Читать книгу "Моя герцогиня - Элоиза Джеймс"

Темплтон снова откашлялся и открыл небольшую записную книжку.

— Матерей нет, — слабым голосом подтвердил он.

— Тем легче будет забрать детей. Посети нужные адреса, освободи опекунов от ответственности, да и дело с концом. Вези всех сюда.

— Сюда? — Темплтон обреченно осмотрел комнату и поднял взгляд к потолку.

Герцог сознавал, что библиотека превратилась в пародию на него самого. Его же усилиями. В прошлом году внезапно родилась идея украсить сводчатый потолок дерзкой фреской с изображением жизни на горе Олимп. Греческие мифы давно представлялись собранием сокровенных мужских фантазий (соблазнение Зевсом Данаи в образе золотого дождя казалось образом особенно утонченным). Почему- то показалось интересным разместить богатое книжное собрание в комнате, открыто оповещавшей об интересе хозяина к теме постели.

Зевс присутствовал везде, в разнообразных видах будь то в облике быка или лебедя, — но всегда в погоне за пышнотелой и непременно обнаженной нимфой. Герцог дал художнику недвусмысленное указание отказаться от изображения пухленьких купидонов с крошечными безвольными пенисами, а взамен сосредоточиться на прекрасной женской груди и пышных бедрах.

Художник взялся за выполнение задания с неподдельным энтузиазмом: Вильерс до сих пор то и дело обнаруживал достойные внимания произведения, которых не заметил прежде.

Темплтон определенно не одобрял вызывающего интерьера, но, к сожалению или к счастью, его мнение никого не интересовало.

— Это всё, — лаконично закончил встречу Вильерс.

— Ваша светлость, — произнес стряпчий умоляющим тоном.

Герцог едва не уничтожил его взглядом, и устало, раздраженно отозвался:

— Да?

— Но кто же будет заботиться о детях?

— Миссис Феррере прекрасно справится с задачей. Можешь поставить ее в известность. Не сомневаюсь, что в доме появятся няни и гувернантки — кого принято нанимать в подобных случаях?

Темплтон с усилием сглотнул.

Вильерс снова поднял глаза.

— Если экономка внушает ужас, только скажи, и я сам с ней поговорю.

Пытаясь обрести видимость достоинства, Темплтон встал.

— Желаю вашей светлости удачного дня, — с поклоном произнес он.

Неожиданно в голову герцогу пришла какая-то мысль.

— Темплтон…

— Да, ваша светлость, — Снова низкий поклон.

— Способна ли разумная и щедрая особа счесть более уместным, чтобы отец сам забрал детей из мест их обитания?

Стряпчий изумлено разинул рот.

— Я вот думаю, что бы по этому поводу сказала мисс Татлок?

— Мисс Татлок? — эхом отозвался Темплтон.

— Вообще-то, выйдя замуж за моего наследника, она превратилась в миссис Дотри, — пробормотал Вильерс. — Я ведь отдал тебе это письмо, не правда ли? Да, помню, что отдал и распорядился внести изменения в завещание. Теперь уже можно не сомневаться, что линия наследования продлится практически до бесконечности. Леди не преминет произвести на свет целый выводок, причем сделает это в рамках законного брака, чего нельзя сказать обо мне.

—Да, ваша светлость. То есть ваши предположения справедливы, ваша светлость.

— Она наверняка сочтет необходимым, чтобы я сам забрал детей. — Вильерс принял окончательное решение. — Очень хорошо. Утром пришли мне список имен с точными адресами. Постараюсь все успеть. Дело в том, что ближайшие дни будут чрезвычайно насыщенными. Я пообещал герцогине Бомон приехать сегодня в Воксхолл-Гарденз, запланировал несколько шахматных партий в клубе Парслоу, а теперь еще и это.

— Но ваша светлость не может… — начал было стряпчий.

Герцог остановил его коротким выразительным взглядом.

— Еще как могу, — негромко произнес он. — Более того, хочу получить список не позднее чем через час.

Темплтон поспешно скрылся за дверью.

Глава 10

Вечером того же дня

Маркиза де Пертюи страдала.

— В этом костюме я чувствую себя самым настоящим цирковым клоуном, — пожаловалась она спутнику и плотнее запахнула фиолетовое домино.

— Поверьте, вы выглядите потрясающе, — возразил лорд Корбин и схватился за край сиденья — экипаж повернул за угол. — Обещаю, мадам маркиза: все в Воксхолле единодушно признают ваш изысканный вкус.

— Вы уверены, что парк не обладает сомнительной репутацией? Кажется, я что-то слышала насчет фривольных нравов. Да, вспоминаю: Балтазар Моноконис рассказывал, что там собираются разные люди, и однажды особа легкого поведения в маске спросила его, не желает ли он распить с ней бутылку медовухи.

Лорд Корбин наклонился и похлопал мадам де Пертюи поруке.

— Правда заключается в том, маркиза, что без претензии на контраст черного и белого вы волнующе прекрасны. Но я готов немедленно отразить натиск всякого, кто посмеет предложить выпить за компанию.

— Вам действительно кажется, что этот цвет мне идет? — Луиза понимала, что опрометчиво демонстрировать Корбину неуверенность в собственных силах. Но джентльмен проявлял искреннее сочувствие, а к тому же она тысячу раз видела, как он мило воркует с Джеммой. Первым делом следовало узурпировать этого поклонника, а потом заняться герцогом.

— Безусловно. Фиолетовый с синим оттенком безупречно оттеняет вашу восхитительную кожу, — пылко заверил Корбин. — Черный цвет слишком резок и мрачен, а главное, опасен эффектом старения.

Откровение мгновенно убедило. Разумеется, гротескная грубость герцогини Бомон не заслуживала прощения. И все же… следовало критически обдумать собственную приверженность к черному и белому.

Маркиза улыбнулась:

— А что мы будем делать в Воксхолле?

— В первую очередь сядем за столик недалеко от оркестра, — мечтательно поведал спутник. — Павильон в мавританском стиле вас непременно заинтересует. Прошу, не беспокойтесь: я не отойду ни на шаг.

Нет, это уж слишком.

— О Господи! — воскликнула мадам де Пертюи, раскрывая веер. — Но я же не ребенок, которого надо водить за ручку. Признаюсь, я намерена встретиться с близким другом.

Джентльмен ничуть не обиделся. Должно быть, подозрения оказались справедливыми: лорд Корбин понимал, что маркиза не склонна всерьез принимать как его ухаживания, так и его обаяние. Что и говорить, любезный, привлекательный кавалер прекрасно одевался и обладал почти французской легкостью манер, и тем не менее… если бы она, маркиза де Пертюи, внезапно решила нарушить незыблемость супружеских уз, то не в объятиях человека его положения.

— Видите ли, — продолжила маркиза и наклонилась, словно собиралась открыть страшную тайну. — Нас с герцогом Бомоном связывает сердечная дружба. — Корбин слыл бессовестным сплетником, потому-то она и выбрала его в качестве сопровождающего. О сегодняшнем знаменательном вечере должен был узнать весь Лондон.