Читать книгу "Заколдованные леса - Амос Тутуола"

попросил возместить занятую сумму (фунт), но Заимщик наотрез отказался: он объявил, что никогда не отдает долги и всю жизнь, с рождения, только тем и занимается, что занимает деньги и никогда их не возвращает, — а иначе ему было бы не на что жить. Когда его друг, одолживший фунт, услышал такой безденежный ответ, он не сказал ни слова и вернулся домой. Но вскоре до него дошла информация, что в городе объявился Долгособиратель, который собирает любые долги, как бы долго Заимщики ни тянули с отдачей. Заимодавец поспешил к Долгособирателю и поведал ему про годовалый долг: рассказал, что Некто занял у него фунт — год назад, а отдавать не желает. После этого они вдвоем отправились к Заимщику, и Заимодавец показал Долгособирателю его дом, а сам спокойно побрел восвояси.

Вот Долгособиратель постучался к Заимщику и потребовал к выдаче занятый долг, но Заимщик сказал, что он (Заимщик) ни разу в жизни не отдавал долгов, а Долгособиратель на это ответил, что ЕМУ всегда отдают долги и, с тех пор как ОН (Долгособиратель) приступил к работе по получению долгов, никому не удавалось остаться Неплательщиком. И еще он сказал, что собирать долги — его профессия и от нее он кормится.

Короче говоря, стали они драться. Но они дрались так свирепо и люто, что прохожий человек, оказавшийся рядом, остановился и сначала подошел поближе, а потом всерьез заинтересовался боем и поэтому не стал разнимать дерущихся. И вот они дрались ненавистно и страшно, и прошел час, но никто не побеждал, и тогда Заимщик, одолживший фунт, вынул из кармана нож-складенец, пырнул себя в живот и мгновенно умер — он не хотел отдавать фунт, а победить не мог и решил зарезаться и спастись на небе.

Вот, значит, увидел Долгособиратель, что Заимщик зарезался, а долга не отдал, и теперь уж деньги на земле не получишь, — а раньше с ним (Долгособирателем) такого никогда и нигде не случалось: он умел собирать любые долги, — и решил, что раз он не получил долг здесь, то ему надо немедленно отправляться на небо и требовать занятый долг там, чтобы не было разговоров о Долгонеплателыциках, которые спасаются от долгов на небе. И вот Долгособиратель поднял нож Заимщика, зарезался и отправился за долгом на небо.

Прохожий человек, наблюдавший за дракой, решил обязательно досмотреть ее до конца — ему было очень, очень интересно, — и вот он подпрыгнул высоко в воздух, рухнул на землю и мгновенно умер — для того чтобы увидеть окончание драки.

Когда я выслушал историю про фунт, мне предложили рассудить, кто был преступник — Долгособиратель, прохожий свидетель, Заимщик фунта или Заимодавец.

Сначала я признал виновником свидетеля — ведь он не попытался разнять дерущихся, — но потом вспомнил, что каждый из бойцов отстаивал дело, от которого кормился. Нет, нельзя было осудить свидетеля: не мог он вмешиваться в чужие дела, но бойцов мне тоже не хотелось осуждать: ведь они сражались за кусок хлеба, или за дело, от которого жили.

Но судейские люди требовали ответа, и вот я два часа обдумывал это Дело, а потом отложил заседание на год.

Когда заседание закрылось, или кончилось, я отправился домой лечить жену, и лечение опять успешно продвинулось, но через 8 месяцев после первого Дела Помешанные опять призвали меня в Суд и назначили рассудить вот какое Дело:

один Помешанный Человек из их города взял себе в жены трех разных женщин, и жены так полюбили Помешанного, что ходили за ним по пятам как привязанные; а Помешанный тоже их очень любил.

Однажды Помешанный собрался в дорогу — он решил отправиться в Отдаленный Город, и три его жены пошли вместе с ним. Они долго пробирались по лесам и чащобам, но вдруг Помешанный случайно споткнулся, упал, стукнулся головой — и умер.

А жены очень любили Помешанного, и старшая жена, увидев, что он умер, сказала, что тоже не желает жить, — прилегла рядом с мужем на землю и умерла. И осталось в живых только две жены: вторая по старшинству и самая младшая.

И вторая по старшинству жена объявила, что знает живущего неподалеку Колдуна, который умеет оживлять мертвецов, — она сказала, что пойдет к Колдуну и призовет его в помощь умершим супругам; а младшая сказала, что останется с мертвыми и будет охранять их от диких зверей.

Вот осталась младшая жена при мертвых, а средняя отправилась к жилью Колдуна и через час привела его в смертное место. Колдун оживил упокойных супругов, и, когда Помешанный очнулся от смерти, он произнес много благодарственных слов и спросил, сколько он должен Колдуну за такую трудную и замечательную работу. Но Колдун сказал, что денег ему не нужно, а вот если он (Воскресший Помешанный) отдаст ему (Колдуну) одну из своих жен, то он (Колдун) будет очень доволен.

Помешанный согласился, но долго раздумывал, какую из жен отдать Колдуну. Наконец он выбрал старшую жену, которая решилась умереть вместе с ним, но она отказалась расстаться с Помешанным. Тогда он выбрал среднюю жену, которая привела к мертвецам Колдуна, но и она не захотела уходить от Помешанного. И вот осталась только младшая жена, которая стерегла упокойные трупы, и Помешанный приказал ей отправляться к Колдуну, но и она ответила, что никуда не пойдет.

Помешанный увидел их тройное упрямство и приказал им разобраться между собой самим. Он сказал, что если они не решат, какую из них можно отдать Колдуну, то он просто подарит Колдуну их всех. И вот жены принялись драться, а случайно проходивший по лесу Полицейский арестовал их и доставил в Родовой Суд, заседавший по пятницам в Помешанном Городе.

Горожане хотели, чтобы я рассудил, какую из жен предназначить Колдуну, но я не мог ничего придумать — ведь каждая вложила в любовь свою долю: старшая жена умерла вместе с мужем, средняя привела к мертвецам Колдуна, а младшая охраняла трупы от зверей.

И пришлось мне отсрочить сессию на год.

Тем временем моя жена совершенно поправилась, и мы ушли из этого города (Помешанного Города) и отправились домой, или в тот город, где я жил до путешествия. Но пока мы пробирались по лесам и дорогам, Помешанные Горожане слали мне письма с просьбой вернуться на отложенные сессии, и, когда мы с женой добрались до дома, меня ждали четыре письма от Помешанных.

И вот, если кто-нибудь из читателей моей книжки рассудит одно из этих Дел (или оба) и пришлет мне свое рассуждение по почте —