Читать книгу "Тать на ваши головы - Екатерина Александровна Боброва"

с него.

— Правда, что ль, из благородных? — спросила Тыгдлар тяжело, когда я убирала окровавленные тряпки со стола.

Вздохнула — началось. Нам только по классовому признаку разругаться не хватало. Вряд ли здешние обитатели питают нежные чувства к тем, кто за стенами Города в особняках прячется. Что там у нас? «Вставай, проклятьем заклейменный весь мир голодных и рабов!» Чур меня, чур! Только не революция. Я лучше за еду работать буду. Впрочем, и так работаю.

— Ты давно уже все поняла, — понизила голос — детвора, набегавшись, крепко спала, — нездешняя я. Из другого мира. Так что мое происхождение здесь не имеет никакого значения.

Бабуля хмыкнула, не впечатлившись объяснением. Отобрала грязные тряпки.

— Ты это всегда ты, — проворчала недовольно, — а происхождение не спрячешь, как ни старайся. Да и дар твой... Ни разу не встречала у простых.

Вот как. То есть магия у них по родовому признаку распределяется?

Спросила.

Оказалось, не совсем. Одаренные появлялись и у простых, но редкий дар — привилегия аристократов. Спасибо селекции, ибо женились и выходили замуж лишь за тех, кто с даром.

Выяснила и чем белый целитель отличается от простого. Простой мертвое не оживит, а я в лавайху жизненную силу вдохнула. Так что теоретически — совершенно теоретически — могу и мертвого поднять. Если он свеженький. Тьфу. Надеюсь, до этого не дойдет.

Это тонкое отличие известно не всем — Тыгдлар, например, муж рассказывал, простые же граждане уверены, что белый целитель лечит по велению богов и потому денег не берет.

Так что я своим альтруизмом себе легенду и подписала.

— Слухи нехорошие в Городе ходят, — уведомила меня бабуля, когда с уборкой было закончено, — войска завтра уходят. Говорят, на бой. Если проиграют... — И выразительный взгляд подтвердил мои худшие опасения. Бабулю не спасет даже то, что она из бывших, ибо жила при захватчиках, значит, поддерживала их. Про нас с детворой и говорить нечего. Схрон нам бы точно не помешал...

— За стены не пустят? — уточнила без особой надежды.

Бабуля пожала плечами:

— Никогда не пускали.

Понятно. Сытый голодному не товарищ. Будем отбиваться своими силами.

А ночью меня разбудили. Пощекотали в носу, дернули за пятку. Мне как раз снилось, что я ползу по полю в ночной рубашке, которая неудобно цепляется траву, а над головой с нервирующим свистом проносятся эльфийские стрелы. Не спрашивайте, откуда эльфийские, но здоровые такие... три фута длиной и попадают в мелкую французскую монету.

Вот в такой напряженный момент какая-то сволочь и дернула меня за пятку. Как я не заорала, сама не понимаю.

Села на тюфяке, успокаивая зашедшееся сердце, ощупала взглядом освещенную лунным светом комнату. Никого... Прям обидно стало. А я уже приготовилась дать будильщику в глаз.

«Вставай!»

О! Давно не слышались в моей голове. Не скажу, что сильно скучала.

Нахлынула стопроцентная уверенность, что началось... То самое. И закинут меня туда, где камушки украденные пригодятся. А вот моя жизнь нет...

Тыгдлар беспокойно перевернулась на другой бок, всхрапнула.

«Поторопить?» — обманчиво ласково предложила веревка, и у меня внутри возникла абсолютная уверенность, что если откажусь... С кого они начнут? С бабули или с детей?

Вздрогнула, стряхнула ощущение накатившего липкого страха. Достала свой кошель с золотом. Не дыша, ступила босыми ногами на ледяной пол — печка успела остыть и в комнате копился ночной холод, но все равно было теплее, чем ночами под мостом.

Положила монеты на стол. Все до одной. Если вернусь, бабуля примет. А если нет... не пропадать же добру. Тут им лет на десять хватит. За это время дети подрастут, работать пойдут. Бабуля у нас умница, в хорошие руки пристроит, еще и внуков понянчить успеет.

Я поняла, что сознательно оттягиваю уход. Вон уже в будущее заглядываю. Мечтательница.

Подхватила сапоги, одежду. Крадучись — точно тать покидаю дом — двинулась к двери. Отодвинула запор — хиленький, на один хороший удар. Напряженно прислушалась, но в комнате царила все та же успокаивающая тишина.

Вышла во двор, вдыхая стылый воздух и зябко переступая босыми ногами по студеной земле. Нагретое после постели тело начала бить крупная дрожь.

«Одевайся!»

Передо мной бухнулся тюк с одеждой.

Ух ты! Веревка не забыла мой бродяжный вид. Решила сама заняться шопингом. Настораживающе...

Никогда не одевались ранней весной на свежем воздухе при зашедшей за облако луне? Масса впечатлений. Казалось, что стук моих зубов разносится по всей округе. Страшно хотелось плюнуть на всех и пойти спать. Но сила не на моей стороне. На моей — максимум упрямство и мозг, который сейчас нашептывал одну страшилку за другой.

Что-то темное и большое на ощупь оказалось шерстяным плащом, и я разом взбодрилась, потому как выделка шерсти была получше, чем у моего старого плаща. Штаны натянула сверху на джинсы, и все равно пришлось фиксировать ремнем, потому как болтались. Плотная рубашка — или все же китель? — обвисла на плечах. Темнота не давала шанс на подробности. Сапоги оставила свои. Берет напялила на голову. Перчатки сунула в карман.

Уф... вроде все.

Вышла в пятно лунного света, и веревка забилась в истерике:

«Зеленые?! Ты достал форму зеленых?!»

Слушать диалог лишь с одной стороны было немного забавно.

«Ты-ы-ы, недоумок сохлый, последние мозги с листьями потерял?!»

Пауза - видимо, с оправданиями.

«А мне плевать, что остальная форма лучше охранялась. Это же зеленые! Они всегда в хвосте, только делают вид, что воюют».

Занятно. Кого-то не устраивает тыл армии? Похоже, нам на передний край.

— А может, мне уже расскажут, зачем нам надо к зеленым? — спросила глухо, глядя на яркую звезду над горизонтом. Такая маленькая отсюда и такая яркая...

Занятно чувствовать, как кто-то спешно затыкается у тебя в голове.

«Пошли уже», — сердито буркнула веревка, и передо мной взметнулся вихрем плющ.

Понятно, подробностей не будет. Зато будет