Читать книгу "Сборная солянка - Ирвин Уэлш"

И только в ледяном молчании остановленного, времени Земли измученная душа Майка безмолвно кричит, моля о помощи и милосердии, когда Тазак с приятелями вытаскивают неподвижное тело из камеры и несут его на свой корабль для дальнейшего изучения.

В Роузвелле же все складывается прекрасно. Джимми доволен, по уши: Клинт поделился с ними полученной за телесные повреждения компенсацией. Кроме того, в эти выходные Джимми и Семо договорились с Шелли и Сарой пойти на рок-тусовку.

КРУТАЯ ТУСОВКА

Шустрый и Кэлум сидели в непритязательном на вид, но очень популярном пабе в центре Эдинбурга. Шустрый хотел, чтобы Кэлум бросил монетку в музыкальный автомат: сам он только что потратил целый фунт и знал наверняка, что приятель при деньгах.

– Твоя очередь раскошеливаться, – заявил Шустрый.

– Буду я на всякую хрень бабосы тратить! – ответил Кэлум.

Шустрый поморщился. Похоже, кореш опять жмотничает.

– Жалко тебе, что ли? Брось монетку! – взмолился Шустрый. – В этой гробовой тишине сдохнуть можно!

– Чё ты ноешь? Щас какой-нить придурок закинет. Не стану я на такую фигню тратиться.

– Ну ты и жлобина!

Кэлум открыл было рот для ответа, по тут его внимание привлек ходячий скелет, плетущийся от стойки бара в дальний уголок паба со стаканом газировки и лаймом на подносе. Добравшись до места назначения, дохляк рухнул на сиденье и, ссутулившись, уставился в окно, иногда подергиваясь.

– Глянь-ка на того чувака! – сказал Кэлум. – Это же Боби Престон. Боби! – крикнул он, но изможденный человечек с нездорово бледным лицом даже не шевельнулся.

– Заткнись, придурок! – зашипел Шустрый. – Не видишь, что он натуральный торчок? На хрен бы он нам сдался, наверняка ни гроша в кармане. Обойдемся без халявщиков!

Кэлум внимательно разглядывал Боби Престона: старая кожаная куртка, весь грязный и такой худущий, что одни кости остались. На Кэлума нахлынули воспоминания детства и юности – когда-то Боби был совсем другим.

– Да нет же, ты его Не знаешь. Классный пацан, отвечаю. Боби, Боби Престон… – сказал Кэлум, точно повторение имени вслух могло вернуть старому дружку прежний вид. – Эх, я тебе про него такое могу рассказать… Боби!

Боби Престон обернулся. Пару мгновений он таращился на них, пытаясь ВСПОМНИТЬ; кто это, потом коротко кивнул в ответ, так и не узнав. Кэлум очень расстроился, да и перед Шустрым неловко, что старый приятель его не узнает. Тем не менее Кэлум встал и подошел к Боби. Шустрый неохотно поплелся следом.

– Боби, старик! Ты все ширяешься? – сочувственно спросил Кэлум.

На лице Боби медленно расплылась улыбка, и он неопределенно махнул рукой.

Смущенный таким приемом, Кэлум решил рассказать какую-нибудь историю: если напомнить о прошлом, да с огоньком, то, может быть, удастся вытащить прежнего Боби Престона из этого мешка с костями, обтянутого кожей землистого цвета.

– Прикинь, кого я на днях видел? Того пацана, который папаню своего зарезал, когда тот ему бабок на “Сникерс” не дал. Помнишь его? Ходил в таких прикольных очках, психованный немного?

Боби промолчал, с усилием улыбнувшись. Кэлум повернулся к Шустрому.

– Мы тогда еще совсем пацанами были, ну и этот чувак… как его звали-то? Забыл, ну и хрен с ним. Короче, порезал он папашку, когда тот не дал ему бабок на “Сникерс”. А однажды сидели мы в “Маршалле”, это уже потом было, много лет прошло. Сидим, значит, я, Боби и Том Макговерн, и тут Том засек этого чувака и говорит: “Вон тот чувак папаню своего зарезал за то, что тот ему на “Сникерс” не дал”. А я говорю: “Не, ни фига, это не тот чувак”. Помнишь, Боби? – Кэлум обернулся к неузнаваемо изменившемуся другу.

Тот кивнул, улыбаясь во весь рот, словно улыбка была приклеена.

– Ну, сидит тот чувак, читает газетку. Мы с Боби сомневаемся, что это он – помнишь, Боби? – продолжил рассказ Кэлум. – А Том уперся: “Говорю вам, это он! Вот пойду сейчас и спрошу у него”. Я ему сказал, чтоб он поосторожнее был: если это и впрямь тот чувак, так ведь он психованный. А Том меня послал: типа я этого мозгляка одной левой. И пошел. Не успели мы оглянуться, как тот чувак врезал Тому – всю харю ему раскроил. Мы сначала подумали, полбашки ему снес, потом оказалось, что так, фигня. Короче, чувак даешь валить, мы за ним, а он со всех ног по дороге чухнул. Ну, вообще-то мы тогда не стали за ним гоняться, помнишь, Боби? Да и было это сто лет назад. А на днях видел я этого чувака: он по Шестнадцатой шел, к порту.

Шустрый заскучал. Торчки его не интересовали: когда им на дозу не хватает, от них не отвяжешься, а как бахнутся, так на все им начхать. Лучше держаться от них подальше. “И какого хрена Кэлум к этому торчку привязался? – думал разозленный Шустрый. – Подумаешь, старый дружок! Что теперь, барыг через него спонсировать?”

В паб зашел бледный парень с большим носом крючком и давно немытыми черными кудрями.

– Глянь, Ворон пришел! – обрадовался Шустрый. – Может, у него ешка найдется?

– Сегодня вроде в “Цитрусе” что-то намечается? – спросил Кэлум, отвернувшись от безучастного Боби.

– Так ты пилюли у Ворона возьмешь? Если есть, – сказал Шустрый.

– Ладно… только не птичек. На той неделе я в клубе в Глазго одну закинул, так на часок зацепило, а потом пшик и все. Вот так – раз! – он щелкнул пальцами, – и съехал. Все остальные колбасятся на “Малькольм Икс”, один я как дурак, никакого кайфа!

– Да уж, – нахмурился Шустрый. – Ну его на фиг такой облом!

Он подошел к Ворону, и, после краткого обмена любезностями, они скрылись в сортире.

Кэлум снова переключил внимание на старого дружка.

– Слышь, Боби, я и правда рад тебя видеть. Помнишь, как мы все вместе были: ты, я, Том, Иен и Скуби? Клевая была компашка! Классно мы тогда колбасились. Я и теперь нормальный пацан, не зануда какой-нибудь! Просто мы с Хелен уже четыре года вместе. Побалдеть и нажраться – это я завсегда не прочь, но от герыча держусь подальше. Бедняга Иен-то – слыхал? – ласты склеил. Вирус у него был, СПИД.

– Да… Иен… Гил рой… – отозвался Боби. – Терпеть его не мог… – пробормотал он, вспомнив старые обиды и на мгновение очнувшись от героинового ступора.

– Боби, не надо так… ты чего, чувак-то реально помер! Не говори так…

– Он меня кинул… – невнятно пробормотал Боби.

– Ну, чего уж теперь-то, верно? Нет больше пацана, понимаешь? На мертвого зла держать не надо.

Из сортира вернулся Шустрый.

– Кислоты надыбал. Микродоты. Ты как насчет трипа?

– Да ну ее, – неохотно отозвался Кэлум. – Я бы лучше витаминчика Е принял…

Он все еще был погружен в воспоминания об Иене Гилрое, о Бобе, о прежних временах, когда они были вместе. У Боби-то крыша крепко съехала. К тому же в последнее время Кэлум не ладил со своей подружкой Хелен. Какие уж тут трипы. Кислота хороша в жаркий летний денек, в подходящей компании и под настроение, лучше всего в парке или вообще за городом. А сейчас можно так нарваться…