Читать книгу "Неизбежность лжи - Игорь Симонов"

– Бедненький ты мой мальчик, – она сидела на диване рядом и гладила по голове.

Поскольку диван находился в зале ресторана, Лиза лишена была возможности погладить остальные части тела. Но она прижалась к нему грудью и прошептала:

– Совсем без денежек остался, да? Теперь меня будешь просить за ужин расплачиваться, да?

Костя не отвечал и довольно улыбался. Он наслаждался своим новым качеством. Единственная его собственность до этого, не считая автомобиля, была квартира, оставшаяся от отца, когда тот уехал в Америку. Теперь он больше никогда не будет работать на каких-то непонятных людей – он будет работать на себя, и он сделает из этой своей первой компании настоящего лидера рынка.

Бокал с еле слышным звоном прикасается к Лизиному бокалу. Почти dйjа-vu, когда-то они также сидели в ресторане с Ириной[28]и ощущали себя молодыми, влюбленными и счастливыми. С тех пор прошло года четыре, и все повторяется уже на ином уровне. Он посмотрел на Лизу, и она прошептала, будто зная, что он ждет именно этого признания, сама испугавшись своих слов: «Костя, я люблю тебя. Как глупо я влюбилась, но мне так хорошо, что я готова смириться с тем, что потом будет плохо. Видишь, я первая тебе сказала – я люблю тебя», – повторила она еще раз, теперь уже вслушиваясь в эти слова и наслаждаясь их смыслом и звучанием.

Костя молча обнял ее левой рукой, она положила ему голову на плечо и прижалась как маленькая девочка.

– Я долго думала, какие же в тебе есть недостатки, ведь не может так быть, чтобы не было недостатков и только сейчас поняла – ты слишком молод для меня, мы почти ровесники…

– Я старше тебя на восемь лет, – попробовал возразить Костя, не понимая, насколько серьезна она в том, что говорит.

– Лучше бы на восемнадцать, – вздохнула Лиза, – у тебя еще столько всего впереди, столько проектов, столько компаний, столько девушек… Я могу не угнаться за тобой, я буду очень стараться, но могу не угнаться за тобой.

– В смысле девушек? – спросил Костя, все еще не желая переводить разговор на ту степень серьезности, за которой может исчезнуть очарование вечера. Он слушал Лизу и не то, чтобы не соглашался с ней, просто ему все это было не очень интересно. Это походило на очередную женскую блажь, которая, как обычно, приходит несвоевременно.

Похоже, что и Лиза поняла, что сегодня не вечер серьезных признаний.

– Нет, – сказала она, – в смысле девушек я как раз меньше всего волнуюсь.

– В смысле меня или в смысле тебя?

– В смысле нас обоих. У тебя, конечно, большие перспективы, но и у меня есть свои преимущества.

– Например? – теперь уже всерьез заинтересовался Костя.

– Я же говорю – какой ты еще маленький дурачок. Сколько тебе всего еще узнать предстоит.

– Я не против, – совсем не обиделся Костя. – Но вот сейчас, конкретно, я хочу узнать про твои перспективы в плане девушек.

– Что ты хочешь узнать? – засмеялась Лиза. – Могу ли я переспать с девушкой?

– Например.

– Да, могу.

Костя слегка отодвинулся, пытаясь заглянуть ей в глаза. Лиза продолжала смеяться и прятала лицо.

– Тогда следующий вопрос, – не мог уже успокоиться Костя.

– Не буду отвечать.

– Ну, пожалуйста, Лизуня… Она совсем закатилась смехом.

– Сам догадайся. Давай лучше десерт закажем.

– Но мы еще поговорим об этом. Ты не представляешь, как ты меня заинтриговала.

– У-у-у, а я думала, что возбудила.

– И возбудила. Можешь удостовериться. Так мы еще поговорим об этом.

– Конечно. Как можно отказать тому, что я держу в руке.

– Отлично. Тогда давай закажем десерт.

Глава

9

В конце девяностых годов, сразу после на время отрезвившего страну экономического кризиса, Юрий Петрович принял участие в улаживании весьма деликатной истории, в которую оказались втянуты такие авторитетные организации, как ООН, СВР и МИД РФ.

Многим известно, что совработники, получавшие вполне приличные (по тем временам, конечно) оклады в разных международных богадельнях, сдавали большую часть своего оклада в валюте специально назначенному человеку для пополнения валютных запасов социалистической Родины. Можно предположить, что в те времена эти крохотные ручейки стекались куда надо и в конце концов оказывались в виде чемоданов с долларами где-нибудь в Эфиопии или Сомали с целью укрепления тамошнего лидера во мнении, что социалистический путь развития является единственно правильным.

В начале девяностых большая система рухнула, но система сборов денег с сотрудников сохранилась. И они эту систему не ставили под сомнение, поскольку не имели никакого желания возвращаться из очень сытой Германии на свою старую, но ставшую вдруг совершенно непонятной Родину. Не ставили под сомнение до тех пор, пока с этой самой Родины не стало прибывать молодое поколение, зараженное уже вирусом политических и экономических свобод. Когда-то инцидент должен был возникнуть, и он возник в лице майора СВР, по совместительству служившего в отделе ООН, заведующем распределением зерновых запасов в голодающих странах Африки. Через полтора месяца по прибытии на новое место службы он получил сигнал о сдаче части марок, полученных за участие в помощи голодающей Африке, представителю резидента советской разведки, который служил в том же здании ООН, что и майор, но двумя этажами выше в отделе профилактики несовершеннолетних беременностей. Майор ответил отказом. Его вызвали на конспиративную квартиру для объяснений. Вопреки ожиданиям он пришел. Резидент смотрел строго и предполагал, что сыграет свою партию за десять минут.

– Может быть, товарищ чего-то не понимает?

– Да нет, вроде бы товарищ все понимает.

– Тогда в чем дело?

– А в чем «в чем дело»?

– Ты мне тут комедию не ломай, положенное оставь и пошел вон, пока я рапорт не написал.

– Пишите.

– Что? – взревел резидент и почувствовал вдруг, как почва уходит из-под ног. – Да ты понимаешь…

– Я все понимаю, – спокойно ответил теперь уже почти бывший майор, – и, кстати, сам написал рапорт об увольнении из органов государственной безопасности.

– Ты предатель, – только и смог выдохнуть резидент, абсолютно не готовый к такому повороту событий, который в первую очередь ставил крест на его собственной карьере. – Да ты знаешь, что мы с такими, как ты…

– Не знаю, – ответил бывший майор, – и знать не хочу. И видеть вас больше не хочу. – И вышел, тихонько закрыв за собой дверь.

И продолжал успешно служить в своем отделе и помогать голодающей Африке настолько, насколько такая организация, как ООН, вообще может ей помочь. То есть отрабатывал свой четырехлетний контракт с ООН, который российская сторона никаким образом не могла прервать. Зато, конечно, резидент был отправлен на Родину, его сменил новый, чуть более прагматичный, деньги, кажется, после этого забирать перестали, но по-настоящему водевильный сюжет эта история приобрела в девяносто седьмом году, когда бывший майор отправился не куда-нибудь, а в Россию на сельскохозяйственную выставку. Отправился, естественно, будучи командированным своей организацией-работодателем.