Читать книгу "Икарова железа - Анна Старобинец"

– Да, конечно, – сказал Ольга.

– Нет, не стоит, – сказал Охотин и едва заметно втянул голову в плечи. – Я чай не хочу.

…Поезд в целом приличный был, чистенький, но со взвесью золотистой клубящейся пыли в проходах. Дашка несколько раз чихнула.

– А ну-ка запшикайся! – Ольга протянула Дашке баллончик. – Только вот бронхоспазма нам тут сейчас не хватало!

Дашка томно обхватила губами овальное дуло ингалятора и запшикалась.

По вагону, хрустя и побрякивая, прогоготали трое подростков в черных кожаных куртках. Вслед за ними испуганно просеменила старушка с малиновыми клоунскими космами, спустя минуту вернулась, долго сверялась с билетом, стоя в дверях, вздыхала и перетаптывалась, наконец зашла внутрь.

– Шестое у меня, – горестно сообщила она. – Верхнее… Ох, верхнее… – выразительно схватилась за поясницу. – Вот, может, если б мужчина…

Старушка выжидательно уткнулась в Охотина выцветшими кротовьими глазками.

– Давайте я вам уступлю, – с готовностью отозвался Охотин, и Ольга снова одарила его ненавидящим взглядом.

Она ведь специально искала нижние. Неблагодарность и хамство.

Капучино оказался премерзкий, и Охотин пожалел, что не согласился на чай. Ольга долго и истово размешивала сахар в стакане. Отхлебнула – и снова завела ту же волынку. Что, мол, вот, все нормальные люди семьями отдыхают, только мы одни почему-то не по-людски, почему-то раздельно… Малиновая бабулька сострадательно кивала в такт Ольгиной речи.

– Ну вы можете со мной выйти, – дежурно отозвался Охотин. – Я ж не против вас взять.

– Он не против! – так и передернулась Ольга. – Он не против нас взять к своей той. Нет уж, спасибо. Лично мне одного раза хватило.

…Полгода назад Ольга съездила вместе с ним. После того раза она и стала так говорить: «твоя та». Охотин сначала удивлялся, доказывал, что это же ведь абсурд, как можно в такой ситуации ревновать?! Потом обижался и злился, просил ее выражаться иначе, – а в последнее время смирился. Действительно ведь, это совершенно разные люди. Есть эта и та. Ту он любил. Эту жалел и терпел…

– …Я тоже не хочу с папой! – капризно подала голос Дашка. – Я далеко хочу. Далеко, как договорились! А в следующий раз на самолете. Вы мне обещали!

НЖД и Воздушный Флот поделили направления четко: поезда отправлялись назад, неспешно, по старинке, чух-чух, а самолеты – вперед, навстречу прогрессу. Поговаривали, правда, что скоро можно будет путешествовать и вообще непосредственно, без иллюзий, но Охотин в это не верил. Транспортировка без транспортного средства – прямой путь к безумию. Знакомый психотерапевт был, кстати, с Охотиным совершенно согласен.

…Дашке действительно давно уже обещали, что летом на самолете. Вместе с классом. Она и в этот раз истерила, хотела на самолете, но они с Ольгой отказались категорически. Дважды они уже все вместе летали – в первый раз на сотню вперед, в другой раз аж на пятьсот, – и оба раза Дашка была в полном восторге, а им не понравилось. Тоскливо и жутко там было, и языком они совсем не владели… Пришлось откупиться от Дашки обещанием, что на поезде отправятся на этот раз действительно далеко.

– Только что-нибудь развивающее, – поставила ей условие Ольга. – Образовательное.

Пока Дашка выбирала по каталогу «образовательное», Охотин набрался смелости и признался жене, что лично он далеко не хочет. И вообще не хочет никаких новых маршрутов.

– Ты пойми, для новых мест я уже, наверное, слишком стар, – сказал он. – Хочется по-пенсионерски так, знаешь… Возвращаться туда, где уже бывал… Где мне с гарантией хорошо…

– С гарантией, – ядовито повторила Ольга и приготовилась плакать. – С той у тебя, значит, гарантии…

…Проводник принес, наконец, замусоленный квадратный поднос с серебристыми капсулами и бутылками минералки. Дал на подпись стандартные бланки («Я, Михаил Петрович Охотин, паспорт номер такой-то, о возможных осложнениях поставлен в известность…»), улыбнулся резиново, во всю пасть:

– Простая формальность.

С влажным хрюканьем включился динамик, бодро зарапортовал с потолка:

– Уважаемые пассажиры! Компания «Новые Железные Дороги» и туристическое агентство ООО «Цайтгайст интернешнл» рады приветствовать вас в нашем фирменном поезде «Князь Владимир». Напоминаем, что перед началом путешествия каждому пассажиру необходимо проглотить индивидуальную капсулу, запив ее достаточным количеством жидкости, и принять удобную позу. Мы просим всех провожающих покинуть вагоны поезда. Желаем вам приятного путешествия!

…Как обычно, минуты через две после капсулы, тронулись. Малиновая старушка сразу же зашуршала пакетами и фольгой, разложила на пропитанных жиром салфетках холодную курицу. По купе разнесся запах приправленной чесноком падали – но Охотин тут же одернул себя: никакого запаха нет, к черту собачьи рефлексы!.. «Что за люди, – подумал он с раздражением, когда запах послушно исчез. – Путешествие духа, транспортировка сознания, а в сознании у них – дохлая курица»…

Ольга стразу же застелила белье и улеглась спать, носом к стенке. Дашка долго рылась в нежно-розовом девичьем чемодане (вот что за бабская страсть набирать с собой так много вещей, даже когда можно вообще без них), в конце концов вытянула откуда-то с самого дна путеводитель по раннему палеолиту с изображением насупленного неандертальца на обложке и утащила его к себе на верхнюю полку. Охотин подумал, что неандерталец отчетливо напоминал их соседа, дегенерата Толяна с третьего этажа…

– Ой, а вы, эт самое, к прапредкам, да? – малиновая бабулька завистливо проводила путеводитель глазами.

Дашка нахально ничего не ответила. Охотину стало за нее, как всегда, неудобно.

– Дочка с женой в палеолит, да, – вежливо отозвался Охотин. – А я вот раньше сойду, в восемьдесят восьмом…

И зачем-то добавил, словно бы извиняясь:

– Молодость у меня там…

– А я в двух тыщ третий, март месяц, – с готовностью доложила старушка и вгрызлась в куриную кость. Она явно ждала от Охотина какого-нибудь вопроса.

– А что так недалеко? – послушно удивился Охотин, хотя ему совершенно не было интересно.

– Да я, эт самое, на поминки, – бодро объяснила старушка. – Супруг мой в том году помер…

– Так а что ж на поминки? – уже искренне удивился Охотин. – Можно же проехать подальше, чтоб живой еще был?..

– Ну, живой… – странно замялась старушка. – Живых боюсь я их, эт самое… А так, помянуть чтобы, это по-божески, это мне, эт самое, нравится…

Малиновая старушка еще что-то говорила, Охотин не слушал, но вежливо очень кивал, а когда совсем надоело, вышел из купе в коридор, уткнулся горячим лицом в стекло. Отчего-то стало вдруг некомфортно, как-то неестественно, что ли. «Стекло должно быть холодным», – тут же сообразил он, и стекло стало холодным.