Читать книгу "Ф.М. Том 2 - Борис Акунин"

— Куртец всегда должен быть на вас. Наша разработочка.В верхней пуговице объектив, еще один в хлястике. Вы идете себе, воронсчитаете, а у нас на мониторе полный обзор, 360 градусов. Ничего, если я васнемножко пощекочу?

Он засунул Нике под рубашку какую-то плоскую металлическуютаблетку на липучке.

— Магнитофончик. На случай, если разговор идет вэкранирующем помещении и нам не слышен. Очочки наденьте и не снимайте.

Он сунул Фандорину солнцезащитные очки.

— В правой дужке телефончик.

— Зачем?

— Чтоб мы могли вас инструктировать по ходу.

— И крикнуть вовремя: «Фандорин, сливай воду!» — врифму подхватил Мурзилка.

Сивуха фыркнул:

— Тарапунька и Штепсель. Ильф и Петров. Кто такиепервые двое, Ника понятия не имел, но на писателей-сатириков сталинской эпохимолодые люди, на его взгляд, похожи не были. Скорее уж они напоминали емуДживза и Вустера. Кого угодно, только не работников правоохранительных органов.Как полагается выглядеть нормальному полицейскому? Он должен быть туповат,честен и надежен, как каменная стена. Главная его задача — всем своим обликомвызывать у людей доверие, соответствовать лозунгу «служить и защищать». А уэтих двоих на лбу написано: «надуть и обобрать». Нет, молодые сотрудникиКриминально-аналитического центра МВД Николасу решительно не нравились.

— Я, кажется, знаю, зачем вы Игорю понадобились, —сказал Сивуха. — Он тоже очень высокого мнения о ваших способностях. Саммне это говорил, когда вы первый ребус расщелкали. Посоветоваться желает, неиначе. Но чего желает этот идиот, неважно. Главное, чтобы он на вас вышел.

Фандорин кашлянул.

— Даже если он хочет меня убить?

— Хотел бы — убил бы. — Аркадий Сергеевич пожалплечами. — Зачем звонить-то? Чтоб вы насторожились?

Хорошо бы он оказался прав…

— Что я должен делать?

Мурзилка почесал переносицу.

— Вы что бы сейчас делали, если бы не эта заморочка?

Посмотрев на часы, Ника сказал:

— Дочку бы из театрального кружка поехал забирать. Унее сегодня генеральная репетиция.

— Вот и езжайте. Живите в обычном режиме.

— А если он меня перехватит, когда со мной будетребенок? Я не стану рисковать дочерью!

Фантомас полуобнял его за плечо:

— На кой ему ваша дочь, сэр? Это во-первых. Во-вторых,мы с Мурзиком все время будем у вас на хвосте. Ну а в-третьих, что вам теперь,под кровать залезть и не вылезать оттуда? Мы же не знаем, когда и как он на васвыйдет. Скорей всего просто звякнет на мобильник.

И Фантомас не ошибся.

Звонок раздался, когда Николас вез Гелю домой.

Как раз перед этим дочка, не пожелавшая ничего рассказыватьо репетиции и всю дорогу напряженно о чем-то думавшая, вдруг заговорила:

— Пап, я хочу спросить очень-очень важный вопрос.

Ему тоже было не до разговоров. Молчал, часто посматривал взеркальце. Ничего необычного не приметил. Зеленый «пассат» оборотней то мелькалсзади, в потоке машин, то исчезал, то появлялся опять.

— Задать, — поправил Ника. — «Спроситьвопрос» — это не по-русски.

— Пап, я хочу задать очень важный вопрос. А правда, чтомы на свете не один раз живем, а много-много раз? Мне один человек сказал.Будто все эти жизни похожи, как две капли воды. И происходит в них одно и тоже. И человек тоже ведет себя одинаково, потому что он так устроен. Но есликто-нибудь вдруг возьмет и поступит не как в прежних жизнях, а по-другому, товся остальная жизнь тоже поменяется. Ты что про это думаешь?

Спросила — и замерла. Значит, для нее это действительноважно. Ника сделал усилие, чтобы сосредоточиться.

— Никогда не слыхал про такую теорию. Разве всё, что снами происходит, уже было?

— Ты чего? — удивилась Геля. С манерами у неевсе-таки было не очень — мамино воспитание. — Разве у тебя не бывает,когда вдруг замечаешь: это уже было раньше, железно было. Такое у всех бывает.

— Ты про дежа-вю?

— А?

— Переспрашивать «А?» невежливо. Нужно сказать…

Тут и зазвонил телефон. Очки немедленно отреагировали — вправой дужке запищал голос Фантомаса:

— Про дежа-вю потом перетрете. Спокойненько беремтрубочку. В правую руку, чтоб мы тоже слышали.

— Писк какой-то, — завертела головой Геля. —Пап, ты трубку-то возьмешь?

— Алло, — не своим голосом произнес Фандорин.

— Это Игорь. Встретиться надо.

— Хорошо…

— Сейчас дочку домой отвезете… — (Следит! —ёкнуло в груди.) — … И давайте в детский скверик на Покровском бульваре.Знаете?

— Знаю.

— Через полчаса.

И всё, конец разговора.

— Слышали-слышали, о’кей, — сообщил наушник.

— Пап, опять пищит. Так что, правильно мне человексказал?

— А?

В висках стучало так сильно, что он почти ничего не слышал.

— Сам же говорил: «А?» переспрашивать невежливо. Такправильно или нет?

— Да.

«Через полчаса… Почему так быстро? Может быть, отказаться ине ходить? Это не мои игры, они мне даром не нужны», — метались в головеобрывочные мысли.

— Я так и думала! — с облегчением воскликнуладочка. — Значит, смерти бояться нечего. Если в жизни что-то не заладилось— можно поставить точку, начать всё сначала и в следующий раз попробоватьпо-другому.

Фандорин так дернулся, что чуть не въехал в соседнюю машину.

— Что ты несешь?! Постой, ты меня не так поняла. Вот явернусь вечером, и мы с тобой подробно всё обсудим.

Он вспомнил, что Алтын велела проследить, как девочкапоужинает. Нет, не успеть. Плохой у Гели отец. А скоро, возможно, вообщеникакого не будет.

Полчаса спустя он полз вниз по Покровскому бульвару, плотнозабитому автомобилями. Вечерний час пик еще не кончился.

— …В это время в парке пусто, он это учел, — пищалнаушник. — Значит, нам к нему близко не подобраться. Ваша задача —подвести его как можно ближе к ограде. Что он вам будет говорить, не сутьважно. Главное, чтоб он в зону вошел.