Читать книгу "Северо-Запад - Зэди Смит"

делами. Феликс рассмеялся, что, по его представлениям, и должен был сделать в этот момент. Они одновременно посмотрели на башни Колдвелла, до которых было рукой подать – меньше пятисот ярдов. «Яблочко от яблони недалеко падает, братишка, точно говорю». Эта поговорочка напомнила ему фамилию: Хан. Из минимаркета Хана в Уиллздене. Вся семья на одно лицо, много братьев, работают в магазине на отца. Этот, видимо, младший. Некогда колдвеллские пацаны жили двумя этажами ниже Куперов. Он не помнил, чтобы они особо с ним дружили. Никто не дружил. Феликс слишком поздно приехал в Колдвелл, чтобы завести хороших друзей. Для этого тут нужно было родиться и вырасти. «Хорошие времена», – сказал парнишка Хан. Феликс из вежливости согласился. «А ты теперь сюда вернулся?» – «Тут моя девушка живет». Он показал подбородком на вывеску супермаркета. «Феликс, старина, ты реально местный. Я помню, ты там работал. Помнишь, я увидел тебя раз на кассе, ты был типа…» – «Да, ну я теперь там уже не работаю». Феликс кинул взгляд над головой парня на пустую баскетбольную площадку на другой стороне улицы, там никто никогда не играл в баскетбол и не собирался играть. «Я теперь в Хэндоне живу, прикинь, – сказал парнишка не без хвастовства, словно ему слишком уж повезло, чтобы признаваться в этом. – Мне там нравится. Женился. Хорошая девчонка, традиционная. Ждем маленького. Иншаллах[22]». – Он выставил палец со сверкающим кольцом, чтобы Феликс оценил. – Жизнь хороша, старик. Хороша». Люди привыкли одерживать маленькие победы. «Ой, Феликс, ты на карнавал пойдешь?» – «Да, но, наверное, только в понедельник. Старею, чувак». – «Может, там свидимся». Феликс любезно улыбнулся. И указал своим конвертом на Колдвелл.

ЗВОНКА НЕТ.

Раньше он много раз видел ЗВОНОК СЛОМАН. Видел ДЕРЖИТЕСЬ ПОДАЛЬШЕ. Надпись ЗВОНКА НЕТ подразумевала новый уровень деградации. Записка с одной стороны отклеилась, Феликс припечатал ее большим пальцем на место. Некоторое время он стучал без всякого результата: регги звучал так громко, что почтовый ящик дребезжал на петлях. Он подошел к кухонному окну, приложил рот к открытому пространству в четыре дюйма. Ллойд появился в поле зрения – босой, с обнаженной грудью, он лениво жевал тост. Его дреды были собраны в пучок и проткнуты деревянной ложкой, словно палочкой для еды у гейши.

– Ллойд, я стучу-стучу! Впусти меня уже.

Из-за мертвого кактуса на подоконнике Ллойд вытащил ключ на некогда белом шнурке и передал сыну.

– Тут настоящее пекло!

Феликс бросил куртку на пол и стащил с себя кроссовки. Он не забыл, что в узком коридоре нужно как можно дальше держаться от первого из нескольких раскаленных радиаторов, прикоснувшись к которому можно было обжечься. Ноги утонули в ковре, густой синтетической алой шкуре, не менявшейся двадцать лет.

– Слушай, я на минуту. В двенадцать должен быть в городе. Я тут кое-что принес тебе показать.

Феликс протиснулся в крохотную кухню следом за отцом. Даже здесь царил хаос африканских масок, барабанов и остального наследства. Их количество увеличивалось с каждым его приходом. Огромный горшок на газовой плите булькал чем-то желтым. Феликс наблюдал за Ллойдом, который обернул руку тряпкой и поднял крышку.

– Пришла эта книга – которую Грейс нашла – Он протянул отцу конверт. – Ты должен все эти штуки отнести в свой киоск, старина. Время подходящее. Сможешь продать на карнавале.

Ллойд отмахнулся от сына.

– Нет времени на такие глупости. Это больше не моя музыка. Сплошной шум.

В раковине стояла стопка тарелок, в углу лежала небольшая куча белья, еще не отнесенная в прачечную. Лампочка висела голая, без абажура. В пепельнице чадил окурок.

– Ллойд, старина… Тебе тут нужно прибраться. Что за бардак? Где Сильвия?

– Не здесь.

– Что ты имеешь в виду «не здесь»?

– Женщины здесь нет. Женщина ушла. Она ушла неделю назад, но ты неделю не звонил, поэтому для тебя это новость. Для меня это не новость. Она давно ушла. Это значит свобода, это значит воля!

Последние слова были из песни, которая сейчас, по счастливой случайности, и звучала. Ллойд протанцевал пьяный тустеп к Феликсу.

– Она мне задолжала сороковник, – сказал Феликс.

– Ты посмотри. Седина! – Ллойд прижал руки к линии волос и переместил их назад: появилось небольшое гнездо седых волос. Разница в возрасте между ними составляла всего семнадцать лет. – Я поседел из-за этой женщины. За три месяца она сделала из меня старика.

– Она содержала твое жилье в чистоте. До середины дня прятала от тебя косяк. Приносила немного денег, чтобы ты не клянчил у меня. – Феликс посмотрел на свои пальцы.

– Вот оно, Фи, вот оно: как можно остановить людей, когда они хотят уйти? Как их остановить? Тебе их не остановить. Послушай: если ты не можешь остановить взрослую женщину с четырьмя детьми, то не можешь остановить и глупую девчонку вроде Сильвии, у которой никого нет. У нее никого нет. – Это усиление заставило Ллойда на миг растянуть губы, отчего он стал похожим на собаку. – Людям нужно самим выбирать путь, Феликс! Если любишь кого-то – освободи его! Но никогда не встречайся с девицей-испанкой, серьезно, это серьезный совет. Они нерациональны. Правда! У них мозги набекрень, они ненормальные. – Сверху на плечо Феликса упало что-то мокрое. Постоянно включенное центральное отопление, готовка, отсутствие вентиляции – все это вызвало активное образование плесени, которой расцветал потолок. По комнате время от времени пролетали чешуйки, похожие на лепестки. – Слушай, я вполне справлялся без твоей матери. Справлюсь и теперь. Не переживай, чувак – со мной все в порядке. И всегда было.

– А что случилось с абажуром?

– Я проснулся, а она уже все унесла. Богом клянусь, Феликс. Нужно было полицию вызвать. Она теперь уже, наверное, вернулась в свой сраный Мадрид. Дивиди-плеер. Коврик для ванной. Тостер. Он был сломан, но, поверь мне, она его взяла. Она взяла фургон. Как я могу продать что-нибудь без фургона? Вот ты мне ответь.

– Она мне задолжала сорок фунтов, – снова сказал Феликс, хотя смысла в его словах не было никакого.

Ллойд ласково взял лицо сына в ладони. Феликс поднял конверт с книгой.

– Почему твоя прекрасная женщина не может прийти и все сделать? – сказал Ллойд, беря пакет у сына. – Я хочу произвести впечатление на тебя, а не на нее, чувак! В этом-то и весь смысл, да? В этом весь смысл упражнения! Она хочет узнать настоящего выходца из «Гарви-Хауса». Ты здесь родился, а я жил, братишка. Не, я шучу. Дай-ка я сначала поссу. Тут где-то имбирный чай.

В гостиной Феликс неудачно разорвал конверт: на ковер просыпалось облако серого пуха. Над телевизором,