Читать книгу "Реинкарнатор - Юлия Рыженкова"

Рядом с камином Косте внезапно стало холодно. Что делать? Соглашаться? Но это крайне опасно! Кто знает, что бандиты у него попросят? Отказаться? Но как это сделать вежливо, чтобы не нажить врага? Его растерянность увидел не только Кольчин, явно веселившийся от реакции на свое предложение, но и Илья, который ринулся спасать коллегу. Он улыбнулся широко и искренне, словно лучшему другу:

– Конечно, поможем! Будете умирать – обращайтесь! Приедем быстро! Или хотите, чтобы мы тут покараулили? Вы же знаете, в Ордене все беспамятные, все чуют смерть.

Борис Евгеньевич при всей своей выдержке чуть заметно изменился в лице. Даже бандиты при встрече с реинкарнаторами порывались прочесть охранную мантру. В человеческом сознании чующие смерть были сродни демонам, и от них на всякий случай старались держаться подальше. А уж мысль о том, что такое создание днем и ночью будет ждать твою смерть у тебя под окнами, у нормальных людей не вызывала ничего, кроме паники.

Кольчин сунул руку в карман пиджака. Илья мгновенно перестал жевать жвачку, но скулы остались напряжены. Струйка пота стекла у Кости меж лопаток. Но из кармана появился не пистолет, а носовой платок. Борис Евгеньевич промокнул лоб и заметил, что в библиотеке чересчур натоплено.

– Попрошу убавить огонь, – сказал он, оставил сигару в пепельнице и вышел.

Илья с Костей переглянулись. И что теперь? Их спустят с лестницы? Или же просто подойдет служанка и вежливо попросит уйти? Колесов смотрел на своего напарника и думал, что среди них двоих именно Илья разбирается в психологии криминальных лидеров, а значит, нужно смотреть на безопасника и делать то же, что и он. Илья просто ждал. К счастью для Костиных нервов, это продлилось недолго. Дверь отворил снова Кольчин. Один. С хорошо знакомым черным чемоданом в руках.

– В этом доме всегда уважали Орден и московского приора, – с этими словами он протянул Косте кармограф. – Не знаю, какие дела были у моего брата с этим Петмансоном, и не представляю, как это выяснить. Думаю, вам лучше спросить об этом у Петмансона, а не у меня. Договорились?

Ошарашенный Костя чуть не выронил чемодан и лишь молча кивнул.

– Всего хорошего, господа, вас проводят.

Борис Евгеньевич вышел из библиотеки, забыв про погасшую уже сигару. Костя судорожно всхлипнул. Оказывается, последние минуты он не дышал.

– Ну ты псих, – со смесью порицания и восхищения прошептал Илья.

– Сваливаем отсюда, да побыстрее, – процедил Костя. Каждая клеточка организма кричала, что оставаться тут, даже сейчас, когда все прошло замечательно, крайне опасно. – Давай-ка прямиком в горком. Не хочу я с этим кармографом мотаться по Москве.

– Поддерживаю, – хмыкнул Илья и сунул в рот новую пластинку жвачки.

Пока машина гнала по нарядной столице, Костя на заднем сиденье осматривал кармограф. Внешне все было в порядке, но инстинкты требовали включить аппарат и проверить его работоспособность.

– Решил на халяву записать свою карму? Так это надо было перед поездкой в особняк делать, а не после.

Илья, кажется, уже давно успокоился, а вот Костю еще трясло.

– У меня этих записей – как молитвенных барабанов в храме… Прибор просто осматриваю.

– А смысл? Можно подумать, ты понимаешь, как он работает… Включай на запись и смотри, что получится, вот и вся проверка.

Костя ничего не ответил. Как объяснить словами то, что чувствуют к кармографу лишь реинкарнаторы? Он как смычок для скрипача, как нож для шеф-повара, он с ними во всех передрягах, в горе и в радости.

Впрочем, Илья, к сожалению, прав. Даже если прибор казался рабочим, окончательно в этом убедиться можно только после тестовых записей, потому что самую важную часть – сердечник – невозможно проверить иначе. За пятьсот лет никто даже близко не подошел к разгадке принципов его работы. Без него, как без мотора в автомобиле, корпус превращается в бессмысленную груду железа, зато с ним поедет и телега. Все изучение и изобретение кармографов сводилось лишь к «рюшечкам», к оболочке.

За столетия прибор прошел по эволюционному пути дальше, чем телефон, но лишь в удобстве пользования. Да, теперь он совсем небольшой, но сердечник остался прежним, непознанным.

Кармографы находили в Куполах. Вначале их там было много, затем поток все уменьшался и на сегодняшний день иссяк. Последние полвека основным поставщиком стал освоенный последним Купол на Килиманджаро, но теперь и там пусто. Цена прибора выросла космически, отношение к нему с уважительного довольно быстро поменялось на сакральное, потеря каждого стала обходиться слишком дорого: в сотни жизней без осознанной реинкарнации.

Колесов щелкнул замками и заметил, что одна из стенок слишком толстая. Да и весит чемодан больше обычного. Под двумя большими металлическими защелками оказались еще две маленькие, чего не может быть по Министерскому стандарту. Костю охватило волнение и вместе с тем любопытство, так что он недолго думал, прежде чем нажать на них. Раздался тихий щелчок, и толстая стенка отскочила в сторону, открывая карман с пластинами. Костя насчитал четыре и торопливо захлопнул карман. Бросил взгляд на безопасника, видел ли он? Но тот не отвлекался от дороги, голову не поворачивал.

Поверху шел выбитый символьный код, то есть пластины с записью. Но они сделаны нелегальным кармографом, а значит, не пройдут проверку при загрузке в Купол. Да, есть шанс, что это промежуточная карма, а основную сняла перед смертью скорая реинкарнаторская, но что, если нет? Что, если сейчас в чемодане лежат четыре жизни?

Костя мог их спасти. Для этого нужно спрятать на время пластины и подождать, пока кармограф вновь легализуют. Дата записи в символьном коде наверняка была, но расшифровать ее пока никому не удалось. Чтобы это сделать, нужно как минимум узнать летоисчисление, заложенное в Купола. Их неведомый создатель тоже считает, что сейчас 2459 год со дня ухода Будды в нирвану или нет? Или какой-нибудь 7425 год от сотворения мира? Или 1916 от рождения Христа? Или вовсе какой-нибудь немыслимый год от начала правления вождя давно погибшего племени?

Скорее всего, в кармане чемодана спрятана карма Макеева и его ближайших людей, но свежая ли она? Говорили, что в криминальном мире в ходу техники «отмывки кармы». Например, ее можно записать еще в молодости – и дальше воруй, убивай, насилуй, делай что хочешь, но только перед смертью найди способ подсунуть реинкарнатору ту самую, «молодую» карму, чтобы именно ее загрузили в Купол. Так за взятки обманывали систему в надежде на лучшее перерождение, чем заслуживали.

Что считать благой, а что неблагой кармой – достоверно до сих пор не известно. Буддисты уверены, что перерождение в семье любящих родителей, в спокойном месте, без голода и войн, доступно лишь тем, кто в предыдущей жизни соблюдал принципы ямы и ниямы, то есть не убивал, не воровал, не лгал, не прелюбодействовал. Но далеко не все согласны с буддистами и с тем, что считать хорошим перерождением. Родиться в роскоши и известности – это благо или испытание? Зачастую нищему шахтеру из Эссена легче совершать благие дела, чем ребенку богатых и влиятельных родителей. За примерами далеко ходить не надо: сыну владельца сингапурской корпорации «Садикар» еще нет и тридцати, а количеством скандалов он переплюнул уже дочь красавчика и любимого актера всех девушек Джао Ли. Этим детям повезло с перерождением или нет? А ведь у них любящие родители, хороший дом, еда, возможности…