Читать книгу "Прислуга в гостинице духов - Ирина Матлак"

Закономерно меня проигнорировав, Герман поднялся, развязал свой мешок и извлек из него сырую баранину. Разложил ее примерно в десяти шагах от костра, достал откуда-то еще несколько больших пучков мяты – можно сказать, веников! – и пару из них протянул мне.

– Разложи вокруг себя, – велел он. – Они тебя не учуют.

Вторично меня просить не пришлось – такое действо я исполнила с большой охотой. Обложилась мятой, как Котик мягкими подушками, и даже на всякий случай пожевала пару листков. Герман к такой щепетильности остался равнодушен, разве что его губы вновь скривились в некоем подобии усмешки. Да и на здоровье – пусть усмехается сколько влезет, лишь бы защиту мне обеспечил!

Как раз после того, как все приготовления были окончены и я почти успокоилась, воздух невдалеке как-то странно завибрировал. Это было непонятно и необъяснимо, словно до меня донеслась вибрация от очень громкой музыки, в то время как она сама оставалась неслышна. Моментально посмотрев в ту сторону, я подобралась и сжевала третий листок.

Там были они! Ходячие желешки в количестве трех штук!

– Что, действительно видишь? – выдернул меня из лап нахлынувшего страха Герман.

Голубые глаза были прищурены и обращены ко мне.

Все язвительные замечания остались мной не озвучены, так как моей выдержки хватило лишь на утвердительный кивок.

Я уже всерьез начинала жалеть, что вообще сюда пришла, и очень надеялась, что в случае чего Герман меня все-таки не бросит. Ибо мы в ответе за тех, кого с собой на приключения притащили!

Безымянные двигались медленно и бесшумно. Передвигались на толстых длинных ногах, что придавало им человеческие черты, и, будучи полупрозрачными, переливались всеми цветами радуги. Вот уж точно – желатинки!

Глядя на их неотвратимое приближение, я силилась представить безымянных такими, какими изобразила их на иллюстрации. Смешными, забавными, капризными и чуточку бестолковыми. Что до первых трех определений, то таковыми настоящие безымянные вряд ли являлись, а вот последнее вполне оправдывали. Видимо, мозги у них были такими же желейными, так как, оказавшись около разложенной на земле баранины, они синхронно замерли и принялись озираться по сторонам.

– Жрать хотят, – ровно произнес Герман.

Как мне в скором времени пришлось убедиться, жрать они хотели отнюдь не мясо. То лишь служило для них приманкой, в то время как истинной целью являлись духи. А поскольку никаких духов, кроме них самих, поблизости не наблюдалось, они предпочли людей. А поскольку люди здесь присутствовали только в нашем лице, то и поглотить вознамерились именно нас. Точнее Германа, который сам вышел к ним навстречу. Я же продолжала восседать в окружении мяты, тихонько клацать зубами да дышать через раз – так, на всякий пожарный.

Мысленно я настроилась на очередной фильм ужасов, сопровождаемый неминуемым пролитием крови, но, к моему несказанному облегчению, ничего подобного не было и в помине. Конечно, комедией разворачивающуюся передо мной картину тоже вряд ли можно было назвать, а вот драмой – вполне.

Герман разобрался с безымянными в считаные минуты. Тихо к ним подкрался, а затем уложил одного за другим до того ловко, что я и оглянуться не успела! По земле растеклись невнятные желейные лужицы, от которых вскоре не осталось и следа.

– Что, и все? – не поверила я. – Так просто?

Теперь обратившийся ко мне взгляд был мрачным, как бы говорящим: нет, не просто. По-видимому, чтобы разделаться с безымянными, требовалось приложить немало сил, о чем свидетельствовала и мгновенная бледность, коснувшаяся лица Германа.

Я уже открыла рот, намереваясь спросить, можно ли теперь возвращаться в Большой Дом, как вдруг увидела позади него еще две полупрозрачные фигуры. Они двигались молниеносно, с нечеловеческой быстротой, и я только и успела, что судорожно выкрикнуть:

– Сзади!

К счастью, этого оказалось достаточно, чтобы Герман круто развернулся и, встретившись с безымянными лицом к лицу, отправил их к почившим собратьям.

После того как еще две лужицы впитались в и без того влажную землю, повисла гулкая тишина. Только костер слегка потрескивал да гудели над ухом назойливые комары. Под тем тяжелым, буквально придавливающим взглядом, каким смотрел Герман, мне и самой захотелось, уподобившись безликим, раствориться в земле. Но длилось это ощущение недолго – мне ко всяким тяжелым взглядам вообще не привыкать. У меня папочка – человек суровой армейской закалки и не так смотреть умеет!

Я невозмутимо смахнула с джинсов несуществующий мусор и поинтересовалась:

– Мне благодарности сейчас ждать или до утра отложим?

– Ты не должна их видеть, – судя по всему, благодарностей в планах и не стояло. – В тебе нет ни капли сил безымянноборца, я бы почувствовал.

– Так, может, объяснишь, как такое возможно? – Я спокойно встретила его взгляд. – Знаешь, по натуре я человек жутко любопытный, а если дело касается лично меня – любопытный вдвойне. Так вот сейчас мне жутко любопытно узнать, что же со мной не так. Предположения есть?

Кажется, такой реакции Герман от меня не ожидал. Наверное, думал, что, столкнувшись с безымянными, я начну если не психовать, то, по крайней мере, помалкивать и трястись от страха. Но здесь была вынуждена его разочаровать – страх у меня обычно проходил так же быстро, как плохое настроение. А еще от меня за версту разило мятой, так что, даже столкнись я с желешками нос к носу, – шиш бы они меня учуяли!

Герман двинулся с места, остановился от меня на расстоянии пары шагов и, продолжая смотреть в упор, спросил:

– Как ты попала в Большой Дом?

Его манера вести диалог очень напоминала принцип «вопросы здесь задаю я». То есть мои он принципиально игнорировал, зато свои не уставал повторять.

И все же я со вздохом ответила:

– Ты уже спрашивал. Но если нужны подробности…

И я поведала душещипательную историю о том, как дорогая и любимая подружка вместе с мужем уехала гулять по Тайланду, как я за две недели отчаялась отыскать работу, как попросила звезды об исполнении желания и как это самое желание мгновенно исполнили. Предоставили мне транспорт и доставили прямо до места назначения – то есть гостиницы духов, где как раз уволилась горничная, и по такому случаю Кирилл встретил меня с распростертыми объятиями.

– Вот, – подытожила я.

А сама подумала, что, доведись мне услышать такую историю пару недель назад, покрутила бы пальцем у виска.

На лице Германа отразилась озадаченность, которая, впрочем, совсем скоро сменилась привычным угрюмым безразличием. Тянуть из него слова клещами я устала, поэтому сделала то, чего, по-видимому, он хотел больше всего, – замолчала.

Мы продолжали сидеть у костра, который понемногу угасал, небо к этому времени окончательно прояснилось, и отмытые дождем звезды сияли как никогда ярко. Домой безымянноборец пока явно не собирался, а мне возвращаться одной было… нет, не страшно, скорее немного боязно. Так что я предпочла задержаться и, достав из прихваченного с собой рюкзачка блокнот, принялась дорисовывать то, что не успела ранее.