Читать книгу "Спорим (не) влюблюсь - Кайя Сэнд"

И я сплю. Раз Исаев наглый, то и я могу быть такой. Укладываю голову на его плечо, и отключаюсь. Смирно следую за ним по переходу, меняя станцию, и снова проваливаюсь в сон. Долгий и крепкий, пока электричка несёт нас к парку развлечений.

— Где твой Навиго? Надо приложить, чтобы выйти.

— Ненаю.

Бормочу, едва стоя на ногах. Меня действительно вырубает и я не могу понять причину. Хотя нет, причина бесцеремонно лезет своими лапами в карманы мои джинсов, выискивая проездной.

Не знаю, как получилось, но мы с Исаевым препирались до глубокой ночи. Ну и обсуждали всякие мелочи. И парень не давал мне уснуть, потому что стоило сказать колкую фразу и прикрыть глаза, как он тут же отвечал мне. А я же не могла оставить последнее слово за ним.

Вот так и получилось, что сейчас стою возле турникетов и даже не противлюсь, когда Рома лезет в задний карман, слишком откровенно касаясь моей пятой точки.

— Нашел. Просыпайся, морковка. Нас ждут приключения.

Ждут они через час, когда откроется парк. А пока вокруг пусто и почти нет народа. Всего парочка туристов, которые, как и мы, приехали раньше. Рассматриваю витрины местных магазинов, ещё закрытых, и подхожу к главному месту, с которого делают фотографии на фоне Диснейленда.

Дожидаюсь своей очереди, чтобы сделать несколько снимков. Или сотню, раз Рома не умеет фотографировать. В итоге психую и пытаюсь сделать селфи, а парень постоянно влезает.

— У меня руки длиннее, — заявляет, обнимая меня за плечо. — Улыбайся, морковка.

Вместо этого показываю язык в камеру, пока не вспоминаю, что телефон Ромин. И он, конечно же, сохранит все неудачные кадры, чтобы потом издеваться надо мной.

— Насколько ты боишься крутых горок? Чтобы я понимал, куда вести тебя в первую очередь. Ну, или есть те, что ты хочешь посетить в первую очередь?

— Пираты Карбиского моря, Индиана Джонс и тот, который про Питера Пэна.

— Понял. Принял. Пошли. Начнём тогда с Индианы Джонса, он подальше. И можно будет прокатиться пару раз, пока народ не доберётся. Мы с семьёй придумали свою схему, как быстрее всего кататься на горках.

Пару раз в исполнении Исаева оказывается тринадцать. Ну да, сколько детей в его семье, столько и раз. Если на первом круге я жмурюсь во время мёртвой петли и отказываюсь садиться на самое первое место, то на последний чувствую себя королевой положения.

В плане, даже на фото, которое делается во время катания и выводится после на экран, у меня самое спокойное выражение из всех. Ну, желудок немного переворачивается, а так нормально.

— Жива?

— Не избавишься от меня, Исаев.

— Тогда в сторону Питера Пэна? Там больше всего очередей.

Значит туда. Любуюсь картинками из моей любимой детской сказки, пока мы ждём входа на аттракцион. Народа хватает, хотя это средина недели и совсем не каникулы. Боюсь представить, что происходит на выходных.

Нас усаживают в подобие волшебной лодки, и мы с Ромой пропускаем два заезда, чтобы попасть на первые места.

— Морковка, аттракцион очень страшный, так что держи меня за руку и не бойся.

Протягивает мне ладонь с самым честным выражением лица. Только вряд ли бы на «очень страшный» пускали маленьких детей. Исаев пытается развести меня. А я, почему-то, развожусь, хотя знаю правду.

И вкладываю свою руку в его горячую ладонь.

От одной поездки с держанием за руки ведь ничего не случится. Так?

Рома, Диснейленд

Ладонь у Маргоши горячая, приятная. И девушка не выдёргивает её всю поездку. Хотя с первых секунд становится ясно, что ничего страшного в этом аттракционе нет. Забава для детей.

Но девушка явно наслаждается, и я ей не мешаю. Только рассматриваю без утайки. Как улыбается и забавно реагирует на новые повороты. Наслаждается происходящим. И хорошо, что я решил не ехать с остальной группой. Уверен, что при них бы Маргоша не позволяла так много.

А так даже без возражений принимает руку, когда выбирается из вагонетки. Если Диснейленда достаточно, чтобы она перестала выпускать колючки, то я готов таскаться сюда оставшиеся дни.

— Ты хотела на пиратов, да?

— Ага. Только давай позже. Или можешь сам сходить, а после где-то встретимся. Я хочу просто прогуляться, отдохнуть от поездок.

— Гулять так гулять.

Я ведь не дурак, чтобы терять время с девушкой. Мало ли какого француза она подцепит за это время. Я, конечно, не сомневался в своём обаянии, но лучше не рисковать.

Поэтому веду девушку в сторону лабиринта. По моим подсчетам, остальные уже как раз должны были подъехать. И вряд ли кто из них пойдёт в лабиринт, который находится на другом конце парка.

Вроде ничего такого, что мы будем с другими ребятами. Но это мое время с Маргошой, и я собираюсь использовать его на полную. Тем более, раз она сегодня такая мягка и податливая.

— Это по сказке Алисы в Стране чудес, да? — хмурится, рассматривая появляющуюся фигуру королевы. — Ты знал, что существует синдром названный в честь сказки?

— Не знал. Что за синдром?

Тот самый, о котором я сам с удовольствием рассказывал семье, когда кто-то опять включал фильм или мультик по этой сказке. Но пускай Маргоша рассказывает, мне не жалко.

Я заметил, что иногда она безумно любит поумничать. Это не плохо и не хорошо, просто её особенность. Которая то бесила, то наоборот нравилась. Сейчас как раз второй случай.

— Дезориентация в пространстве. Когда мир кажется перевёрнутым с ног на голову. Или странные ощущения своего тела. Сказки в этом плане совсем не так безобидны. Русалочка, например, вообще стала морской пеной из-за неразделённой любви.

— А в истории Золушки, птицы преследовали её сводных сестёр и всё закончилось не очень хорошо.

Прости, Маргош, но этот бой я не дам тебе выиграть. Слишком люблю теории и всякие заговоры, спрятанные в сказках или фильмах. Так что победитель известен заранее.

— А в Красной Шапочке никаких охотников не было. И никто её не спас, — девушка не сдаётся. — А в Спящей Красавице…

— Принц не будил её поцелуем, а был настоящим мерзавцем. Знаю.

Девушка фыркает, раздосадованная моими познаниями. Поджимает губы и отводит глаза в сторону, явно вспоминая новые факты. Мы почти выбираемся из лабиринта к тому времени, как Маргоша продолжает:

— В Белоснежке, она надела на мачеху раскалённые туфельки.

— В трёх медведях Маше не удалось сбежать.

— Исаев, блин, не беси!

— Что такое? — разворачиваясь, прижимая к себе девушку. — Не можешь смириться, что в нашей паре не ты самая заумная?

— Я не заумная!