Читать книгу "Храм Саламандры - Вадим Арчер"

– И все-таки. Магистр? – Альмарен приподнялся на локте.

– Ты родился магом, Альмарен, а я не всегда был им. Способность к магии проснулась во мне десять лет назад. – Магистр говорил медленно, подбирая каждое слово. – Смерть дорогого мне человека вызвала ее к жизни. Я и сейчас отказался бы от этой способности, лишь бы изменить то, что случилось тогда.

– Я знаю вашу силу. Но сломать засов – это совершенно другой уровень, – беспечно продолжал допытываться Альмарен, еще не терявший дорогих ему людей.

– Хорошо. Слушай, – нехотя заговорил Магистр. – Десять лет назад Берсерен посадил меня в темницу, а женщину, которую я любил, сжег на костре. Он приказал установить костер так, чтобы пламя было видно из окон темницы.

Наверное, не следовало на это смотреть, но я смотрел до конца. Я видел, как она горела в огне, и ничем не мог ей помочь. Засовы были слишком крепки. Когда костер догорел, я подошел к запертой двери, которая удерживала меня, и стал глядеть на нее. И вот тогда… Альмарен, от моего взгляда засовы разлетелись на куски. С тех пор нет на Келаде запора, который мог бы удержать меня.

– Простите, Магистр, – пробормотал Альмарен. – Мне не нужно было спрашивать.

– Молчать не легче, чем рассказывать, парень, – ответил ему Магистр. – Жаль, что я расстроил тебя.

– Но как он мог сжечь женщину заживо?! – У Альмарена не укладывалось в голове, что такое еще случается. – Это же преступление!

– Она была рабыней, одной из придворных танцовщиц. Их покупают маленькими девочками и обучают танцам с детства. У нее была большая и бедная семья. Родители продали ее в услужение правителю, а значит, по закону она – вещь Берсерена, и он мог делать с ней все, что угодно. Ладно еще, он не смел трогать танцовщиц, оттого что боялся своей супруги, Варды. Та бы такого не потерпела.

– Но вы-то не были его рабом. Магистр! Он не мог вас посадить в темницу просто так!

– Он запер меня за то, что я посягнул на его вещь. По закону это можно расценить как воровство, особенно когда обвинитель – правитель Келанги. – Магистр приподнялся и сел. – Возможно, все было бы иначе, если бы Берсерен сам не заглядывался на нее.

– Неужели он остался безнаказанным? – возмутился Альмарен. – Разве вы никогда не хотели отомстить, Магистр?

– Хотел, конечно. Но мне было тяжело оставаться в тех краях, даже для мести, и я уехал в Тир, на другой конец острова. Постепенно я понял, что месть – занятие злое и бесполезное, и оно никого еще не воскресило. Теперь я не думаю о мести, – твердый, жесткий голос Магистра не давал оснований считать, что он все простил, – но не знаю, как я поступлю, когда окажусь лицом к лицу с Берсереном или с тем человеком, который донес ему на нас.

Альмарену казалось, что он слышит новую легенду, еще более удивительную, чем легенды о Кельварне, – так эта история была далека от обыденной жизни. Присутствие Магистра, который сидел рядом глубоко задумавшись и которого невозможно было заподозрить в склонности к фантазиям, напомнило ему, что действительность, достойная того, чтобы стать легендой, нелегко дается ее участникам.

– Вы с тех пор не возвращались в эти края, Магистр? – спросил он.

– Нет. Но сейчас на Келаде такое творится, что не до личных забот.

– Магистр снова лег и укрылся плащом. – Спи, Альмарен, завтра нужно выехать в путь пораньше. Надеюсь, мы нагоним Мальдека еще до полудня.

Альмарен закинул руки за голову и долго, ни о чем не думая, смотрел на звезды. Он даже не почувствовал перехода от бодрствования ко сну.

VII

Господин, на помощь которого надеялись Шемма и Витри, прибыл в Цитион около двух месяцев назад. Он подъехал к гостинице Тоссена на хорошем коне, в добротной дорожной одежде, снял удобную комнату, распаковал багаж – два туго набитых кожаных мешка с бесчисленными карманами и застежками – и устроился с большим вкусом и уютом. В ближайший базарный день он продал своего коня, из чего следовало, что господин обосновался в городе надолго.

При гостинице, помимо трактира на первом этаже, был небольшой ресторанчик, в котором по вечерам любили бывать состоятельные жители Цитиона.

Там они обменивались новостями, заводили и поддерживали знакомства, обсуждали дела и проводили свободное время. Господин, назвавшийся Скампадой, стал известен среди посетителей ресторанчика как воспитанный, образованный и исключительно приятный собеседник.

Не прошло и недели, как его появление стало сопровождаться приветственными возгласами и улыбками. Скампада умел составить компанию, красиво выпить рюмочку-другую, рассказать интересную историю, развлечь других и развлечься сам. По рассказам Скампады о дворцовых порядках Келанги и Босхана чувствовалось, что ему привычна придворная жизнь, его обхождение говорило о том же. Скампаду расспрашивали, кто он, откуда и что делает в Цитионе. Он незаметно ушел от ответа на первые два вопроса, зато на третий отвечал много и охотно.

– Господа, любезные друзья мои! – говорил Скампада, обводя собеседников взглядом. – Я одержим интересом к истории рода Первого Правителя Келады. Меня с детства восхищали подвиги великих предков доблестного Норрена, правителя Цитиона, старшего в роду Кельварна. – Заметив, что внимание окружающих обратилось к нему, он потупил глаза и выдержал паузу. – Я составляю полную родословную рода Кельварна и был бы счастлив преподнести этот труд правителю Цитиона. Моя работа близка к завершению, но мне не хватает некоторых сведений, чтобы дополнить ее. Если бы я мог поискать их в дворцовой библиотеке Цитиона, мне удалось бы завершить свой многолетний труд, поэтому я оставил родные места и терплю лишения дорожной жизни. К счастью, уважаемый Тоссен делает все, чтобы я не чувствовал себя слишком неуютно.

Слова Скампады оказались настоящей находкой для цитионского зажиточного сословия, которому давно не представлялось хорошего повода почесать языки. Они обсуждались в семьях, при встречах, в гостях, на придворной службе и, наконец, дошли до семьи правителя. Норрен выслушал рассказ советника о добровольном летописце рода Кельварна и, немного подумав, отдал ему распоряжение зайти к Тоссену, отыскать этого человека и, если тот окажется заслуживающим внимания, пригласить его во дворец.

Советник по своему положению не посещал ресторанчик Тоссена, поэтому его появление там вызвало новую волну разговоров. Пропустив со Скампадой по рюмочке, советник остался доволен его манерами, знанием этикета и умением поддерживать разговор. Скампада, конечно, понимал, что их встреча не случайна, но держался без малейшего подобострастия, просто и с достоинством, чем окончательно подкупил советника.

Какой приятный, воспитанный человек, думал советник, возвращаясь домой. Наутро он доложил Норрену, что Скампада приглашен.

Норрен принял Скампаду в своем рабочем кабинете. Скампада вошел и отвесил поклон по всем правилам дворцового этикета.

Действительно, у него есть воспитание, подумал Норрен. Не какой-нибудь выскочка.