Читать книгу "Скандальная связь - Дженет Маллани"

— С большим удовольствием, сэр, — отвечаю я.

Я, конечно, видела в тот раз как он танцевал с Амелией. Сегодня, к моему удивлению, он был очень популярен как партнер. Двигался он грациозно и не оттаптывал дамам ноги.

Я понимаю вдруг, что единственный раз, когда мы с Гарри выступали как партеры, если не считать нашего шаткого перемирия, имел место при самых интимных обстоятельствах. И тогда он вел себя немного неуклюже, но с подкупающей искренностью и желанием доставить наслаждение, ах да, и по мере того как проходили долгие часы той памятной ночи, он становился все искуснее и искуснее, чем несказанно меня радовал. Именно того Гарри я вспоминаю во время танца. Он ведет меня и кружит, и я безотчетно, беззаветна вверяю ему себя. Танец превращается в своего рода флирт, каждое прикосновение, каждый взгляд несут огромное значение — чувственное значение, а другие танцующие словно исчезают для нас, пока мы вместе плетем этот дивный узор страсти.

Когда смолкает музыка и Гарри кланяется мне, а я делаю реверанс, мы на мгновение замираем, глядя друг другу в глаза, и я вижу печать удивления на его лице. Неужели я выгляжу так же? Впервые с той самой ночи, если не вообще, мы обмениваемся улыбками. А потом мы оба словно пробуждаемся, резко приходим в себя, посмеиваемся над тем, что остались последние на площадке, а все остальные уже давно разошлись по сторонам комнаты. Вечер подходит к концу, и гости движутся в одном направлении — к хозяину и хозяйке, прощаться. Время разъезжаться по домам.

— Миссис Марсден?

— Милорд? — Я поворачиваюсь, потому что лорд Шад деликатно трогает меня за плечо.

— Простите, что помешал, но я хотел сообщить вам с Бишопом, что Уилтоны предложили подвезти нас с Амелией до дома, она порядком устала, и я решил, что лучше не отказываться. Вы с нами?

— Нет, спасибо, сэр. Я предпочту пройтись пешком.

Разумеется, я не собираюсь рисковать и предоставлять миссис Уилтон прекрасную возможность для допроса, а лорду Шаду — для того, чтобы в тесноте экипажа прижиматься бедром к моей ноге.

— Места много, но если вы так хотите, то конечно. Бишоп проводит вас до дома.

Меня посещает мысль, что он, возможно, шел ко мне, чтобы предложить вот это, а вовсе не для того, чтобы приглашать на танец. Даже если и так, он, по всему видать, совсем не сердится, что пришлось ждать. Амелия оживленно болтает с новой подружкой, они липнут друг к другу, как будто много лет знакомы.

И так мы с Бишопом оказываемся наедине в свете почти полной луны. В полях мерцают нежно-зеленым светлячки, в воздухе витает душистый аромат жимолости. Он хвалит мою игру. Я — его танец.

Он откашливается.

— Вам понравилось, как пела Амелия?

— Очень. И лорд Шад тоже был доволен.

— Я, наверное, не задержусь на этом месте надолго.

— Правда? А что же так?

— Думаю, Амелия проведет лето с Уилтонами, и мне не следует ее сопровождать.

По крайней мере после того, как миссис Уилтон взялась втаптывать меня в грязь, а Брайтон я и подавно не поеду.

— А капитан?

— О, да он просто тупица. По-моему, миссис Уилтон вбила себе в голову, что он питает ко мне какой-то интерес, а я — к нему, что, конечно же, неправда. Еще раз благодарю, что пришли мне на помощь. Боюсь, что шпорами он разорвал бы мне платье. Он ищет развлечений на то время, пока будет в округе, но поразвлечься за мой счет ему не удастся.

— Рад слышать это. — Гарри поворачивается ко мне и берет меня за руку.

В этот момент неподалеку разливается трелью соловей — даже я узнаю эту птицу, ее часто упоминают в опере. Луна светит так ярко, что на земле видны наши тени.

— Мне очень жаль, что я был несправедлив к вам, Софи. Я делал кое-какие поспешные выводы касательно вашего характера, однако судя по тому, что я видел… и, черт подери, Софи, с тех пор как мы с вами…

Он умолкает, и на то есть веская причина — он меня целует.

Неужели во всем виноваты только танцы, прекрасный пунш, который подавали у Карстэрзов, лунный свет и пение соловья? Не думаю. Это нечто гораздо более глубокое и мощное, истинное притяжение, и хотя я отлично понимаю, что мне нужно отстраниться и прекратить это безобразие, я не в силах это сделать. Еще чуть-чуть, и еще — я хочу ощущать его запах, вкус его губ, восхитительную силу. В этот момент я испытываю к Гарри Бишопу самые романтические чувства, и судя по выражению его глаз — я впервые замечаю, как красивы его глаза за стеклами очков, — он поддался тому же безумию.

Но спустя несколько божественно прекрасных мгновений — или недель — я прихожу в себя. Я отстраняюсь от него, хоть мне и не хочется, Да, многому пришлось мне его учить, но вот целоваться. Гарри умел с самого начала и до сих пор не разучился.

— Простите, нам не стоит… Это неприлично.

К моему облегчению, он не поднимает меня на смех, просто отступает, легко кивнув, и выдает свое волнение лишь тем, что снимает очки и очень тщательно их протирает.

— Конечно же. Вы правы, и я должен извиниться.

— Не вижу оснований, вам не за что извиняться. Давайте просто забудем этот прискорбный инцидент?

— Не уверен, что смогу, более того — что хочу забывать.

— Очень любезно с вашей стороны так говорить. Отнюдь, Софи, любезность здесь совершенно ни при чем, это чистая правда.

И хотя мы вполне способны извиняться — или препираться друг с другом, я не знаю, что именно сейчас происходит, — до рассвета, мы отправляемся домой, и он время от времени самым пристойным образом берет меня под руку, помогая перебираться через рытвины и ямки.

Он провожает меня домой. Один из лакеев, зевая, открывает парадную дверь и с любопытством смотрит на нас. Уверена, наше прохладное вежливое прощание разочаровывает его, и пока я тащусь наверх, в спальню, я осознаю, что и сама разочарована. Но я же теперь другой человек, благовоспитанная и уважаемая миссис Марсден, и единственное, что мешает мне сейчас делать карьеру, — это мой наниматель.

Я лежу в постели и смотрю на резвящихся над моей головой богов — по правде сказать, все никак не привыкну смотреть на них, будучи в одиночестве, — и размышляю о поцелуе Гарри Бишопа. Это была большая ошибка, причем не первая моя ошибка с ним, и впредь ничего подобного не должно повториться. Мне определенно нужно избегать Гарри, лунного света и соловьев, по крайней мере всех их, вместе взятых.

По зрелом размышлении я встаю и подпираю дверную ручку стулом — на случай, если меня решит навестить лорд Шад, мужчина, которому луна и соловьи ни к чему.

Дневник мисс Амелии Прайс

Какой чудесный вечер! Милая Джейн восхищалась моим платьем и прической, она просто чудо, и хотя у меня порвался новый чулок и я натерла ногу, покатанцевала, это совсем не важно. Им понравилось, как я пою! Мое первое публичное выступление состоялось!