Читать книгу "Прогноз гадостей на завтра - Дарья Донцова"

– Вот видишь, – радостно заржал Саврасов, – дажетакая, как ты, и то бы не стала идиотничать!

Я молча проглотила оскорбление и поинтересовалась:

– Имя ее знаете?

Саврасов издал звук, больше всего похожий на хрюканье, потомпробормотал:

– Эфигения.

– Издеваешься, да? – обозлилась я.

– Почему? – веселился Жора. – Кое-кого у нас зовутЕвлампией, а эту красоту неземную Эфигенией кличут.

– Таких имен не бывает!

– Вот и я об этом же думаю, – сообщил Жора, –псевдоним у нее, так сказать, для работы. Ну знаешь, как писатели на обложкаходно имя пишут, а в жизни совсем по-другому зовутся. Маринина совсем неМаринина…

– Я в курсе того, что такое псевдоним. Только зачем он этойЭфигении понадобился? Она актриса, певица или романы строчит?

– Не, – заржал Жора, – покруче будет, гадалка.

– Кто?

– Потомственная цыганка в десяти поколениях, Эфигения Роме,гадание по линиям судьбы и на картах, – отчеканил Саврасов.

– Ну и где эта дама живет?

– Понятия не имею.

– А настоящее ее имя знаешь?

– Кто ж его мне скажет?

– Хороша информация, – вскипела я, – предлагаешьискать бабу, имя которой «никак» и живет она «нигде»?

– А зачем ее искать? – удивился Саврасов.

– Сам же сказал, что ревновала Эдьку…

– Просто как зверь, – подтвердил Жора, – стеклабила и орала: «Имей в виду, если не мне, то и никому не достанешься. Узнаю, чтос другой бабой связался, – убью!» Только искать ее нет нужды.

– Почему?

– Да она все время в своем салоне сидит, клиентов поджидает.

И такой человек еще смеет упрекать меня в глупости!

– Быстро говори адрес салона, – прошипела я.

– Не знаю!

Честное слово, мне захотелось его стукнуть.

– Не знаю, – как ни в чем не бывало повторилСаврасов, – только название слыхал, «Дельфийский оракул», небось посправочной легко отыскать. Ох, чует мое сердце, из-за бабы сгинул Эдька, ипотом, знаешь…

– Что?

– Я немного знаком с криминальным миром… Малевича убилизаточкой…

– Ножом!

– Ну да, считай, что это одно и то же, острая железка. Вотты видела труп, скажи, куда ударили, в спину?

– Нет, в левый бок.

– Ну теперь подумай сама. Это же надо близко подойти и пырнуть.Да ни один профессиональный киллер на такое в месте, подобном «Макдоналдсу», непойдет. И зачем вообще убивать в ресторане? Прямо мексиканский сериал! Обычнопроще делают.

– Как?

– О боже, ты что, «Новости» никогда по телику не смотришь?Убивают в подъезде, во дворе, когда жертва из машины выходит… Пиф-паф, иготово. Оружие бросят, и ищи ветра в поле, заказные убийства редко раскрывают,даже такие громкие и шумные, как устранение этого, из телевизора, ну как его…«Поле чудес» еще вел.

– Влад Листьев.

– Точно. Вся милиция искала, а толку чуть. У Эдьки никогдаохраны не было, плевое дело его шпокнуть. А тут «Макдоналдс». Нет, думаю, этобаба сделала! Знакомая. Подошла к столику, подсела, он ей сказал, что с другойобедает… Ну бабенка и ткнула бывшего любовничка, не сдержалась от злости,типично женский поступок. Ищи эту Эфигению, не ошибешься, ее рук дело.

Я в задумчивости посмотрела в окно. Много ли найдется встолице женщин, носящих в сумочках заточки?

– И у нее с собой всегда нож был, – продолжал Жора. –Мы один раз ужинали вместе в ресторане, а Эдьке Гема позвонила, зачем-то онсрочно ей понадобился. Ну Малевич и затряс хвостом: «Эфигения, давай тебя домойотвезу, а то, извини, надо уезжать». А она глазищами своими огромными каксверкнет: «Беги, беги к любимой женушке, без тебя обойдемся». Одним словом, онипоругались. Эдька психанул и уехал. А мне неудобно, на улице темно, не ровенчас к бабе кто пристанет. Она девка красивая, золотом обвешанная… Я ипредложил: «Поехали, домой в лучшем виде доставлю».

Девица, красная от злости, рявкнула: «Обойдусь!»

«Ладно тебе сердиться, собирайся, подвезу», – спокойнопредложил я, но она дернула плечом и сказала: «Такси возьму, не нуждаюсь втвоих услугах!»

Тогда я спросил: «И не боишься ночью к незнакомому мужикусадиться? А ну как завезет тебя в темный уголок и под юбчонку полезет?»

Эфигения раскрыла сумочку, показала заточку и прошипела:«Пусть попробует, мигом яйца отрежу».

Не баба, ядовитая змея, да и только.

Когда мы, закончив разговор, вышли из конторы, с небаповалил крупный, мягкий, картинный снег, кладбище вмиг стало белым. Возле однойиз стен колумбария ярко светил фонарь. Пока Жора прогревал мотор своегоавтомобиля, я стала читать надписи на досках. Где здесь кошки и собаки? «КараваеваАнна Петровна. 1927—1999 гг.», «Велехов Сергей Андреевич. 1942—2000 гг.»…«Любимый сыночек семьи Рогозиных. 1988—2000 гг.», а вот еще: «Спи спокойно,дорогая доченька Марта Федина. 1990—2000 гг.». Интересно, как бы отнеслись АннаПетровна и Сергей Андреевич, узнай они, кто оказался их соседями по колумбарию?Хотя, если подумать, люди намного противней собак и кошек, во всяком случае, имв голову приходит совершать такие поступки, какие никогда не сделает ни одноживотное. Например, пырнуть ножом бывшего любовника.

Глава 10

Домой я вошла на цыпочках. Дверь по-прежнему отсутствовала,но пустой проем украсился занавесками, на которых болтался листок собъявлением: «Осторожно, в квартире четыре страшно злобные собаки».

Усмехнувшись, я отодвинула цветастые шторки, шагнула впереди наступила в нечто большое и мягкое… Раздалось рычание и потом гневный,возмущенный лай стаффорширдской терьерихи.

– Фу, Рейчел, фу, – бормотала я, выпутываясь изшубки, – да замолчи, совсем с ума сошла? Хозяйку не узнала?

Но собака не успокаивалась. «Гав, гав», – заливаласьона все громче и громче.

Поведение Рейчел меня удивляло. Обычно она издает однокороткое «вау» и тут же умолкает, это Ада любит брехать по каждому поводу,впрочем, и без повода тоже. Но сейчас мопсиха молчала, зато Рейчел простозаходилась.

Застучали двери, вспыхнул свет. Домашние вылетели в коридоркто в чем был… Кирюшка в трусах, Сережка в пижамных штанах, Юлечка, Катя и Лизав ночных рубашках. В довершение картины с лестницы донесся сонный голосКостина: