К несчастью, за месяц до того, как мсье Фор приступил к исполнению обязанностей президента, был арестован и осужден молодой офицер — стажер Генерального штаба капитан Альфред Дрейфус. Его приговорили к пожизненному заключению за передачу секретных военных сведений Германии. Сразу после суда разъяренная толпа на улицах Парижа требовала немедленной казни Дрейфуса. Президента упрекали и даже презирали за недостаточную твердость, проявленную в этом деле. Смерть угрожала любому человеку, публично усомнившемуся в виновности «предателя». Дрейфус был сначала разжалован на плацу Эколь Милитер[16], а затем с позором отправлен в исправительную тюрьму на французском побережье Гвианы в Южной Америке. Он дни и ночи проводил в тесной камере в ядовитых испарениях и невыносимой жаре кайеннского Ile du Diable[17]. Хотя сбежать с острова было невозможно, его ноги заковали в двойные кандалы, прикрепленные цепью к ножкам койки. Фактически Дрейфуса обрекли на медленную, мучительную смерть. Расстрел был бы куда более гуманным приговором.

Альфреда Дрейфуса обличили в том, что он продал секретные документы военному атташе посольства Германии полковнику Максу фон Шварцкоппену. Суд проходил in camera[18], однако подробности процесса стали известны публике. Уликой служила препроводительная бумага, написанная, как утверждало обвинение, рукой Дрейфуса и адресованная Шварцкоппену. Автор сообщал германскому атташе, что высылает ему документацию по новому секретному стодвадцатимиллиметровому орудию, а также план реорганизации французских артиллерийских войск и руководство по стрельбе для полевой артиллерии. Такими сведениями, разумеется, мог располагать только офицер Генерального штаба.