Читать книгу "Волкодлак. Жизнь среди предков - Вадим Владимирович Чинцов"

как они. Сарматы жили по соседству со скифами и сначала вели себя довольно дружелюбно. Однако после ослабления скифского государства положение изменилось. Сарматы стали нападать на скифские племена и подчинять их себе.

Сарматское селение находилось неподалеку от Новочеркасска и ближайшими соседями было скифское городище, обнесенное стеной из камня. Скифы жили в основном в полуземлянках. Десяток семей имели саманные дома (деревянный каркас + наполнитель на основе глины) на каменном фундаменте.

Жилищем сарматов служили шатры и кибитки. Сарматы не жили в городах и не имели постоянных мест жительства. Они вечно жили лагерем, перевозя имущество и богатство туда, куда их привлекают лучшие пастбища или принуждают отступающие или преследующие враги. Во время перекочёвок сарматы перевозили своих детей, стариков, женщин и имущество в кибитках. А вот это племя несколько раз откочевывали, но каждый год возвращались сюда. Эти два поселения вот уже в течении десяти лет наладили между собой отношения — торговали, брали жен друг у друга. Из-за засушливых лет сарматам приходилось возвращаться к берегу Танаиса, вдоль которого росла сочная зеленая трава.

Скифское поселение невольно привлекало сарматов. Скифы были хорошими работниками — умелыми, изобретательными, отнюдь не замкнутыми в себе, а наоборот, — открытыми и восприимчивыми к нововведениям. Городище представляло собой укреплённое поселение, защищённое земляным валом высотой более двух метров. Этим валом, перешедшие к полукочевому образу жизни скифы как бы отделились от других, закрепляя за собой пастбища обширной поймы. За пределами городища, на расстоянии одного-трех километров по берегам небольших балок и над поймой сформировались округа городища, состоявшие из небольших незащищённых поселений, селищ, зимовок. Земледелие было ориентировано на производство твёрдых кормов, столь необходимых для подкормки скота в зимнее время. Пастбища в зимнее время перестали обеспечивать скот кормами и появилась необходимость в запасах пленчатого ячменя и проса. Среди культурных растений преобладали засухоустойчивые: просо обыкновенное, ячмень пленчатый, в меньшей степени — полба. В обработке земли использовался перелог. На небольшом участке целины жгли травостой, потом при помощи ручного деревянного орудия её обрабатывали и засеивали. Через год-два участок запускали в перелог, который использовался как пастбище. Приблизительно через десять лет участок вновь обрабатывался.

Сарматское племя, называющее себя джанийцами, насчитывало двести тридцать воинов и сотню девушек-лучниц. Всего же женщин в этом племени было около двухсот, мальчиков до шестнадцати лет было около трех сотен и девчонок около четырехсот. Основная часть Джанийцев, насчитывающая пять с лишним тысяч воинов, осталась в степях южнее Урала, выслав в качестве разведки своих соплеменников, дав им задание найти подходящее место для переселения всего племени.

В одном из шатров сарматов-джанийцев вот уже третий день метался в беспамятстве семилетний мальчик. На Хоруаса и его старшего брата Люка напал степной лев. Если бы не старший брат, всадивший во льва несколько стрел и отогнавший его копьем, Хоруас бы однозначно погиб, а так удар лапой вышел скользящим, оставив целым скальп на голове у мальчика. А вот молодой лошадке Хоруаса не повезло — она досталась льву. Отец братьев вместе с десятком воинов пару месяцев отправился в уральские степи с долгожданной вестью — за прожитые годы на чужбине сарматы нашли новое место для соплеменников. Помимо их матери Сенамотис был жив дед Санерг, которому было пятьдесят три года. Дед только вернулся с охоты, через его седло были перекинуты две косули.

Господствующими у сарматов были культы солнца и огня и Великой Богини-матери Астарты — покровительницы лошадей, а также культ бога войны, олицетворение которого — меч. Наряду с этим у сарматов наблюдаются факторы чувственно-сверхчувственного типа сверхъестественного: поклонение неодушевленным предметам и наделение их душой, вера в волшебную силу камней и такое др. Сарматы верили в загробную жизнь, а поэтому большое значение в их верованиях имел культ мертвых.

Сейчас жрец Ареса воздействовал своей энергией на энергетические каналы раненного мальчика, чья голова едва была не оторвана диким зверем. Наконец-то раненый открыл глаза.

Я открыл глаза. Надо мной был невысокий потолок какой-то кибитки из войлока. Рядом сидел бородатый мужик, одетый в кожаную безрукавку со свисающими острыми концами пол, застёгнутую влево и опушённую мехом, которая одевалась поверх рубахи с длинными рукавами. Верхней одеждой служил плащ из кожи выкрашенный в красный цвет. Остроконечный кожаный башлык закрывал голову. Длинные кожаные штаны, напоминающие шаровары и мягкая обувь без каблука завершали его костюм. Бородач водил надо мной свои ладони, от которых явственно исходило тепло. Когда я собрал свои мозги в кучку, то понял — меня лечит специалист по энергетическому массажу.

Я постарался вспомнить последние события. Последнее, что я помнил — койку в госпитале после того, как донес освобожденного пленника из пакистанского плена. Неужели я выжил?

Я потянулся рукой к своей голове почесать страшно зудящую рану и чуть не потерял сознание от неожиданности — рука была детская, с обгрызанными ногтями. Я понял — я все-таки помер и теперь переродился. Интересно, в какой же век меня занесло. Неожиданно для себя я сказал — Кто вы? — причем удивился я языку, на котором я сказал. Он был очень похож на персидский.

Бородач нахмурился и ответил — Я жрец Ареса Сагилл. Ты меня разве не помнишь?

В кибитку заглянула взволнованная женщина — Как он?

— С ним все в порядке. Жить будет.

Я постарался сосредоточиться на своих энергетических каналах и вошел в яр, сразу же запустив процесс лечения. Боль в голове тут же рассосалась, я почувствовал прилив сил. Правда моя не сильно развитая энергетическая система не могла дать мне возможности полностью завершить свое лечение. Придется долго и упорно медитировать, прежде чем я верну свою прошлую форму!

Жрец видно почувствовал мою «волшбу» и сначала отпрянул от меня, а затем наклонился надо мной и вгляделся в мои глаза. Я сразу же понял, что жрец знает кто я. Я подмигнул — Привет! Мое имя Миша. Где я?

— Ты среди своих предков, Миша. Мы сарматы, наше племя издавна зовется джанийцы. Ты можешь встать?

Я кивнул и жрец показал на выход — Пойдем наружу. На выходе жрец едва не столкнулся с дедом, сбросившего добытых животных около кибитки — Здравствуй, Санерг! Твой внук не выжил. Но вместо него Арес послал нам нашего потомка, его зовут Миша. Давненько не было случаев перерождения. Я ждал,