Читать книгу "Как ни крути - помрешь - Ким Харрисон"

Кресло опять затрещало.

– Попробуй ее крови, и я тебя убью. Обещаю, Кист.

Я оглядела кухню – куда бы сбежать, – но опоздала. Шаркаяботинками, Айви появилась на пороге. Непривычно взъерошенная, она замешкалась,с ее способностью читать по лицу мгновенно оценив мою тревогу. Секреты от неехранить совсем нелегко. От злости на Киста у нее брови сошлись к переносице;агрессия и отчаяние не предвещали ничего хорошего, даже если направлены были нена меня. Бледная кожа приняла розоватый оттенок: она старалась успокоиться,заставить едва слышный шепот шрама на шее замолчать совсем. Айви попыталасьхирургическим путем убрать физический след заявки, которую сделал на нееПискари, но когда она нервничала, шрам проявлялся опять. А мои амулеты онавзять не соглашалась. Мне еще надо будет выяснить почему.

Увидев меня у раковины, Айви стрельнула карими глазами намою дымящуюся кружку и пустой кофейник. Я пожала плечами и включила кофеварку.Что я могла сказать?

Айви шагнула вперед, поставила на стол пустую чашку,пригладила волосы – чтобы хотя бы казаться собранной и спокойной.

– Ты расстроена, – сказала она резким из-за злости наКи-стена голосом. – Что случилось?

Я вытащила пропуска за сцену и прилепила их к холодильникумагнитиком-помидором. Подумала про Ника, потом про обстрел снежками. А, незабыть еще, как приятно было услышать ее угрозы Кистену из-за моей крови,которую она еще даже не пробовала. Н-да, есть из чего выбрать.

– Ничего, – тихо сказала я.

Высокая и тонкая в синих джинсах и рубашке, она скрестиларуки на груди и присела на стол рядом с кофеваркой в ожидании кофе. Она поджалатонкие губы и глубоко дышала.

– Ты плакала. Так что случилось?

Я замерла от неожиданности. Она знает, что я плакала? Черт. Всего-тотри слезинки проронила. На светофоре. И вытерла раньше, чем они скатились пощеке. Я глянула на пустой коридор – не хотелось, чтобы Кистен услышал.

– Я потом тебе скажу, о'кей?

Айви глянула в ту же сторону. Над бровями залегла удивленнаяморщинка. А потом до нее дошло. Она поняла, что меня бросили. Она моргнула, и явидела, как ей стало легче – после того как схлынул порыв жажды крови,вызванный моим новым статусом. Статусом свободной и доступной.

Живые вампиры, в отличие от мертвых, не нуждаются в крови,чтобы сохранять рассудок – но все равно ее жаждут. Они очень тщательновыбирают, у кого ее брать, обычно в соответствии с сексуальными предпочтениямина тот случай, если повезет и с сексом. Но по глубине чувств взятие крови можетварьировать от нежной платонической дружбы до случайности единственной встречи.Как и большинство живых вампиров, Айви уверяла, что кровь и секс для нее неодно и то же – зато для меня это во многом совпадало. Слишком близки были ксексуальному экстазу ощущения, когда вампир тянул из меня кровь.

Дважды впечатавшись в стенку под воздействием лей-линейноймагии, Айви усвоила, что хоть мы и подруги, но я никогда в жизни ей не дамся. Стех пор как она вернулась в ряды практикующих вампиров, мне стало полегче,потому что она удовлетворяла жажду с кем-то другим и возвращалась сытая,спокойная и тихо ненавидящая себя за то, что снова не выдержала.

За лето она вроде бы переключилась с попыток убедить меня,что если она меня покусает, то это никакой не секс, на заверения, что никакойдругой вампир меня не коснется. Если моя кровь не достанется ей, так, значит,никому – и она с тревожащим, хоть и лестным усердием отгоняла других вампиров,никому не давая воспользоваться оставшимся у меня от демона шрамом и превратитьменя в безвольную тень. Живя с ней, я получала защиту от других вампиров –которой я беззастенчиво пользовалась, – а я взамен была ей беззаветным другом.Отношения наши могли показаться односторонними, но такими не были.

Другом Айви была требовательным, ревнивым ко всякомуПроявлению внимания к другим, хоть это и прятала. Ника она с трудом выносила.Кистен, впрочем, вроде был исключением, отчего я сама себе казалась белой ипушистой. Поднимая кружку с кофе, я вдруг поймала себя на надежде, что онасегодня уйдет из дома и найдет себе донора – так что остаток недели не будетсмотреть на меня взглядом голодной пантеры.

Поняв, что напряжение ослабло настолько, что злостьсменилась отвлеченными рассуждениями, я глянула на работающую Кофеварку, мечтаятолько сбежать к себе.

– Хочешь мой? – спросила я. – Я еще не пила.

Кистен типично по-мужски хохотнул, и я повернула голову. Неслышала, как он очутился на пороге.

– Я тоже не пил, – с намеком сказал он. – Так что еслиты предлагаешь…

Меня волной захлестнуло воспоминание: мы с Кистеном в томлифте у Пискари, мои пальцы перебирают шелковистые высветленные пряди у него назатылке, тщательно лелеемая ради придания мужественности дневная щетинацарапает мне кожу… Губы, мягкие и требовательные одновременно, слизывают с менясоль, руки у меня на талии прижимает меня все плотней… Черт!

Я отвела от него взгляд, заставила себя убрать руку от шеи:я неосознанно гладила шрам, уже пульсировавший в ответ на неосознанновыделяемые Кистеном вампирские феромоны. Тысячи чертей.

Страшно довольный, он уселся в кресло Айви – без сомнении,догадавшись, о чем я думаю. Но глядя на его ладно скроенное тело, трудно былодумать о чем-то другом.

Кистен – живой вампир такой же древней крови, как Айви.Раньше он был наследником Пискари, и в нем еще угадывалось воздействие крови,которой с ним делился вампир-нежить. Вел он себя как плейбой, а одевался в кожубудто байкер и говорил с Подчеркнутым британским акцентом – но под всем этимскрывал жесткую деловую хватку. Он умен и сообразителен, и хоть не тик силен,как неживые вампиры, но сильнее, чем можно предположить по его компактной, сузкой талией фигуре.

Сегодня он оделся строго: в шелковую рубашку и темные брюки,явно стараясь придать себе деловой вид – теперь, когда

Пискари сидел в тюрьме, Кистен представлял его интересы.Единственным намеком на его былую отвязанность осталась свинцово-серая цепь нашее – в пару ножному браслету Айви – и по две бриллиантовых серьги в каждомухе. То есть их должно было быть по две. Одну кто-то вырвал, оставивбезобразный шрам.

Кистен развалился в кресле Айви, нарочито выставивбезупречно чистые туфли, запрокинув голову, словно ловил витающие в воздухенастроения. У меня опять рука потянулась к шраму. Он пытался меня зачаровать:забраться мне в голову и смешать мысли. Он не смог бы. Только нежити удаетсязачаровать против воли, а Кистен не мог уже заимствовать силу Пискари дляувеличения собственных способностей.

Айви налила себе сварившегося кофе.

– Оставь Рэйчел в покое, – скомандовала она, неоставляя сомнений, кто у них главный. – Ее только что Ник бросил.

У меня дыхание перехватило. Я ошеломленно уставилась наАйви. Я же не хотела, чтобы он узнал!