Читать книгу "Пережить все заново - Алена Белозерская"

– Именно поэтому Хулия вышла на меня, – процедила в трубку Полина, – уверенная, что я не вызову у охраны подозрений. Хотя, признаться, я никогда не видела, чтобы девочку сопровождали.

– Ты часто встречаешься с ней?

– Нет. Но из слов Литвина знаю, что учится Нина в обычной школе, занимается музыкой и гимнастикой с преподавателями. Живет с бабушкой и дедушкой, и к ним явно не приставлены телохранители. Так что подобраться к ребенку, мне кажется, легко. И если Хулия следила за своей дочерью, то наверняка знает об этом.

– Предположения, – отмахнулся Алекс. – Если все так просто, почему похитила Тоню и требует от тебя то, что может сделать самостоятельно, не привлекая посредников и не «подставляясь» перед Литвиным? В общем, мне не понятно, отчего Хулия открыла свои намерения. Опрометчивый поступок, при условии, что она преследует именно те цели, которые были озвучены.

Полина задумалась над словами брата.

– А как бы она вывезла Нину в другую страну?

– Морем или воздухом, – неуместно пошутил Алекс и снова стал серьезным: – Так же, как и ты. Не думаю, что у Хулии меньше возможностей, чем у тебя, учитывая, с какими людьми она «водит дружбу».

– Она говорит обратное.

– Не всему, о чем говорят люди, нужно верить. Ты, как никто другой, знаешь об этом. Кстати, Хулия представлялась полным именем?

– Хулия Риос, – ответила Полина. – Наверняка фальшивое, как и ее жизнь.

– Все-таки меня очень смущает, что она действует открыто. Зачем привлекать тебя к этому делу?

– Потому что я ближе всех нахожусь к Литвину. Впрочем, кроме нее самой, никто не знает истинных мотивов.

– Да, не имея представления, с кем сражаешься, сложно о чем-либо говорить. Поэтому остановимся на следующем: возвращайся в Москву и жди меня.

– Алекс, а если она выполнит угрозы? – со страхом в голосе спросила Полина.

– Не думай об этом.

– А о чем я должна думать? У меня в голове только и крутится мысль о том, что я могу стать причиной гибели своей подруги. Тоня ведь совсем одна, кроме меня, у нее никого нет. Если и я брошу ее…

– Достаточно! – потребовал Алекс. – Хватит ныть. Этим ты не решишь проблему. Хулия говорила, когда свяжется с тобой?

– Сказала, что у меня есть три дня, чтобы все обдумать. О боже! Я не помню. Может, она дала мне три дня на то, чтобы привезти Нину? Да, точно, второй вариант.

– Ясно. Я прилечу в Москву либо завтра, либо послезавтра. Целую.

– А Литвин? – быстро спросила Полина, но Алекс уже закончил разговор. – Черт! – выдохнула она в молчащий телефон и, подозвав официанта, расплатилась за нетронутый кофе.

Вернувшись в отель, Полина уточнила у администратора, находится ли госпожа Михайлова в своем номере, и заодно поинтересовалась, не вернулась ли Тоня. Первая была у себя, вторая отсутствовала. Тогда Полина позвонила Мануэлю и попросила, чтобы тот завтра вечером выслал вещи Тони в Москву.

– Что-то произошло? – заволновался Мануэль, словно почувствовав смятение и страх в душе Полины.

– Не могу говорить. Просто сделай так, как я прошу.

Разумеется, Мануэль согласился, лишь поинтересовался, когда они снова встретятся.

– Думаю, в скором времени, – бросила она и нахмурилась, так как подобные безотчетные обещания всегда сбывались.

Закончив разговор, Полина постучалась в дверь номера Зины и улыбнулась, когда подруга быстро затащила ее внутрь, с нетерпением расспрашивая о том, как прошла встреча с мадам.

– Она знает, где эта дурочка?

– Завтра улетаем домой, – вместо ответа произнесла Полина и со вздохом облегчения, будто прошла тысячи километров пешком, присела в кресло.

– А Тоня?

– Пока останется в Париже.

– Вот нахалка, – рассерженно пробормотала Зина. – Значит, развлекается, в то время как мы переживаем, куда пропала наша красотка и все ли с ней в порядке?! Это безответственно. Я все-таки испорчу ей прическу.

– Непременно, – ответила Полина и поднялась. – Пусть развлекается, – добавила она, жалея, что не может поделиться с подругой секретом, хотя испытывала острую необходимость в поддержке. – После будем ее ругать. Я к себе, соберу вещи и позвоню в аэропорт… У нас обратные билеты с открытой датой?

– Да. Ты расстроена?

– С чего ты взяла?

– Выглядишь так, будто тебя побили. Встреча с мадам не удалась?

– Отнюдь нет. Все остались довольны. – Полина потерла лицо и пожаловалась: – Я устала от клиентов, думающих, что я Господь Бог, и требующих невозможного. От эксцентричных особ, постоянных перелетов. Мне все надоело.

– Тогда выходи замуж, рожай ребенка и сиди дома, – предложила Зина, заранее зная, что подобная картина вызовет еще большее неудовольствие, и была удивлена, когда Полина, соглашаясь, кивнула.

– Наверное, так и поступлю, – сказала она, направляясь к двери. – Я позвоню позже, скажу, во сколько у нас вылет.

* * *

В Москву Полина возвращалась с тяжелым сердцем, однако вынуждена была постоянно улыбаться, демонстрируя хорошее настроение, чтобы не вызывать подозрений у проницательной Зины. Похоже, та абсолютно не догадывалась о буре эмоций, захлестнувших душу Полины, которая только и мечтала о том, чтобы остаться наедине с собой, снять надоевшие маски с лица и, наконец, выплакать все страхи и отчаяние. В Париже этого не удалось сделать, так как необычайно сильное волнение не позволило ни одной слезинке вырваться наружу. Уснуть из-за тяжелых мыслей также не получилось. Всю ночь она бесцельно бродила по номеру, стояла на балконе, разглядывая спящий город, и думала о Тоне, бедной девочке, которой сейчас, возможно, намного хуже, чем Полине.

Утром за завтраком пришлось нацепить улыбку и не расставаться с ней до приезда в Москву, где в аэропорту их с Зиной встречал Сафет в компании Нины. При виде девочки у Полины подогнулись ноги, она испуганно сжала ручку сумки, затем быстро вернула улыбку на место, постаравшись, чтобы эта минутная потеря самообладания прошла незамеченной для остальных. Никто не обратил внимания на ее волнение: Зина полностью переключилась на коротконогого Сафета, бросившись в его объятия, а Нина еще не разбиралась в тонкостях физиогномики и не умела по выражению лица и положению тела оценивать истинное настроение и намерения человека.

Поцеловав девочку, Полина улыбнулась невысокому, крепко сбитому «злобному карлику», который производил на нее двоякое впечатление. С одной стороны, Сафет привлекал явной физической силой и уравновешенностью характера. С другой – один лишь вид шрамов на лице и пронзительный взгляд будили страх в душе и вызывали желание убежать. Босниец был мрачным и опасным, это безошибочно чувствовалось в его манере преподносить себя, однако он кардинально менялся в присутствии Нины, становясь мягким и покорным. Да и отношения с Зиной наделили Сафета чувственностью, которая, по словам Литвина, появилась, лишь когда друг обрел счастье в личной жизни. Действительно, эта «тумбочка» при виде любимой женщины засветилась, как фонарь на темной улице. Порция счастья досталась и Полине, когда босниец схватил ее за талию и резко оторвал от земли, а после рассмеялся, повернувшись к Зине: