Читать книгу "Валентиныч и его воображаемые читатели - Леонид Шевченко"

все его члены отнялись напрочь. Он только и делает, что лежит, гадит под себя и глядит на окружающих злым взглядом. В том числе – на жену и дочку, которые его кормят, обмывают, целуют и терпеливо уговаривают не выплёвывать таблетки. Но чувак не понимает совсем ничего, даже не помнит какой сейчас год и как его зовут. Наблюдать за ним горестно.

Впрочем, ситуация, как говорят, месяца через три должна выправиться, но, всё равно, так жить – это, наверное, лучше не надо. Так что вы там, товарищи, задумайтесь над тем, насколько важно для человека, чтобы у него в подобной ситуации была любящая семья (раз уж эвтаназия считается делом незаконным). Вот у второго соседа никого нет, и он лежит весь в отходах производства и засохшей каше. И ухаживают за ним, когда успевают, то медсестры, то родственники третьего, то Валентиныч. Урывками. По остаточному принципу. Это, конечно, грустно.

А заодно насторожитесь и поищите информацию об инсультах, и о том, как этого ужаса избежать. Я бы вам и сам всё нашел, но, увы, будучи в больнице, выхожу в интернет с телефона, а это – дантово инферно.

Зато на этом телефоне я пишу прекрасные рассказы, которые сейчас, конечно, читает восемь с половиной человек, но в будущем мои творения выйдут на широкий простор и осветят жизненный путь не одному грядущему поколению.

Хотя конкретно вот этот рассказ у меня что-то получился не таким искромётным, как многие прочие. Но это всё телефон виноват, да и первоначальной целью данного информационного сообщения было всего лишь донесение до вас сведений о том, поехал ли я в Москву, или таки нет. Просто, как водится, Валентиныч не удержался и ударился в историю нашей планеты с древнейших времен, в очередной раз пересказав "Войну и мир" своими простыми словами.

Зато информация до страждущих донесена, и это главное.

Здоровья вам там в связи с этим и счастья различного.

Больничная мизантропия по ночам

Я ведь почему сейчас сплю по пять часов в сутки? Не только потому, что я такой герой – просто в палате с тяжелыми больными ночи проходят совсем нескучно.

Например, у соседа номер один (это тот, который знает много старых шуток) болят плечо и нога. Причем болят, что характерно, только по ночам, днём вообще не болят. От этой боли он ночью периодически начинает ворочаться, делая это с такой неистовой яростью, словно на него напали невидимые миру демоны, и теперь пытаются его задушить. При этом он жалобно стенает и остервенело царапает ногтями матрас. Натурально, царапает – шварк, шварк. Будто у него там когти, как у Росомахи.

Причем каждый такой приступ начинается до крайности внезапно: вот только что сосед номер один спокойно похрапывал, а вот секунду спустя он уже ведет неравный бой непонятно с кем. Почему так, не знаю, но я всякий раз сильно пугаюсь.

При этом он, подлец, всячески отторгает обезболивающие лекарства, мотивируя это тем, что одни из них, де, повышают давление, другие содержат вредные для здоровья вещества, третьи тоже чем-то неприемлемы… Впрочем, когда с великим трудом удается уговорить его на укол, он успокаивается максимум часа на два. Потом всё начинается заново.

Второй сосед (который татуированный и говорит по-татарски) тоже не дает заскучать. Он двигается очень, очень плохо и не отходит от своей кровати, по причине чего у него есть специальная баночка, в которую он мочится. Сегодня ночью, к примеру, он эту баночку на себя в процессе неожиданно перевернул. Слышу – с его стороны циклично повторяется одна и та же последовательность матерных выражений. Минут через 20 понимаю, что проблема сама себя не решит, и что вставать всё же придется.

Встаю, начинаю разбираться, перестилаю страдальцу постель. Сам страдалец при этом стоит рядом, держась за спинку кровати и непрерывно матерясь… И неожиданно падает. Вновь со всё той же баночкой в руках.

Крики, стоны, я помогаю пациенту подняться на ноги, переодеваю его… И по итогам решаю, что в следующий раз в подобном случае позову дежурную медсестру, и что с самого начала так и надо было поступить, и хватит уже пытаться понравиться всем подряд.

Зато от третьего соседа, который своего имени не помнит, никаких неприятностей не проистекает – по крайней мере, по ночам. По ночам он просто иногда стонет, иногда хрюкает, а иногда дышит в точности, как Дарт Вейдер. Реально, один в один, будто это именно он "Звездные войны" озвучивал. Как это у него получается, непонятно.

Меж тем, беда пришла, откуда не ждали – соседа номер один сегодня выписали, и на его место пришел водитель лесовоза из деревни Циммермановка, относящийся, судя по всему, к категории экстравертов, сам об этом не зная. Пока он лежит под капельницей и спит, но и то уже успел меня вусмерть задолбать разговорами о своей увлекательной жизни и субъективными оценочными суждениями в адрес своих родственников, что особенно усугубляется тем, что он тоже частично говорит по-турецки.

И это уже – какое-то проклятие на мою голову. Во-первых, почему они все так уверены в своей неотразимости – постоянно рассказывают про каких-то своих баб в стиле "Мы в машине, все потные, а на улице гроза, молнии сверкают – романтика!", почему так тупо пристают к медсестрам и санитаркам, не ощущая ни малейшей неловкости и получая, что самое удивительное, ответную благосклонность, при этом являя собой еле двигающихся, нечленораздельно говорящих и предельно больных существ?

А во-вторых, что за нашествие общительных людей в мою жизнь и – более того – в одну со мной комнату? Одно из двух: или подобное поведение на самом деле свойственно всем нормальным людям, и это просто я такой угрюмый мизантроп, которому почему-то совсем неинтересно, у кого в каком поселке жила здоровенная бабища, бившая мужикам морды, кто на какой автостоянке работал, отбиваясь от пьяных ментов, и у кого брат уехал в Хабаровск на поиски лучшей доли, совсем забыв про оставшихся в деревне Циммермановка родственников и не приезжая к ним в больницу по первому зову, а приезжая только через два часа… Зачем мне вся эта информация?!

Или это мне какой-то жизненный урок таким вот неэффективным способом преподается? Не знаю. Единственное, что я пока знаю – это то, что подобными темпами я скоро легко смогу жить в одном помещении с кем угодно.

Хотя нет, с некоторыми точно не смогу.

Учите меня дальше.

Человек-оркестр

Гиперобщительный водитель лесовоза по