Читать книгу "Наемники фортуны - Алексей Бобл"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Издеся я! – крикнул карлик фальцетом и побежал к трансформатору.
Выглянул заправщик со стаканом в руках, увидел усатого в окне и побыстрее спрятался в будку.
– Опять пьете, сволочи? Если щас не починишь – отправлю ночью в патруль на тот берег! Ты понял?!
– Понял я, понял! – завопил в ответ карлик. – Но дюймового сечения нет! Если нет его – как чинить?
Усатый показал Чаку кулак, плюнул и закрыл окно.
Но тут же, высунувшись опять, стал с подозрением разглядывать нас.
– А где Разлом? – спросил я, повернувшись к Юне.
Она махнула рукой в противоположную от нефтяного бассейна сторону.
– Стой лучше возле машины, наемник. Я пойду к управителю, попробую договориться. Наверное, это он из окна смотрит.
– Зачем тебе управитель?
– В поселках нефтяников он всеми командует, без его разрешения никто ничего не сделает. Попробую обменять винтовку на топливо.
– И сразу двинем дальше?
Она покачала головой:
– Нет смысла. Лука Стидич будет ждать нас в Балашихе только завтра к вечеру, не раньше. Лучше переночевать здесь. Завтра поедем вдоль Разлома, через переправу на Щелковском тракте доберемся до Балашихи.
– Но здесь могут появиться монахи.
– Да, а если сразу выедем, могут догнать нас прямо в пути. В поселке Южного братства им, по крайней мере, не дадут поднять стрельбу. А могут и вообще внутрь не пустить, если они вправду из Киева, а не московские.
– Давай я сам с управителем поговорю, – предложил я. – Не нравится мне его рожа.
– Нет, ты возле машины стой. Ты плохо знаешь, что здесь к чему, лучше мне. Главное, если к тебе кто–то подойдет с расспросами, не разболтай, что я из Меха–Корпа. Если они узнают, кто я такая…
– Что будет? – спросил я.
Она покачала головой:
– Один Владыка знает, что будет. Например, они могут взять меня в заложницы, чтобы потом попытаться диктовать условия отцу. Или выкуп потребовать. Или управитель может испугаться, он же только здесь король, а так – мелкая сошка… Может испугаться и с почестями нас дальше в Балашиху отправить. Охрану дать, топливо бесплатно. Но при том послать в Москву побыстрее гонца, чтоб в Цитадель Южного братства доложил обо всем. Или по радио сообщить, если оно тут есть. Короче, они ничего не должны про меня знать. Просто мы беженцы с фермы, и всё, хорошо?
– Ладно, – согласился я, – но попробуй ружье продать, а не обменять. Потому что нам нужно не только горючее, надо еще поесть. Да и переночевать хотелось бы не в тачке.
– Гостиницы тут нет, только бараки нефтяников. И почему ты все время говоришь «тачка»? Это такая маленькая тележка, в которой ломщики возят камни и всякое другое. А это, – девушка постучала по запыленному борту машины, – сендер. Автомобиль, чтобы можно было ездить даже по песку в центре Пустоши. Видишь, какие колеса?
– Просто так иногда выражаются у нас на юге, – пояснил я.
Юна направилась к двухэтажному дому. Местные, наглазевшись на нас, разошлись, усатый – скорее всего, это и был управитель – скрылся в окне, заправщик из будки не высовывался. Карлик, распахнув дверцу трансформатора, достал оттуда табуретку, залез на нее и начал копаться в проводах, что–то бубня и ругаясь тонким голосом. Железный шкаф плевался дымом, шипел и постреливал искрами.
Я взял фляги, сделал несколько глотков самогона из одной, запил водой из другой, сел на капот и стал разглядывать улицу.
Юна справилась быстро и, вернувшись, показала мне несколько монет. Одна была немного больше остальных – я взял ее, повертел в руках. Три золотых, которые у меня забрал Бурнос, я тогда так и не успел рассмотреть. На монете была неразборчивая мелкая надпись, с другой стороны отчеканен человеческий профиль, под ним распятие в виде буквы «Х», как на груди монаха.
– Не видел таких, что ли? – спросила Юна. – Это киевская гривна, она везде в ходу. Ладно, накачай дизеля, в канистру тоже залей, и идем. Спать придется в бараке, гостиницы тут нет, как я и думала.
Заправщик сказал, что машину можно оставить под навесом, взял деньги и помог мне залить горючее в бак. Потом мы поели в столовой нефтяников на первом этаже – нам выдали по миске с кукурузной кашей, хлеб и кувшин с кислым пивом, которое мне не понравилось, так что пришлось запивать ужин водой из фляжки.
Стемнело, в зале зажгли свет, но он часто мигал и в конце концов погас – вышедший из кухни дородный повар, ругая Чака, разжег масляные лампы.
Мы устали и после ужина сразу пошли в барак. Одна смена нефтяников еще не вернулась, другая еще не встала. Длинное полутемное помещение с низким потолком оглашал храп, под койками, стоящими двумя рядами вдоль стен, валялись грязные сапоги и ботинки, на лавках у кроватей лежало шмотье. Запах в помещении был соответствующий.
Тут выяснилось, что нам выделили одно место на двоих. Койки–то были широкие, но это все равно очень не понравилось Юне Гало. Она стащила одеяло, положила на пол и объявила, что мне предстоит спать там. Я сказал, что не собираюсь этого делать. Она возразила, что не собирается спать с каким–то наемником. Я ответил, что если она не хочет спать с каким–то наемником, то может выбирать любую лежанку и спать с каким–то нефтяником. И что вообще я настолько вымотался, что меня сейчас совсем не тянет к ее полудетским прелестям.
Девчонка обиделась, и дело закончилось тем, что она сама улеглась на одеяло у койки, забрав подушку. Я лег и сказал, чтоб она не дурила и перебиралась сюда. В ответ донеслось сопение – Юна то ли делала вид, что уже заснула, то ли и вправду тут же вырубилась.
Я положил хауду на узкую шаткую лавку, стащил ботинки, но комбинезон снимать не стал, лишь скинул с плеча лямки. Лег, подложив руки под голову. Левая все еще болела, но теперь особо не досаждала. Перед ужином Юна еще раз помазала мне ладонь, сменив повязку.
Закрыв глаза, я подумал о том, что надо перебрать в памяти все произошедшее за сегодня, – и провалился в сон…
И рывком сел, уставившись перед собой. А что, если некроз – это вирус? Вирус, пожирающий виртуальную локацию доктора Губерта? Вот почему меня заслали сюда – чтобы я справился с ним. Из–за вируса программы, отвечающие за поведение людей и животных, начинают сбоить, и в виртуале я вижу это как плесень, все эти странные дерганья, судороги и прочее…
В бараке было темно, одинокая лампочка под потолком не горела – карлику так и не удалось наладить трансформатор. Со всех сторон храпели нефтяники.
Повернув голову, я увидел Юну Гало. Ночью она вместе с подушкой и одеялом перебралась на койку, и теперь спала рядом, ко мне лицом. Одеялом она накрыла нас обоих. Профиль на фоне светло–серой подушки казался совсем детским и каким–то беззащитным. Ее куртка и штаны лежали на лавке рядом с хаудой, ботинки стояли на полу.
Что меня разбудило? Мысль о том, что некроз – это вирус? Но во сне не бывает связных мыслей… хотя догадка прийти могла, приснилась же, говорят, Менделееву его таблица.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Наемники фортуны - Алексей Бобл», после закрытия браузера.