Читать книгу "Эскорт - Наталья Андреева"

— Мне бы хотелось иметь на память фото — и ваше, и Евгении Львовны.

— Я не могу…

— Ну что мне — силой, что ли, вас фотографировать? По знакомым ходить? Вы же понимаете, что ваших показаний недостаточно, чтобы полностью избавить вашу хозяйку от подозрений. Мы будем проверять.

— Проверяйте.

Это сама Раскатова появилась в кухне. В руках ее был альбом с фотографиями. Эжени швырнула его на стол — на пол полетели снимки. Дашенька кинулась их поднимать. Волнистый видел, что Раскатова очень рассержена. Павлины просто шипели от злости, когда Раскатова нервно запахивала халат.

Сергей Павлович нагнулся и помог Дашеньке собрать фотографии. Одна ему очень даже понравилась: Евгения Львовна у кого‑то на даче. Смеется, в руке надкусанный огурец. И Дашенька рядом — наливает хозяйке минеральную водичку в стакан. Много солнца, неба, да и зелени тоже достаточно, чтобы фотография получилась яркой и праздничной.

— Вот эту можно? — спросил Сергей Павлович у хозяйки.

— Бога ради.

— А где вы обычно держите машину, Евгения Львовна, позвольте полюбопытствовать?

— На платной стоянке. Но там ее позавчера не было. Можете не проверять.

‑. Как же так?

— Я думала, что машина мне понадобится, и оставила ее у… дома.

Она слегка запнулась.

— Неужели вам врать не надоело?

— Сначала докажите, что меня не было дома.

— Я лучше докажу, что вы были в другом месте. Тогда из этого будет следовать, что дома вас точно не было. Всего хорошего.

Майор Волнистый подозревал, что в доме Евгении Львовны все врут. Налицо сговор Раскатовой и ее горничной. Видно, спаяны они накрепко и знают друг о друге много. А кто еще много про них знает? И майор черкнул себе в блокнотике: «Поговорить с Татьяной Петуховой».

Но разговор этот пока не представлялся Сергею Павловичу очень уж важным. Гораздо важнее было встретить на вокзале мать потерпевшей и отвезти ее на опознание. И стало Сергею Павловичу очень грустно. Он задумался о своих детях, старшей из которых, Танюшке, исполнилось в этом году шестнадцать лет. Высокая, в отца, интересная деваха. Ну как захочет на голову дурную какую‑нибудь корону? Или ходить взад‑вперед по этому, как его, подиуму в тюлевых занавесках, которые и ног‑то толком не прикрывают? А оказалось, что за это еще и убивают!

Ехать на вокзал было еще рано. Утренним поездом никто не приехал, оставалось ждать вечернего. И Волнистый поехал в управление, где лейтенант Попугайчик ждал его в рабочем кабинете. Лицо у того было счастливое.

— Ты что — свидетелей нашел? — удивился майор.

— Да какие свидетели! Вы посмотрите, Сергей Павлович! Ответ на наш запрос пришел! Справочка! Прислали! Сегодня! Срочно!

Лейтенант стал размахивать какой‑то бумажкой.

— Ну‑ка, ну‑ка. Чего там?

— Насчет пистолета.

; — А ну, дай сюда. — Майор уткнулся в бумажку. — Так… Интересная вещь.

Лейтенант крутился рядом и все говорил:

— Ну как? А? Ну как? Теперь мы его найдем?

— Значит, так. Как я и сказал, Сережа, это «Марголин». МЦЗ‑1. Автоматическая скорострельная целевая модель. Калибр 5,56. Изготовлен специально для выступления на Олимпийских играх. Наши хотели все золото выиграть и сделали из обычного МЦ такую вот штуку. Только после Олимпиады пятьдесят шестого года, в Мельбурне, правила срочно изменили, чтобы эта модель больше не применялась.

— Это еще почему? Что в нем такого?

— Ствол расположен ниже линии руки, затвор перевернут, хотя магазин находится на обычном месте. Значит, сила отдачи направлена ниже точки опоры, и при высоком темпе стрельбы пистолет вверх не задирается. Знаток выбирал. Хотя темп ему не был нужен. Один выстрел, зато наверняка. Но интересно не это. Помнишь, я про табличку говорил?

— Ну?..

— Так вот: «ствол» этот давно в розыске. Коллекционное оружие, редкая вещь. Уж много лет как канул в Лету. Украден из коллекции Барабанова Семена Михайловича. Был такой партийный босс, согласно справочке, пока на пенсию не проводили. Ты молодой, не помнишь уже, как оно все было. Дело прошлое. На табличке бьша гравировка. Имя владельца и указание на принадлежность оружия к его коллекции. Вот, собственно, и все. Да, отпечатков пальцев на пистолете нет.

— И что теперь? При чем здесь этот Барабанов?

— Надо к нему ехать. Выяснить подробности про «ствол». Адресочек Барабанова, кстати, прилагается. Не знаю, Сережа, повезло нам с тобой или нет. Чем дальше в лес, тем больше…

— Сергей Палыч! А поезд?

— Ах да! Нам с тобой еще женщину встречать! Вот задача! Не знаю уж, удастся ли сегодня поговорить с ней. Горе‑то какое, а? Горе. Надо бы форму надеть, чтоб при погонах. Чтоб Белова мимо нас с тобой не прошла.

Сергей Павлович посмотрел на часы. Время еще есть, успеет заехать домой, переодеться, предупредить жену, что задержится допоздна.

— Ну что, лейтенант, едем?

— Есть! — привычно вытянулся тот.

…Вокзалов Сергей Павлович не любил. Очень уж шумно, суетливо. Чувствовал себя сегодня на Казанском некомфортно, да и миссия его была не из приятных. Мать Натальи Беловой он признал с трудом: на фотографии та была гораздо моложе и симпатичнее. Если бы женщина сама возле них не задержалась, озираясь, могли бы и разминуться.

Лейтенант Попугайчик тоже смотрел на нее с удивлением: и это мать Нэтти? Красавицы Нэтти?!

Грузная, лицо одутловатое, одета в дешевый летний костюм — ткань в мелкий цветочек, — а руки как лопаты. Корявые пальцы нервно теребят ручку старой сумки из кожзама, ногти обрезаны под корень, до мяса. На сотрудников милиции смотрит испуганно.

— Гражданка Белова? — неуверенно спросил Сергей Павлович.

— Да. Белова. Елена Васильевна.

Майор протянул ей паспорт, из которого выглядывал уголок старой фотографии:

— Вот. Ваша дочь… И вы. Это я давал телеграмму. Нам надо проехать в… на опознание.

Белова горько заплакала, запричитала:

— Ох, Наташенька моя, Наташенька! Куда ж ты, дитятко мое, поехало на свою погибель? Что ж такое творится‑то, а?

— Пройдемте в машину. Очень вас прошу, — тихо сказал женщине майор. На них уже начали оглядываться.

Сцены опознания в морге Сергей Павлович переживал тяжело. Всякое бывало. Вот и сейчас, ведя туда Белову, волновался, потому что чувствовал: та едва держится. С другой стороны женщину поддерживал лейтенант Попугайчик.

— Патологоанатома предупредили? — тихо спросил у него майор.

Тот кивнул:

— Все готово. Если что, так мы ей укольчик… Елена Васильевна? Эй!