Читать книгу "Дневник Тернера - Эндрю Макдоналд"

Теперь мне ясно, что я уже никогда не смогу смотреть на мир и на людей, даже на себя самого, как смотрел прежде.

Когда я разделся вечером, Кэтрин тотчас углядела брелок и, естественно, спросила о нем. Ей тоже хотелось знать, чем я занимался целый день. К счастью, Кэтрин принадлежит к девушкам, с которыми можно ничего не скрывать – настоящий бриллиант. Я рассказал ей о назначении брелока и упомянул, что это необходимо из-за новой задачи, которую я теперь буду выполнять в Организации – но об этой задаче я не могу никому говорить, по крайней мере, пока. Кэтрин не давало покоя любопытство, но она больше не давила на меня.

Глава XI

29 НОЯБРЯ 1991 ГОДА.

Сегодня вечером случилась неприятность, которая для всех нас могла иметь трагические последствия. Раскатывавшие на машине молодые наркоманы попытались ворваться в наш дом, очевидно считая, что в нем никто не живет, и нам пришлось избавляться и от них, и от их автомобиля. Такое случилось с нами в первый раз, однако запущенный с виду дом может грозить нам такими же набегами в будущем.

Мы все собрались наверху за ужином, когда во двор въехала машина и подняла тревогу. Мы с Биллом спустились в темный гараж и в глазок смотрели, кто к нам пожаловал.

Когда погасли фары, один из ребят выскочил из машины и подбежал к нашей двери. Он стал отдирать доски, прибитые поверх глазка, вскоре к нему присоединился другой парень. В темноте нам не удалось рассмотреть их лица, но мы слышали, как они переговаривались между собой. Несомненно, это были Не, и им во что бы то ни стало требовалось войти в дом. Билл попытался отговорить их. Он отлично имитировал речь гетто и крикнул, не открывая двери: «Эй, парень, тут занято. Вали отсюда, пока цел».

Не ожидавшие ничего подобного, Не отскочили от двери. Они пошептались, и после этого к ним присоединились еще два парня. Потом последовал диалог Билла и одного из Не. Звучал он примерно так:

– Приятель, мы не знали, что тут живут. Нам нужно где-то шарахнуться.

– Теперь знаете, так что катитесь подальше.

– Чего ты такой злой, брат? Впусти нас. Мы поделимся с тобой дурью, и с нами девочки. Ты тут один?

– Не один. И не нужна мне ваша дурь. Лучше езжайте своей дорогой.

(Справка для читателя: В диалекте американских Не было много специальных слов, имевших отношение к наркотикам и сохранявшимся до конца. «Дурь» означает героин, который был особенно популярен. «Шарахнуться» – значит ввести героин в вену. И привычки Не, и их словечки стали достоянием Белого населении Америки в последние пять десятилетий Старой Эры, когда правительство проводило чуть ли не насильственную ассимиляцию.)

Однако Биллу не повезло, и нарушители нашего покоя никуда не уехали. Теперь уже второй Не принялся ритмично стучать в гаражную дверь, произнося нараспев: «Открой нам, брат, открой нам, брат». Кто-то в автомобиле включил радио, и нас оглушила музыка Не. Поскольку меньше всего нам требовалось внимание полиции или служащих автомобильной компании по соседству, мы с Билли быстренько выработали план действий. Дав обеим женщинам в руки по ружью и поставив их за ящики, скопившиеся по одну сторону гаража, взял пистолет, выскользнул в заднюю дверь и стал медленно огибать здание, чтобы зайти нападавшим в тыл. Тут Билл сказал: «Ладно, ладно. Я открываю, приятель. Заводи свою тачку». Билл начал поднимать гаражную дверь, и один из Не вернулся к машине, чтобы завести мотор. Билл стоял, низко опустив голову, чтобы, когда он попадет под свет фар, его белая кожа никого не спугнула. Автомобиль въехал в гараж, и Билл стал опускать дверь. Однако автомобиль въехал недостаточно глубоко, и дверь не закрывалась, но водитель проигнорировал просьбу продвинуться немного вперед. Вот тут-то один из Не, который не был в машине, разглядел, что Билл не Черный, и поднял тревогу. «Это не брат», – заорал он.

Билл включил весь свет, и девочки, которых до тех пор не было ни видно, ни слышно, повыскакивали из машины, когда я скользнул внутрь под частично закрытой дверью.

– Всем выйти из машины и лечь на пол, – приказал Билл, распахивая дверцу со стороны водителя. – Выходи, ниггер, шевелись!

Рассмотрев направленные на них четыре ствола, наши пленники задвигались, но не без громких протестов. Двое из них не были Не. Когда все шестеро растянулись лицом вниз на бетонном полу, мы увидели трех Черных мужчин, одну Черную женщину – и двух Белых проституток. Я с отвращением покачал головой при виде Белых девиц, которым наверняка только что исполнилось восемнадцать лет. Мне не понадобилось много времени, чтобы принять решение. Мы не могли позволить себе стрелять, поэтому я достал тяжелый лом, а Билл взял лопату. Мы начали с противоположных сторон, пока наши девушки держали их под прицелом. Работали мы быстро, но аккуратно, и каждому хватало по одному удару в голову. Так было, пока мы не подошли к последним двум.

Лопата соскользнула с головы Черного парня и ударила лежавшую рядом с ним Белую девушку, при этом рассекла ей плечо, но не сильно. Прежде чем я успел пустить в ход лом, чтобы прикончить ее, сучка вскочила на ноги, словно ее подбросило. Когда я входил в гараж, то опустил дверь, насколько сумел, однако остался зазор в шесть дюймов, мерзавка протиснулась в него и помчалась на улицу – а я следом, отстав на пятнадцать ярдов. Я похолодел от ужаса, когда увидел свет в виде арки над тротуаром прямо перед девчонкой. Большой грузовик сворачивал на улицу, выезжая с соседней парковки. Если ей удастся добежать до улицы, она попадет в свет фар и водителю будет трудно ее не заметить. Больше не сомневаясь, я поднял пистолет и выстрелил, положив беглянку возле самого забора, заросшего сорняками и отделяющего нашу парковку от соседней. Выстрел оказался на редкость удачным, и не только потому, что достиг цели, но еще и потому, что грохот двигателя на приближающемся грузовике заглушил его. Покрывшись холодным потом, я согнулся в три погибели и так прождал, пока грузовик не исчез вдали.

Мы с Биллом положили шесть трупов в автомобиль Не, и Билл уехал, за ним следом уехала Кэрол на нашей машине. Билл припарковал машину с жутким грузом возле ресторана для Не в Александрии. Пусть полиция разбирается!

Работа с новым оборудованием для связников пошла отлично. Девушки собрали так много блоков еще до ужина-до неприятного события – что я не смог проверить все, хотя это входит в мои обязанности. Будь у меня осциллограф и еще кое-какие инструменты, я бы сделал больше.

30 НОЯБРЯ.

Размышляя над субботними событиями, я больше всего удивляюсь тому, что не чувствую ни раскаяния, ни сожаления из-за убийства двух Белых шлюх. Полгода назад я и представить не мог себя, спокойно лишающего жизни белую девочку, чего бы она ни натворила. Но с недавнего времени у меня более реалистические взгляды на жизнь. Я понимаю, что обе девушки были с Не, только потому, что их заразили болезнью либерализма, процветающей в школе, в церкви, в поп-культуре, которую Система поощряет в наши дни. Вот если бы они выросли в здоровом обществе, у них была бы расовая гордость. Однако эти соображения не имеют практического смысла на современном этапе борьбы. Пока мы не заполучим в свои руки средства для всеобщего излечения от этой болезни, мы должны действовать по-другому, как выпалывают сорняки и убивают заболевших животных, чтобы не потерять все стадо. Сейчас не время для женского рукоделия. Этот урок был преподан нам всем вечерней телепередачей. Чикагский Совет Гуманитарных Связей организовал сегодня невиданный «антирасистский» митинг. Поводом для него послужил расстрел из пулемета машины с Не делегатами в пятницу, имевший место в Чикаго, посреди белого дня, естественно, силами Организации. В происшествии погибли всего три Не, однако Система ухватилась за этот факт» чтобы дать отпор бурлящему раздражению Белых, направленному на Советы Гуманитарных Связей и их Черных головорезов. Очевидно, что эти Черные “делегаты» еще больше поиздевались над беззащитными Белыми, чем у нас.