Читать книгу "Медведь и Дракон - Том Клэнси"

– О, мы всегда так и поступаем.

«Зубы девушки заметно улучшились бы после визита к хорошему зубному врачу», – подумал Номури. Но таких специалистов в Пекине немного, наравне с другими буржуазными медицинскими специальностями вроде восстановительной хирургии.

Несмотря на все, ему удалось заставить её рассмеяться, а это что-нибудь да значит.

– Может быть, вы хотите, чтобы я продемонстрировал вам наши новые возможности? – спросил офицер-оперативник ЦРУ.

– Конечно, почему бы и нет? – Казалось, что она немного разочарована тем, что он не может сделать это прямо сейчас.

– Отлично, но мне нужно, чтобы вы дали указание внести оборудование в здание министерства. Понимаете, у входа стоит служба безопасности.

– Как я могла забыть об этом? – Номури увидел, что она упрекнула себя за то, что не подумала об этом сама. Лучше запустить крючок поглубже.

– Вы обладаете правом дать такое указание или вам необходимо проконсультироваться с кем-то занимающим более высокое положение? – Наиболее уязвимое место у любого коммунистического бюрократа – это чувство важности занимаемой должности.

Высокомерная улыбка:

– О да, я обладаю правом дать такое указание.

Ответная улыбка Номури:

– Великолепно. Тогда я приду сюда со своим оборудованием завтра, ну, скажем, в десять утра.

– Хорошо. Вас будут ждать у главного входа.

– Спасибо, товарищ Минг, – сказал Номури со своим лучшим дружеским (коротким) поклоном, обращённым к молодой девушке – «и, вероятно, любовнице министра», – подумал агент ЦРУ. В отношениях с ней существуют разные возможности, но ему нужно быть осторожным, как ради неё, так и ради себя.

Вот почему в Лэнгли платили ему так щедро, не считая королевского жалованья, которое он получал в «Ниппон Электрик Компани» и мог забирать себе. Он нуждался в деньгах, чтобы выжить здесь. Стоимость жизни в Пекине была высокой даже для китайца. Для иностранца все было гораздо хуже, потому что для него все было – должно быть – особенным. Квартира была специальной и почти наверняка оборудована аппаратурой прослушивания. Цена продуктов, которые он покупал в специальном магазине, была очень высокой – Номури не возражал против этого, потому что продукты были, несомненно, качественными.

Китай был, по определению Номури, страной тридцати футов. Все здесь выглядело хорошо, даже производило впечатление, до тех пор, пока вы не приблизились на тридцать футов. Тогда вы видели детали, которые совсем не подходили друг к другу. Как ни странно, он обнаружил, что особенно трудно войти в лифт. Поскольку на нём была западная одежда (китайцы считали Японию западной страной, что развеселило бы многих как в Японии, так и на Западе), в нём сразу узнавали «qwai» – иностранного дьявола – ещё до того, как видели его лицо. Когда это происходило, выражение на их лицах менялось, иногда они выражали любопытство, но большей частью оно походило на открытую враждебность. Китайцы отличались от японцев, их никто не учил тщательно скрывать свои чувства, а может быть, им было просто наплевать на подобные тонкости, думал офицер ЦРУ, скрываясь за маской своего лица, застывшего, словно у игрока в покер. Он овладел этой практикой ещё в Токио, и научился этому очень хорошо. Это объясняло, почему он получил приличную должность в НЭК и ни разу не был раскрыт в ходе своей нелегальной деятельности.

Лифт опускался плавно, но по какой-то причине не совсем правильно. Возможно, здесь детали также не были хорошо подогнаны друг к другу. В Японии Номури не испытывал такого чувства. Несмотря на многие недостатки, японцы были компетентными инженерами. Несомненно, то же самое относилось и к Тайваню. Однако Тайвань, подобно Японии, был капиталистической страной, где хороший труд вознаграждался высокой зарплатой, постоянным местом работы и бонусами. КНР все ещё не научилась этому. Китайцы экспортировали массу товаров, но эти товары были или простыми для производства (например, теннисные кроссовки), или производились в точном соответствии со стандартами, установленными где-то ещё и потом тщательно скопированными в Китае (как, например, электронные приборы). Разумеется, это уже менялось. Китайцы были умными людьми, и даже коммунизм мог угнетать их лишь в течение определённого времени. И тем не менее промышленники, которые начинали совершенствовать своё производство и предлагать миру по-настоящему новую продукцию, рассматривались их хозяевами в правительстве как… ну, в лучшем случае как необычайно способные крестьяне. Это было не очень-то хорошо для талантливых людей, которые временами удивлялись, сидя за выпивкой в баре, почему с ними, приносящими богатство в свою страну, те, кто считал себя хозяевами страны и вершителями её судьбы, обращались как с необразованными крестьянами. Номури вышел на улицу и направился к своему автомобилю, не переставая думать о том, как долго это будет продолжаться.

Номури знал, что вся эта экономическая политика является шизофренической. Рано или поздно промышленники поднимут головы и потребуют, чтобы им тоже дали голос при определении политического развития страны. Возможно – даже несомненно – подобный шёпот уже раздавался. Если дело обстояло именно так, то неосторожным шептунам передали, что самое высокое дерево можно легко срубить и распилить на дрова и что колодец с самой чистой водой будет первым, из которого воду выпьют досуха, а тот, кто кричит громче других, обретёт молчание быстрее других. Таким образом, лидеры китайского промышленного сообщества, скорее всего, выжидали удобного момента и смотрели друг на друга в комнатах, где они собирались, думая о том, кто из их числа рискнёт сделать первый шаг, и тогда, может быть, он будет вознаграждён славой и почётом, а позднее и памятью как о герое. Или, что более вероятно, его семье пришлют счёт для оплаты стоимости патрона 7,62х39, использованного, чтобы отправить несчастного в мир иной, который обещал им Будда, но существование которого правительство с презрением отрицало.

* * *

– Значит, они все ещё не объявили об этом. Немного странно, – заметил Райан.

– Действительно, странно, – согласился Бен Гудли и кивнул.

– У тебя есть представление, почему они скрывают такую новость?

– Нет, сэр… если только кто-то не надеется сделать на этом состояние. – «Картёжник» пожал плечами.

– Кто-то собирается приобрести акции компании «Атлантик Ричфилд»? Какой-нибудь производитель буровых агрегатов…

– Или просто купить участок земли в Восточной Сибири, – предположил Джордж Уинстон. – Нельзя сказать, что такое никогда не делалось почтенными слугами народа. – Президент рассмеялся так, что ему пришлось поставить чашку кофе на стол.

– Только не в этой администрации, – напомнил им президент Соединённых Штатов. Одним из преимуществ команды Райана, как стало известно средствам массовой информации, являлось то обстоятельство, что многие из них были плутократами, обладавшими немалыми состояниями, а не «рабочими» людьми. Казалось, по мнению средств массовой информации, что деньги появились в руках счастливцев, словно по волшебству… или в результате молчаливой и скрытой преступной деятельности. Но никогда не были заработаны. Самым странным из политических предрассудков было мнение, будто крупные состояния никогда не возникают в результате труда, скорее каким-то другим способом, нигде не засвеченным и всегда подозрительным.