Читать книгу "Правда о любви - Стефани Лоуренс"

Английский сад, менее всего подходящий для обольщения. Да и обольщение – последнее, что было у него на уме. Сад Афины – место, где любой намек на мудрость не пройдет даром.

Жаклин, смирившись, последовала за ним через всю террасу, подобрала юбки и поспешно спустилась по ступенькам, ведущим в сад Афины. Одного взгляда, брошенного на нее, когда она уже собиралась протестовать, оказалось вполне достаточно, чтобы убедиться в необходимости во всем угождать похитителю, независимо от того, что взбрело ему в голову. Очевидно, он узнал о гибели ее матери и скоро она поймет, что именно ему удалось пронюхать.

Несмотря на сковавшее ее напряжение, с трудом подавляемый Джерардом гнев, резкие речи, несмотря на силу пальцев, сжимавших ее руку, она не испытывала ни малейшей тревоги, ни малейшего волнения, когда позволяла ему увести ее из комнаты в глубину садов посреди ночи.

Правда, здесь было не так уж темно. Пока они шли по усыпанной гравием дорожке между аккуратно подстриженными кустами и геометрически посаженными оливковыми деревьями, луна заливала все окружающее желтоватым светом.

Скоро они остановились в центре сада, в круге между четырьмя длинными прямоугольниками. Джерард выпустил руку Жаклин и повернул девушку лицом к себе. Его глаза, казавшиеся сейчас совсем черными, вонзились в нее, как два кинжала.

– Вы знаете, почему ваш отец хотел, чтобы я, именно я нарисовал ваш портрет?

– Да, – буркнула она, вскинув подбородок.

– Как вы узнали?

Потому что она и Миллисент затеяли весь этот план, и Миллисент удалось уговорить отца обратиться к Джерарду Деббингтону.

Но она скорее умрет, чем признается. По крайней мере, пока не узнает, почему он так зол.

– Он не говорил мне ... но когда я узнала о вашей репутации, его ... намерения было нетрудно угадать.

– Нетрудно? Только вам? Или другим, интересующимся тайной гибели вашей матери?

Знакомые клещи медленно сжали грудь, она постаралась не обращать на них внимания.

– Полагаю, и другим тоже, хотя я не слишком об этом задумывалась.

– А вот они, несомненно, подумали.

Вполне вероятно ... но он так злобно шипел, что она побоялась отвечать.

После долгого, мрачного молчания он резко бросил:

– Давайте снимем перчатки.

Девушка удивленно подняла брови.

– Будем говорить прямо, – пояснил он. – По неясной мне причине люди подозревают, что вы каким-то образом стоите за смертью леди Трегоннинг, то есть за ее падением с этой террасы.

Он круто развернулся и принялся бродить между клумб.

– Ваш отец, будучи одним из тех, кто считает, будто портретисты обладают способностью видеть истину за красивыми фасадами, заказал мне ваш портрет, свято убежденный, что я сумею разглядеть и показать всему миру вашу вину или невиновность.

Едва сдерживаемый гнев ... нет, ярость пропитывала каждое решительное, размашистое движение, звенела в голосе, в холодных, коротких словах. Повернувшись, он направился обратно и остановился перед ней.

– Я прав?

Жаклин бесстрашно посмотрела ему в глаза, перед тем как кивнуть:

– Абсолютно.

На какое-то мгновение ей показалось, что он сейчас взорвется. Но Джерард отскочил как ошпаренный и воздел глаза к небу, словно взывая к богам, чьи сады их окружали.

– Во имя неба, почему? – завопил он, пронзив ее яростным взглядом. – И почему отец вас заподозрил? Как он мог вас заподозрить? Вы не имеете со всем этим ничего общего.

Жаклин ошеломленно уставилась на него, в полной уверенности, что земля под ногами покачнулась. Пришлось зажмуриться, но, когда она открыла глаза, выражение убежденности на его залитом лунным серебром лице нисколько не изменилось. Жаклин медленно выдохнула: обруч, сжимавший легкие, чуть ее отпустил.

– Откуда вы знаете?

Он знал. Совершенно точно. Вера в нее светилась в его глазах. Он уже видел правду там, где другие не могли ее разглядеть.

Джерард нетерпеливо поморщился. Она сразу поняла, что он действительно в нее верит.

– Я вижу... знаю. Не сомневайтесь: знаю.

Он шагнул ближе, острым как бритва взглядом резанул по ее лицу.

– Я видел много зла ... и смотрел в глаза не одному человеку, олицетворявшему зло. Некоторые люди прекрасно это скрывают, но если провести с ними достаточно времени, они обязательно себя выдадут. От меня невозможно что-то скрыть. – Он немного помедлил, не отводя от нее глаз. – Я внимательно следил за вами, хотя и совсем недолго: меньше двух дней. За это время вы успели испытать множество эмоций, сложных и утонченных чувств, но я не увидел и тени порока. К этому моменту я бы успел понять. Но сейчас вижу нечто совершенно иное.

Его голос неожиданно смягчился. Достаточно для того, чтобы она посмела спросить:

– Что же вы в таком случае видите?

Джерард нахмурился и покачал головой.

– Я не слишком красноречив ... но просто рисую то, что не могу выразить словами.

Жаклин молчала, и Джерард пояснил:

– Мне нужно знать, прежде чем я поговорю с ним, почему ваш отец считает, что вы каким-то образом виновны в гибели матери?

– Но ... о чем вы собираетесь с ним беседовать? – выдавила девушка, сгорая от дурных предчувствий.

Он снова нахмурился и, судя по улыбке, едва сдерживал гнев.

– Потому что не желаю быть ничего не подозревающей пешкой, которую он использует, чтобы судить собственную дочь.

– Нет! – вскрикнула она, вцепившись в его рукав. – Пожалуйста ... вы должны написать портрет! Вы согласились!

Она была вне себя от отчаяния. Джерард резко вырвался и поймал ее руку. Она ощутила крепкое пожатие его пальцев.

Прошло несколько мгновений, наконец, он вздохнул, провел свободной рукой по волосам и пробормотал;

– Не понимаю. Почему бы просто не сказать ему о своей невиновности? Не заставить его поверить вам? В конце концов, он ваш отец.

Сочувствие, неприкрытое и искреннее, звучало в его голосе. Сочувствие к ней. Как давно никто не предлагал ей столь безусловную и полную поддержку, более того – защиту!

Ей хотелось закрыть глаза и наслаждаться всем, что обещал этот низкий голос.

Но Джерард был сбит с толку и хотел понять ... понять, чтобы писать ее портрет.

Оглядевшись, Жаклин заметила скамью у центрального фонтана, сейчас безмолвного и спокойного.

– Пойдемте сядем, я объясню, что случилось, и вы сами увидите, что происходит.

Не выпуская ее руки, Джерард повел девушку к скамейке, дождался, пока она усядется, и сам сел рядом. Подался вперед, опершись локтем о колено, чтобы лучше видеть ее лицо, и стал ждать.