Читать книгу "Любовная соната - Мэри Бэлоу"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Джеральд! – сказала она, кладя голову ему на плечо.
– Отец поначалу приходил в страшную ярость, – сказал он. – Пока я не повзрослел. Тогда он понял, что это бесполезно, и стало еще хуже. Он смотрел на меня с открытым презрением. Присс, ты даже не представляешь, как я пытался ему угодить, как я мечтал и стремился ему угодить!
Она подняла руку и смахнула со своей щеки слезинку.
– В школе я еле справлялся, – сказал он. – Я бы не пошел в университет, если бы… Ну, случилось нечто такое, из-за чего я отчаянно захотел вырваться из дома. Я поехал в Оксфорд – и это было для меня катастрофой. Китайской грамотой, хоть я и не учил китайский язык.
– Джеральд, – возразила она, – это не имеет значения. Не знания делают человека человеком.
Он тихо засмеялся.
– А как он злился из-за моей одежды! Сейчас в этих вопросах я полагаюсь на своего портного и камердинера. Присс, я никогда не знаю, что надо надевать с чем. Я никогда не мог понять, почему важно, чтобы что-то сочеталось с чем-то еще или чтобы что-то было по самой последней моде. Помнишь, я ведь не знал, что твое платье вышло из моды, пока ты сама мне об этом не сказала. Оно славное. Это все, что я вижу.
Она уткнулась ему в шею.
– Мой отец был человеком образованным, культурным и обладал непогрешимым вкусом, – добавил он. – А ему достался такой сын, как я!
– Я уверена, что он все равно тебя любил, Джеральд.
– Единственное, что мне в жизни хорошо давалось, – это музыка, – признался он. – А я очень рано узнал, что это занятие для женщин и никоим образом не будет поощряться. От джентльмена ожидается, конечно, что он будет ценить хорошую музыку и иметь тонкий музыкальный вкус, но он ни в коем случае не должен быть исполнителем.
Она подняла голову.
– Ты играешь на каком-нибудь инструменте?
– На фортепиано, – со стыдом признался он.
– В гостиной стоит инструмент, – сказала она улыбаясь. Ей уже много дней мучительно хотелось поиграть, и она чуть было не поддалась соблазну, когда его не было дома. Однако она опасалась, как бы кто-то из слуг не сказал ему про то, что она играла, и тогда ей пришлось бы отвечать на слишком большое количество неприятных вопросов. – А ты когда-нибудь для меня сыграешь, Джеральд? Пожалуйста!
– Я давно не играл, – сказал он, – но, наверное, я мог бы что-нибудь тебе сыграть, Присс, если тебе хочется.
– Мне очень хочется, – заверила она.
Он посмотрел на нее в тусклом свете, падавшем из окна, и ладонью погладил ее обнаженную грудь.
– Я не жалею, что взял тебя с собой, – сказал он. – У тебя доброе сердце, Присс. Мне не следовало говорить тебе все это. Теперь ты поймешь, что я совершенно обычный человек со множеством недостатков. Из меня героя определенно не получится.
«Ты – мой герой», – хотелось ей сказать. Но таких слов ей нельзя было произносить. Она всего лишь его содержанка. Она попыталась найти подходящие слова.
– Ты человек, Джеральд, – сказала она. – Не более и не менее героический, чем любой другой, кого бы ты ни назвал. Ты всегда был добр ко мне, а мне важно только это. Та доброта, которую мы выказываем по отношению к другим людям, – это на самом деле единственное, что важно, разве нет?
– Тебе холодно, – отозвался он, снова притягивая ее к себе, – а ты даже не накинула халата, чтобы не замерзнуть. Пойдем, я слишком много разговариваю и мешаю тебе спать. Но ты не будешь против, если я еще какое-то время не дам тебе заснуть, Присс? Я тебя хочу.
– Ты же знаешь, что для меня всегда радость дать тебе покой.
– Не просто обязанность? – спросил он, укладывая ее на кровать.
Обхватив ее лицо ладонями, он большими пальцами погладил ее по щекам и только потом лег рядом.
– Для меня это радость, – повторила она, протягивая к нему руки и открывая ему свое тело, чтобы подарить ему сокровище своей любви… в котором он увидит только удовольствие и удовлетворение желания.
Джеральд лучше узнал Присс, когда они переехали в деревню, хотя был отнюдь не уверен в том, что ему хотелось это сделать. Мало-помалу она становилась для него личностью – человеком с такими глубинами характера, о каких он прежде даже не мог подозревать, и со способностями, о которых не знал.
Она почти не имела дела с прислугой, стараясь держаться от нее как можно дальше и даже не пытаясь вмешиваться в жизнь поместья. И тем не менее в ней ощущалось тихое достоинство, благородство, которое, похоже, завоевало уважение слуг в первые же дни после их приезда. Они относились к ней почтительно, хотя, конечно же, ни для кого в доме не было тайной, что ночами она делит с ним постель.
Она принимала как данность то, что он навещает своих соседей и ездит к ним по их приглашениям без нее. И в тех немногих случаях, когда к нему в дом являлись гости, она тихо удалялась к себе в комнату, где ее никто не увидел бы, – ему не приходилось говорить ей, чтобы она это сделала.
Именно после одного из таких визитов последовало крупное открытие, которое Джеральд сделал в отношении Присс. Он не знал, куда она ушла, и пришлось спросить об этом у домоправительницы. Та сообщила, что мисс Присси сидит в оранжерее. Он отправился туда ее искать.
Наверное, она не заметила, что гости уехали. Или, может быть, она просто не ожидала, что он пойдет ее искать. Как бы то ни было, она с изумлением подняла голову, услышав его шаги, и поспешно спрятала какую-то книгу под подушку соседнего кресла.
– Присс? – спросил он, хмурясь. – Ты читала?
– Что? – переспросила она. Однако покраснела. Он оказался слишком близко, чтобы неправильно истолковать увиденное. – Да, читала.
– Ты умеешь читать? – удивился он, извлекая спрятанную книгу и садясь рядом с ней.
– Мисс Блайд меня научила, – ответила она чуть прерывающимся голосом. – Это просто маленькая причуда, мне это нравится.
– «Хроники чумного года», – прочитал он позолоченные буквы на корешке томика.
– Это Даниэль Дефо, – сказала она. – Мне эта книга понравилась меньше, чем «Робинзон Крузо», хотя и ее стоит прочесть.
– Я читал ее в школе. Я имею в виду «Робинзона Крузо». Это ведь он оказался на необитаемом острове и жил там так долго?
– Да, – подтвердила Присс. – Это великолепная картина того, как человеческий дух способен победить почти любые трудности, даже одиночество и отчаяние. И как он способен создать порядок из хаоса и нечто терпимое и осмысленное из пустоты.
Джеральд нахмурился.
– А я помню, что нашел ее скучноватой, – сказал. он. – Там было слишком мало персонажей, хотя начиналось достаточно хорошо – с кораблекрушения и прочего.
– Да, – согласилась Присцилла, – думаю, ты прав относительно малочисленности персонажей, Джеральд, хотя Пятница – персонаж интересный.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Любовная соната - Мэри Бэлоу», после закрытия браузера.