Читать книгу "Офицерский мятеж - Леонид Смирнов"

— Только на нашем канале можно узнать новости без вранья, передергивания и прикрас. Мы расскажем вам всю правду о террористической атаке на Мариупольский завод «Гипермех». Сегодня в десять пятнадцать группа боевиков неизвестной принадлежности вывела из строя заводскую охрану на центральной проходной и взяла в заложники дневную смену монтажников в составе шестнадцати человек. Затем боевики заминировали Небесную пристань, готовую к отправке секцию и буксир, который должен был поднять ее на орбиту. До сих пор они не выдвинули ни одного политического или финансового требования. Полицейский спецназ дистрикта Новороссия и группа «Бета» плотным кольцом окружили территорию завода…

Петя внимательно слушал диктора, но не сразу понял, что речь идет о его папе. А когда мальчик уразумел, что злые боевики могут сделать папе больно, перепугался. Ему захотелось бежать из дома и предупредить отца. Он не сообразил, что и мама может погибнуть. С мамой ничего случиться не могло — на то она и мама…

— В эти минуты взвод флотских саперов с помощью одного из рабочих пытается обезвредить минное заграждение, что установили террористы. Только сделав в нем проход, можно подобраться к самой бомбе. Как нам только что стало известно, на пирсе обнаружены умные взрывные устройства, которые знают в лицо своих хозяев и не дают приблизиться к себе чужакам. Саперам пришлось прекратить работу.

Петя вскочил на ноги, подбежал к входной двери, открыл ее и скатился по лестнице. В городе царила тревога. Люди с испуганными лицами спешили по улице. Мимо Пети в сторону порта пронеслась карета «скорой помощи» — медицинский глайдер с красными крестами на бортах.

И вдруг впереди грохнуло, да так, что дрогнула земля и уши заложило. Над крышами домов в небо поднялось грязное желто-бурое облако. Люди больше не бежали в порт, а только оттуда. Их обгоняли «скорые помощи», летящие из порта одна за другой. Пете было страшно, но он продолжал идти.

Мама отыскала его по вшитому в рубашку маячку. Мальчик стоял у полицейского поста перед центральной проходной завода «Гипермех» и вглядывался в каждого человека, появляющегося в воротах.

Анна Сергеевна Сухова занялась поисками сына, выйдя от Ивана Ивановича — из городской больницы. Папа каким-то чудом остался в живых. Но Сухов-старший получил при взрыве бомбы тяжелую контузию, сильно ударился позвоночником о пирс, на время оглох и ослеп.

Много позже Петр Сухов узнал, что саперов, которые стояли рядом с его отцом в момент взрыва, так и не нашли. Слишком страшная история, чтобы отмечать этот день как второе рождение.

Наконец диск закончился и музыка стихла. В воцарившейся тишине Сухова вдруг осенило: если он немедленно не сходит в море, быть беде.

Море по нынешним временам — это мелководье космического океана, самый крайчик звездной бездны. То место, где ты, ничтожная крупинка мироздания, в кои-то веки чувствуешь себя Человеком.

Петр Сухов поставил недопитую банку «Степана Разина» на стол и быстро оделся. На маленький пригородный космодром он примчался через пятнадцать минут. Глайдер у него был хоть и старенький, но надежный, с форсированным движком.

Ворота космодрома по ночному времени были заперты. Чтобы поднять сторожа Сергеича с продавленной кушетки, пришлось изрядно посигналить. Капитан третьего ранга хотел дать старику полусотенную купюру за причиненное беспокойство, но Сергеич отказался:

— С русских моряков денег не берем. Почту за честь… — Прозвучало как фраза из исторического фильма. О каком-нибудь Ушакове или Нахимове. Старик тоже, наверное, геройских фильмов о русском флоте насмотрелся.

— Скоро ли ждать назад? — осведомился сторож, провожая Сухова к катеру.

— Вот продышусь как следует…

Петр сам не знал, сколько времени потребуется на то, чтобы «продышаться». Он не собирался мчать на границу Дальнего Космоса. Ему хотелось погонять вокруг планеты, развеяться, провентилировать мозги и, мягко приземлившись, увидеть наконец Марусю.

Сергеич со своей вышки глядел, как по команде с наручного компа со скрипом отъезжают в стороны плохо смазанные половинки ворот и белоснежный катер медленно выплывает из персонального суховского ангара размером с хоккейную площадку.

Космический катер был именован в честь любимой подруги военмора — «Марией». В отличие от глайдера, он был новехонький и напичкан электроникой снизу доверху — нежданный подарок от самого богатого русского на Малайе.

Господин Васильев-Пятый владел горнодобывающими комбинатами и сетью термоядерных станций на океанском берегу. После того, как Сухова наградили Военным крестом и он должен был получить под команду фрегат «Котлин», промышленный магнат одарил «славного моряка морского же скорлупкою». Так звучал тост Васильева-Пятого в «Славянском базаре» — лучшем русском ресторане Нового Пинанга, где был устроен грандиозный банкет в честь доблестного экипажа геройски павшего в бою корвета «Джанкой».

«Скорлупка» по имени «Мария» была шестой или седьмой по скорости среди плавсредств, летающих под флагом Малайи, и имела запас хода до границы звездной системы и обратно. Целых два года можно было проплавать на катере без дозаправки воздухом и водой, благо он был снабжен регенераторами последней модели.

Получить разрешение на полет было плевым делом — в космопорте сегодня дежурил давний знакомый Сухова, отставной военмор Джей Вонг. Этот совсем еще молодой ханец жутко обгорел при крушении эсминца «Хайнань» и был списан на берег еще пять лет назад. В диспетчеры его взяли только благодаря ходатайству Флота.

Петр вырулил катер на стартовую позицию, ближнюю к ангару. Военмор повернул ключ зажигания. Стартовые ускорители опалили керамобетон. Они без труда обеспечат «Марии» вторую космическую скорость.

На катере было смонтировано отличное антиперегрузочное кресло. Оно обнимало пилота с любовью — как Маруся Петра в те дни, когда была в хорошем расположении духа. Антигравитаторов на такие «скорлупки» не ставили — слишком дорогое удовольствие. Да и какой полет в космос без перегрузки? Баловство одно.

Если смотреть на Малайю из космоса, планета похожа на бадью с разноцветной начинкой: грязно-бордовая жидкость с оранжево-зелеными разводами. Поверху все это добро присыпано узкими полосами стирального порошка — белыми перьями облаков. Не самое аппетитное зрелище, однако бывают планеты и похуже.

Петр сделал пару оборотов вокруг Малайи и решил облететь две главные луны: Саравак и Сабах. На естественных спутниках издавна стояли зенитные батареи и приближаться к ним было запрещено. Но яхту «Мария» хорошо знали и сбивать, разумеется, не станут.

Дежурный оператор батареи на Сараваке вышел на связь, заорал чуть не на весь звездный сектор:

— Куда прешь?! Свербит? Жена, что ли, не дала?

— Грубый ты, — укоризненно ответил Сухов. — Невоспитанный… А меня уже нет.

«Мария» ускорилась и за считаные секунды ушла из запретной зоны. Серая, изрытая оспинами метеоритных кратеров луна осталась позади. А впереди был Сабах — белесо-голубой «камушек», словно выкатившийся из сказки о Снежной королеве. Эту ледяную глыбу Малайя захватила совсем недавно — по астрономическим меркам, вчера: десять тысяч лет назад. Сабах медленно испарялся в лучах солнца, но, как говорят жители Малайи: «На наш век хватит…»