Читать книгу "Колдуны - Адам Нэвилл"

ящиков, вони краски, бормочущего радио и папиных шлифовальных инструментов к этому лесу напоминает Грейси о том, как она шла от переполненного людьми пляжа в море. Мир позади замирает. Прохладный воздух мягко омывает кожу.

Из-за гигантских деревьев, слишком высоких, чтобы на них взобраться, она сама себе кажется меньше и думает о девушке в красном из книги сказок. Картинка с крошечной фигуркой на фоне темных деревьев занимала целых две страницы, на которых Грейси пыталась найти каждую сову на ветвях. Но здесь лес – нечто большее, чем просто картинка. Он живой, он шепчется и растет, но все же оставляет свои дела, чтобы понаблюдать за ней.

Грейси вспоминает песню про тихую и святую ночь, которую пели в школе. В этом месте есть кое-что из той песни и кое-что совсем другое, тревожное. Грейси понимает, почему Арчи какает, как только попадает сюда. От волнения и у нее крутит живот. Ей хочется убежать с криком. Из-за страха заблудиться и никогда больше не увидеть своих маму и папу трудно дышать. К горлу будто подступает тошнота, хотя Грейси не чувствует себя плохо. Но ей так же сильно хочется войти в эти огромные, темные и тихие лесные залы, как прыгнуть с бортика бассейна в развлекательном центре, когда она стоит над самой глубокой частью.

Грейси делает шаг вперед, потом еще один. Затем еще несколько.

Земля хлюпает. Обнаженный корень, скользкий, как перила бабушкиной лестницы, сталкивает ее ботинок в сторону, и Грейси едва не падает. Но постепенно она перебирается на топкую тропинку между костлявыми корнями и вскоре уже перепрыгивает через вязкие лужи.

В мгновение ока Грейси становится гораздо ближе к доброй леди, чья песня струится вокруг стволов огромных деревьев и зовет на холм, к камням. Уоддлс ждет, и вскоре Грейси чувствует себя в такой безопасности, будто мама и папа рядом и держат ее за руки. Она не может заблудиться. Один путь туда и обратно, на холм и с холма, а пока леди поет, дети в любом случае ее особые гости. Голос принцессы доносит это послание сквозь тишину, и чем дальше Грейси идет, тем больше ей кажется, что она видит хороший сон. Добрая леди знает, что она идет, потому что об этом той сообщают птицы.

Теперь уже недалеко. Среди синих цветов все больше белых, запах лука усиливается. Грейси узнает белое дерево, которое упало, будто умирающий с голоду человек – он споткнулся и выбросил вперед скрюченные руки. А вот и заросли остролиста с блестящими ягодами и листьями, похожими на пластиковые; вон там вьются колючие лозы.

Оказавшись рядом с холмом и камнями, Грейси останавливается. Так близко к лесному домику ее начинает немного беспокоить, кто же выпускает дым, который она видела из своего сада, а теперь может и унюхать. Пахнет тут очень странно.

Она пришла сюда ради леди и Уоддлса, но теперь начинает думать о ведьме-соседке и дяде в желтых брюках, у которого воняет изо рта. Грейси гадает, появятся ли они сегодня, и к ней возвращается прежний страх, а в животе начинает покалывать. Ей не хочется шуметь своими хлюпающими в грязи ботинками.

Растущие между деревьями кустарники и молодая поросль скрывают холм, но если ты маленький, то для тебя здесь найдется множество лазеек. Грейси подкрадывается к месту, откуда можно осторожно подсматривать.

На поляне мерцают два горящих шеста. Травянистый холмик изгибается дугой между крошечными языками пламени.

Огонь пылает в металлических чашах. Спиралями вьется сажа. Одна огненная чаша потрескивает и трепещет на церковной части с цветами – алтаре. Другая находится на другом конце поляны. От нее идет странный запах, оставляющий во рту привкус марципана, лимона и чего-то горького, вроде папиного коричневого пива, которое он давал ей глотнуть.

Сегодня лесной домик заставляет Грейси вспомнить картину, которую она видела на школьной экскурсии в музее. Там были изображены маленькие волосатые человечки в звериных шкурах. Они были черными, будто нарисованные карандашом, и стояли вокруг огромного костра. Пламя окружали высокие камни, которые отбрасывали гигантские тени. Эта картина висела на стене за стеклянной витриной с костями – застрявшими в камне ногами. Все, что было в том зале, заставляло Грейси испугаться времени и мыслей о том, что и у нее самой под кожей кости, а после смерти они окажутся под землей и застрянут в холодных камнях под слоем грязи. Слишком ужасно, чтобы думать об этом дольше одной секунды.

У Грейси опять появляется неясное ощущение, похожее на то, что посетило ее в саду, когда в голове сладко пел женский голос. Но на этот раз ощущение оказывается не из приятных. Голос возвращается, но звучит печально, отчего Грейси делается еще холоднее, а высокие деревья с черными туннелями между ними, пряный аромат и красные цветы, стылые старые камни, полый холм… все это начинает кружиться у нее в голове.

Арчи, будто понимая, что что-то идет не так, скулит за спиной хозяйки. Он припадает к земле, а когда Грейси оглядывается на него, не подходит ближе, что совсем на него не похоже. Щенок глядит вверх и с присвистом сопит. Грейси прослеживает за его взглядом и замечает что-то огромное и черное, свисающее с дерева.

Она закрывает глаза и не может заставить себя снова посмотреть на это. На потрепанную фигуру с зубастой мордой. При виде этого существа Грейси тут же накрывает самым ужасным запахом, который она когда-либо чувствовала. Как будто старое одеяло сшили из тухлого мяса. Больше никакого миндаля, лимонов и горького аромата.

Густое жужжание мух сотрясает воздух. Грейси кашляет и замечает крошечные белые штучки, которые при каждом порыве ветра падают в грязь рядом с Арчи, точно семена. Но в отличие от семян, белые штучки извиваются. Такими же личинками пользуется на рыбалке дедушка. Он хранит их в пластиковой коробке в холодильнике.

От холма доносится гул голосов, приглушенно твердящих примитивные стихи. Слова Грейси не может разобрать, а лесная дама их не повторяет. Она затихла. Птицы тоже смолкают. Грейси почти произносит «привет», чтобы никто не подскочил и не рассердился, обнаружив, что она шпионит. Ведь теперь на поляне есть двое – то ли люди, то ли нет.

Грейси не видела, как они появились, но сейчас странные создания стоят на одной ноге у огня в чашах, и это именно они с рычанием читают стихи.

Слова заставляют каждую темную впадину за пределами круга камней наполниться тишиной и превращают деревья в гранит. Как будто ничто в лесу не хочет, чтобы его заметили