Читать книгу "Смерть в доке Виктория - Керри Гринвуд"

– Но они же как братья, об этом говорилось в первой сцене, – возразила Рут. – Что же это ему в голову взбрело?

– Ревность глуха к доводам рассудка, дорогуша, ни сам король, ни братские узы не способны сдержать это помешательство.

– Видимо, так, – согласилась Рут и снова погрузилась в чтение.

Вечер прошел спокойно, и Фрина улеглась спать, исполненная любовных и поэтических воспоминаний.

Рассвет вторника был ясным и прохладным, что предвещало солнечный денек. Фрина вовремя вспомнила о своей татуировке и стала намыливаться осторожно. Она попробовала промокнуть рисунок губкой – чернила не размазались.

Все утро Фрина провела в телефонных разговорах с девочками из монастыря и Пресвитерианской женской гимназии, выясняя, не у них ли скрывается Алисия Воддингтон-Форсайт. Матьнастоятельница сообщила телефоны своих послушниц, а Джейн – школьных подруг. Но Алисию никто не видел, и большинство явно были этому рады. Фрина положила трубку в одиннадцать, отыскала свой купальный костюм и отправилась на пляж немного поплавать. Она надеялась, что бодрящая вода подстегнет ее мысли.

Фрина знала, что хотя купание на пляже СентКилды было строго запрещено с рассвета до заката, но на этот проступок смотрели сквозь пальцы. Поэтому купила себе в Париже купальник – глубокий вырез на спине и совсем открытые ноги. Фрина даже пожалела, что на берегу ни души и некому возмутиться ее полуобнаженным видом. Заодно и татуировку проверю, подумала она и нырнула в море; оно сомкнулось над ее головой – соленое и обжигающе холодное.

Когда Фрина вышла из воды, сияющая и дрожащая от холода, ей на голову вдруг набросили одеяло. Сильные руки обхватили ее.

Одеяло было в песке, Фрина закашлялась и принялась брыкаться. Она почувствовала, что ее пятка угодила во что-то мягкое. Воспользовавшись моментом, она выбросила вперед руки и вцепилась в нападавшего.

Хотя Фрина и не видела, куда попала, нападавший явно очень дорожил этой частью тела. Он завопил и ослабил хватку.

Фрина еще сильнее сжала пальцы. Негодяй отпустил жертву и, изрыгая проклятия на незнакомом языке, принялся молотить ее по накрытой одеялом голове. Фрина встряхнулась, и одеяло соскользнуло.

Она правильно выбрала, за что ухватиться. Часть мужского тела, которую она свернула в узел, оказалась мужским естеством, и злодей явно хотел получить его обратно.

Фрина разжала руки, сбила нападавшего с ног и придавила коленом к земле. Обливаясь слезами, он схватился за свой пострадавший орган.

– Кто ты, мерзавец? Чего тебе от меня надо? Говори, а не то я тебе вообще его откушу! – прошипела раскрасневшаяся и взбешенная Фрина, сплевывая песок.

– Нет! – проорал преступник. – Я всего лишь выполнял приказ.

– Чей приказ?

На этот вопрос он не посмел ответить, даже под угрозой навсегда лишиться мужского достоинства.

– Передай своему боссу, – с нескрываемым отвращением процедила сквозь зубы Фрина, – что я еще поквитаюсь с ним, что я хочу с ним встретиться и что следующего придурка, которого он подошлет ко мне, я кастрирую тупым ножом. Повтори.

Плачущий налетчик лишь с третьей попытки сумел затвердить эту угрозу. Фрина соскочила с него и отбежала на три шага.

– На твоем месте я уматывала бы поскорее, – посоветовала она.

Мужчина мигом воспользовался ее советом и припустил по берегу. А Фрина вернулась к морю, чтобы смыть прикосновения его пальцев и прилипший к телу песок.

Ее била дрожь. Она отыскала на берегу свою пижаму, переоделась и пошла назад к дому. Это не юнец какой: лет сорок, не меньше, сильный славянский акцент, седина в волосах, ничем не примечательное лицо. Да она и не успела рассмотреть его хорошенько.

Может, не стоило его отпускать? А то в следующий раз еще пристрелит меня. Нет, я была нужна ему живая, он пытался меня похитить, размышляла Фрина, звоня в колокольчик у своей двери. И что бы я с ним стала делать? В доме и так полно народу – Джейн, Рут, господин и госпожа Батлер и мы с Угольком в придачу. Стоило посмотреть, не было ли поблизости автомобиля. Ладно. Интересно, как поживает татуировка? Не хотелось бы еще раз беспокоить Профессора.

Она раскрыла ворот на груди. Анархистская метка была по-прежнему на месте – слегка побледнела, но не смылась.

– Хорошо искупались, мисс Фишер? – осведомился господин Батлер, открывая дверь.

Фрина загадочно улыбнулась.

– Спасибо, господин Батлер, вполне сносно.

Глава восьмая

Ловец хитер, и пташкам невдомек,

Что он для них уже раскинул сети.

Уильям Шекспир «Зимняя сказка»[37]

Фрина прибежала к себе в будуар и захлопнула дверь. Ее била дрожь – от потрясения и ярости, к тому же она сломала ноготь и оцарапала голень. Она рухнула на кровать и закрыла глаза, давая клокотавшей в ней ярости время улечься, чтобы та не разорвала ее на кусочки.

Так легко попасться! Если бы их было несколько, они бы точно меня сцапали – без одежды, без оружия. Никогда впредь. Теперь я с пистолетом даже в ванной не расстанусь, и пусть Бог оплакивает тех, кто решится меня потревожить.

Это был анархист, она не сомневалась. Возможно, один из тех двоих, чьи имена ей сообщили. Если так, то сейчас он, поди, оплакивает свои раздавленные яйца. Пусть небольшая, но месть за Юрку Розена. Эта мысль заставила Фрину усмехнуться; ей стало лучше. Потом она направилась в ванную, где ее от души вырвало.

Эта процедура довершила исцеление. Она почистила зубы, налила себе «Лафройг», приняла прохладный душ и смыла песок с волос. Когда она сидела перед зеркалом и отстригала сломанный ноготь, в дверь постучала Дот.

– Мисс! Мисс Фрина, с вами все в порядке?

– Входи, Дот. Да, я в порядке. Один сын нехорошей женщины только что пытался меня похитить.

– И что вы сделали с телом, мисс? – невозмутимо поинтересовалась Дот. – Это случилось на пляже? Он был один?

– Да, на пляже. Он накинул на меня одеяло, но я сумела убедить его отпустить меня. – Фрина, уважая целомудрие своей компаньонки, не стала распространяться о методе, которым она этого добилась. – А потом я его отпустила, будь он неладен.

– И хорошо. – Дот взяла ножницы и принялась приводить в порядок ноготь. – И что вы с ним будете делать? Ну, помимо того, что вы уже с ним сотворили?

– Дот, кажется, я тебя испортила.

– Меня, мисс? У меня нет ни грана жалости к тому, кто стрелял в вас! – Дот убрала ножницы в футляр.

– Ты рада, что пойдешь на балет? Что ты решила надеть?

– Да, мисс, я никогда прежде не была на балете, но мне жаль, что вы не пойдете с нами. Я надену темно-коричневое платье из расписного бархата и светло-оранжевую шляпку клоше с бархатными цветами.