Читать книгу "Наследники Стоунхенджа - Сэм Крайстер"

Абрамс сочувственно улыбнулся и открыл дверь. В нос ударил запах свежих цветов. Шторы были задернуты, повсюду мерцали свечи. Натаниэль Чейз лежал в гробу из красного дерева с креповой обивкой. Верх крышки был откинут на петлях, так что виднелась голова. Приблизившись, Гидеон согласился, что художник хорошо справился со своей работой. С первого взгляда нельзя было и подумать, что его отец приставил пистолет к виску и нажал курок.

Потом он кое-что заметил. Кожа неестественно оранжевая. Волосы зачесаны не на ту сторону. В голове у левого уха вмятина — выходное отверстие пули.

Абрамс мягко тронул его за локоть:

— Вы хотели бы остаться один?

Гидеон не отвечал. Эмоции бурлили, словно в скоростном блендере. Жалость, любовь, гнев сбивались в густую тошнотворную массу. Мелькнуло воспоминание о похоронах матери. Слезы. Черные платья. Мужчины в длинной странной машине. Стоя у могилы, он крепко сжимал руку отца, потому что боялся свалиться в яму. Все вернулось.

— Я видел достаточно, спасибо.

Он улыбнулся отцу, поцеловал кончики пальцев и коснулся ими изуродованной головы. Краткое прикосновение не удовлетворило его. Он не мог так уйти. Склонившись над гробом, он коснулся губами лба отца. Он не помнил, чтобы раньше делал так. Стена в подсознании рухнула. Хлынули слезы. Гидеон обхватил создавшего его человека и зарыдал.

Крейг Абрамс молча вышел из комнаты. Не из скромности. Ему нужно было сделать звонок. Очень важный звонок.

39

Осталось девять дней.

Куда бы ни взглянул Мастер, все напоминало об этом факте, который смотрел на него с календаря на большом антикварном столе — его рабочем месте. С первой страницы «Таймс», аккуратно сложенной одним из его ассистентов. Отовсюду.

Чуть больше недели до завершения второй части ритуала обновления. Он обязан подготовить Последователей к важнейшему событию. А они и близко не готовы. Если бы Чейз не погубил все… Если бы у него хватило твердости исполнить свой долг, все было бы хорошо. Но он не выдержал.

Взгляд мастера упал на нежное лицо жены в золотой рамке. Сегодня — годовщина их свадьбы. Тридцатая. Все могло быть совсем по-другому, не отвергни он врачей с их так называемым «ученым» заключением. Их высоконаучный «безошибочный» диагноз: ЛГ. Две буквы, которые двадцать лет назад ничего им не сказали. Они оба недоуменно уставились на доктора, который произнес их. Только легкая дрожь его губ указывала, что он говорит о чем-то серьезном.

Смертельно опасном.

ЛГ — легочная гипертензия.

Они-то сами приписывали ее одышку и головокружения усталости. Слишком много работала. Сжигала свечу с обоих концов. Работа и дом отнимали слишком много сил. Карьера адвоката и молодая семья — это не могло не сказаться.

ЛГ — «неисцелимо».

Он чуть не поправил консультанта, мистера Санджея. Не смысл его слов, а ошибку в грамматике: надо было сказать: «неизлечимо». Человек его положения, независимо от места рождения, должен был лучше знать язык. Нет такого слова.

Но слово прозвучало. И его милая красавица жена повторила про себя:

— Неисцелимо.

ЛГ.

Тогда он отыскал чудо — Святых. Через неделю после вступления в ряды адептов Ремесла «неизлечимого» больше не существовало. ЛГ исчезла. Исчезла так же внезапно и необъяснимо, как возникла. Жену три месяца мучили обследованиями в больнице, прежде чем признать это и чуть ли не с недовольством выдать ей чистую справку о состоянии здоровья.

Они не понимали. Они продолжали приставлять стетоскопы к ее груди, исследовать ее кровь, разглядывать анализы и записи. Все соглашались: ошибки в диагнозе не было — однако ЛГ прошла. Она исцелилась.

Мобильный телефон, лежавший на кожаной обивке столешницы, зазвонил. Он минуту смотрел на аппарат, прежде чем ответить:

— Да?

— Это Драко. Сын в похоронном бюро.

— Что-то необычное?

— Нет. Мне сказали, что он проявил сильные эмоции при виде отца.

Мастер побарабанил пальцами по столу.

— Может быть, пришло время залечить разрыв, разделивший их.

— Может быть.

— Не торопитесь с ним. Будьте готовы к любому развитию событий.

— Я всегда готов.

— А как с другим делом?

— Да.

— Святые решат.

Драко забеспокоился:

— Вы уверены, что есть время?

— Святые уверены. Предупредите Смотрителей.

40

Гидеон вернулся в дом немного за полдень. Он чувствовал себя совершенно опустошенным. Иначе и быть не могло, после того как увидел лежащего в гробу отца с кое-как замаскированной простреленной головой. Но распускаться он не хотел, это было не в его характере. Когда жизнь сбивает тебя с ног, вставай и снова берись за дело.

Гидеон понимал, что повторяет себе отцовский совет. Как долго он пытался отрицать все, что было связано с папой, и поразительно, сколько теперь в нем самом обнаруживается отцовского. Гидеон сварил чашку черного кофе и сел на балконе, глядя на зарастающий газон. Он никак не мог представить отца в роли садовника. Скорее всего, тот нанимал кого-то ухаживать за садом.

Гидеон почти задремал, когда непривычный дверной звонок заставил его встряхнуться. Он прошел к двери и приоткрыл ее, не снимая цепочки. Перед ним стоял коренастый лысый мужчина лет сорока в джинсах и синей футболке.

— День добрый, я — Дэйв Смитсен. — Мужчина кивнул на большой белый грузовой фургон, стоящий рядом с «Ауди». Имя было гордо выведено черным на белом борту. — Владелец строительной компании. Слышал, что у вас был пожар. Подумал, не нужна ли вам помощь.

Гидеон откинул цепочку.

— Нужна, но, честно говоря, время неподходящее. Отец совсем недавно скончался.

Смитсен просуну руку в щель.

— Знаю, мои соболезнования. Я не закончил для него кое-какую работу. — Они обменялись рукопожатием, и строитель вытащил из кармана пачку бумажек. — Мистер Чейз оплатил ремонт старых железных водосточных труб на задней стороне дома и починку крыши. Вам лучше взять деньги назад. Извиняюсь.

Гидеон принял деньги. Взглянул — около двухсот фунтов — и вернул обратно.

— Оставьте себе. Вы сможете починить крышу, когда займетесь ремонтом после пожара?

— Спасибо. — Мужчина спрятал банкноты и сочувственно улыбнулся. — Давайте я принесу из фургона свою карточку. Позвоните мне, когда сочтете нужным. У меня меньше года как умер старик, я знаю, каково это. Забавно выходит с родителями: когда они рядом, сводят тебя с ума, а нет их — и мир взрывается.

Гидеону пришло в голову, что лучше не откладывать работ. Задержкой ничего не достигнешь.