Читать книгу "Завещание - Джоанна Маргарет"

по сей день бродит по коридорам в поисках своего потерянного возлюбленного. На прошлой неделе старое пианино заиграло мелодию, которую никто раньше не слышал. Иногда в помещении можно почувствовать поток холодного воздуха, хотя все окна закрыты. Порой кажется, что свистит ветер, но на самом деле это плачет мертвая невеста. – Дункан замолчал.

Случайно или нет, но в следующую секунду по залу пронесся ветерок, и мои руки покрылись мурашками.

Присутствующие зааплодировали, и Дункан со смущенным видом ушел из бара.

– Думаете, это правда? Здесь и правда водится привидение? – спросила я.

– Мы в Шотландии, милая. – Дэнни посмотрела на меня. – Во всех здешних замках водятся привидения.

Уильям перешел на другую сторону бара и вышел из помещения.

Катрина, которая сидела на большом диване, положив ноги Берти и Джеффу на колени, жестом позвала меня к себе. Они смеялись.

– Давай поболтаем.

Взгляд у Катрины был остекленевшим. Я впервые видела ее пьяной. Она опустила ноги на пол, придвинулась ко мне и положила руку мне на колено.

– Ты выглядишь такой невинной. Это место еще не развратило тебя? – Она ухмыльнулась, обнажая ровные белые зубы.

– «Драммонд-хаус»? Мы же только приехали.

– Нет, глупышка. Я говорю о Сент-Стивенсе. – Катрина хлопнула себя по бедру. – У меня предложение! Давайте поиграем в «Я никогда не»? Сейчас самое подходящее время. Что скажете? – Она встала и подошла к бару. Йен, извинившись, ушел спать. Люк последовал его примеру.

Катрина принесла мне стакан и бутылку виски, плеснула немного янтарной жидкости сначала в наши стаканы. Потом обошла стол, подливая виски остальным.

– Все за счет Дэнни! – объявила она.

– Если мы будем играть в «Я никогда не», то ты вылакаешь всю бутылку, потому что нет ничего, чего ты не делала. Да и вообще никто не в настроении играть. – Дэнни обратилась к Катрине, которая тем временем подливала ей виски.

– Можно подумать, ты у нас скромница! Ты просто не хочешь, чтобы кто-нибудь еще знал о ваших с Джеффом делах, – произнесла она громким шепотом, чтобы все слышали.

– Отвали, – огрызнулась Дэнни.

– Где же Роза, заводила всех вечеринок… – вздохнул Джефф.

– Будь Роза здесь, то оплатила бы всю выпивку, – уже заплетающимся языком пробормотал Берти. – У меня предложение! Давайте прикинем, где она может быть. Я выскажусь первым. Думаю, что Роза сейчас в своем особняке в Беверли-Хиллз. Это объясняет, почему она пишет диссертацию в два раза дольше, чем следовало.

– Я думаю, что Роза… – Дэнни допила виски и посмотрела на меня. – В национальной программе защиты свидетелей.

Катрина осушила свой стакан и взяла бутылку. Мы все пили молча.

– Скука смертная. Давайте не будем говорить о Розе, – предложила Катрина. – Какой в этом смысл?

Я уже собиралась ответить, когда Берти выгнул бровь и сказал:

– Ты никогда не хочешь говорить о Розе. Ни со мной, ни с кем другим. Почему? Вы что, поссорились?

Катрина оттолкнула его руку и отвернулась, бросив косой взгляд на другой конец комнаты:

– Откуда мне знать, где она? Наверное, трахается с каким-нибудь придурком. Мейрид, почему бы тебе не выдвинуть оригинальную теорию? Ведь ты наш местный эксперт по психическим заболеваниям.

Катрина кивнула в сторону Мейрид.

– Почему ты так хочешь сменить тему, Катрина? – поинтересовалась я.

Катрина не сводила глаз с Мейрид и, казалось, меня не слышала.

– Возможно, у Розы случился нервный срыв. Если бы ее поместили в психушку, мы бы даже не узнали об этом.

– Хватит, Катрина. Довольно, – резко произнес Уильям, появление которого я даже не заметила, и подошел к Мейрид. Та встала, протиснулась мимо него и убежала вверх по лестнице. Уильям последовал за ней.

Катрина наклонилась ко мне и провела рукой по внутренней стороне моего колена. Я сбросила ее руку. Вздохнув, Катрина спросила:

– Дэнни кажется тебе привлекательной?

– А тебе?

– Нет-нет, я первая спросила.

– Что это сейчас было?

– Что именно? Вопрос о Дэнни? – Катрина откинулась на спинку дивана и скинула туфли.

– Нет. Почему ты пристала к Мейрид?

Катрина фыркнула.

– Я просто пошутила.

– Было несмешно.

– Вы, американцы, так серьезно ко всему относитесь…

Она неуклюже попыталась надеть одну из своих туфель, слишком пьяная, чтобы вести конструктивный разговор. Я вернулась в зал и встала у камина, пытаясь понять, куда делись Уильям и Мейрид. Шон, одетый в одни спортивные штаны, торопливо сбежал по лестнице.

– Что происходит? Я услышал, как хлопнула дверь, вышел из комнаты и увидел заплаканную Мейрид. До меня донесся гогот Катрины, а значит – жди беды.

– Я понятия не имею, что происходит. Мы заговорили о Розе, и все вдруг стали немного странными. Возвращайся в постель. Я посмотрю, как там Мейрид.

– Спокойной ночи, святая Изабель. Знаешь, – Шон остановился, – у финансистов большое эго, потому что на кону большие деньги, но власти как таковой у них нет. У политиков большое эго, потому что на кону власть, но денег как таковых у них нет. У ученых большое эго, потому что нет ни денег, ни власти. Только эго. Что делает ученых худшими эгоистами в мире. Ого! Удивительно, что после всего выпитого мне удалось произнести все это без заминки, – ухмыльнулся Шон.

– Хорошо сказано. Я запомню твои слова.

Простояв перед камином около получаса, я поднялась по лестнице и открыла дверь в свою комнату. Пока я пыталась нашарить выключатель, мои глаза немного привыкли к темноте, и я увидела, что в кровати лежат двое. Один из них вскочил, и я узнала Йена. Опустив голову, он обогнул меня и вышел из комнаты с одеждой в руках. Я закрыла за ним дверь.

– Прости, я не знала, – пробормотала я, прервав затянувшуюся тишину. Мейрид перевернулась на другой бок, спиной ко мне. – Я ничего никому не скажу, – добавила я. – Это никого не касается.

Несмотря на три свитера и весь выпитый виски, я так замерзла, что зуб на зуб не попадал. Одна из штор была одернута, и на стекле образовались кружевные ледяные узоры. По окну стучали снежинки. Я дрожала от холода, но снег меня успокаивал. Я переоделась во фланелевые штаны, легла в кровать и накрылась всеми имеющимися одеялами и даже покрывалом, которое пахло плесенью. Я уже погружалась в сон, когда услышала громкий, протяжный крик и резко села. Кричала Мейрид.

Ее глаза были закрыты, лицо искривилось, а ноги подергивались. Она всхлипывала. Я осторожно дотронулась до ее плеча, и она дернулась.

– Что… что ты делаешь? – пробормотала она.

– Ты кричала. Тебе приснился кошмар?

Мейрид потребовалась минута, чтобы ответить. Спросонья речь ее была невнятной.

– Да. У меня они бывают.

Судя по всему, во сне Мейрид сбросила с себя