Читать книгу "Ребёнок от чужого мужа - Дина Исаева"

Я обязательно скажу ей про Машу, но сейчас не стану. Пусть этот день будет только ее, Наташи.

— Как-нибудь потом. Сегодня ты меня по-хорошему ошарашила.

— Сергей, ты сегодня заедешь? — спрашивает мелодичный голос Кати в трубке. — Машка уже три раза о тебе спрашивала.

При упоминании дочери я не могу не заулыбаться и автоматом кошусь на водительское сиденье, где лежит коробка с домом для ее новой куклы. У нынешних игрушек все как у людей: и дома, и машины, и даже бассейны.

— Заеду, конечно. Я же обещал.

— Хорошо. Мы тебя ждем… — запнувшись, она поправляется: — То есть Машка ждет.

— А ты?

В динамике раздается невнятный шум, после чего Катя быстро произносит:

— Сереж, мне идти нужно. Я тогда дочке говорю, что ты скоро заедешь.

— Через полчаса.

Едва я сбрасываю вызов, телефон оживает вновь. Звонит Наташа. В восьмой или десятый раз за сегодняшний день.

— Сереж, ты домой скоро приедешь?

— Что-то случилось?

— Да нет, просто. Вернее, я себя чувствую неважно. Хотела с тобой побыть.

— Я буду дома часа через два.

— У тебя дела какие-то?

Я с трудом сдерживаю поднимающееся раздражение. С беременностью жену словно подменили. Вот уже неделю она круглосуточно донимает меня звонками и всякий раз завуалированно требует, чтобы я приехал домой.

— Да, Наташ, у меня дела. Что с тобой не так? Мне вызвать врача?

— Нет, не нужно. Ты в машине сейчас? Куда едешь?

Я не люблю врать и все эти дни старательно уходил от острой темы, чтобы не усугублять нервозность жены, но сейчас решаюсь.

— Я вернусь домой через два часа и обо всем тебе расскажу.

— Ты меня пугаешь, — срывающимся голосом лепечет Наташа. — А мне нельзя сейчас нервничать.

— Наташ! — не выдерживаю я. — Пожалуйста, успокойся. Еще раз повторяю: вернусь и обо всем поговорим.

Сказав это, я кладу трубку и выворачиваю руль в сторону дома Кати. Именно там я все чаще ощущаю себя как дома. Там пахнет блинами и слышен звонкий детский смех.

Глава 32

На улице сегодня ветрено, и я тороплюсь поскорее к садику, чтобы оказаться хоть ненадолго в тепле. У меня хорошее настроение, кажется, мне повезло найти работу, но теперь я переживаю, что чувствую слабость во всем теле и легкий озноб. Да и Машу утром я еле добудилась. Не хватало нам заболеть на пару и тогда пиши пропало, а мне по новой штудировать объявления.

— Добрый день, — встречает меня воспитательница, когда выходит из группы вместе с Машей.

Я сразу замечаю, что у нее щечки неестественного красного оттенка и стеклянные глаза.

— Екатерина Андреевна, Маша заболела. Попрошу вас впредь не приводить больного ребенка в сад. Я с обеда заметила, что с ней что-то не так и отвела к медсестре… И я вам звонила, но вы не отвечали!

Я тянусь к сумочке и достаю телефон. Действительно, звонила. Я как зашла в кабинет к генеральному директору, так сразу перевела аппарат на беззвучный режим и на радостях, что меня утвердили, забыла его отключить.

— Спасибо, — благодарю воспитательницу, а вся эйфория исчезает, будто ее не было в помине.

Ну вот что, спрашивается, за невезение? И нанять няню у меня нет никаких сбережений. А помочь нам больше некому.

До дома мы добираемся быстро, хотя обе едва перебираем ногами. На улице холодно, а Маша и так неважно себя чувствует. Дома я меряю ей температуру и решаю завтра же вызвать врача.

— Сейчас наведу тебе молока с медом, — говорю я дочке, и сама засовываю градусник под подмышку.

Ну кто бы не сомневался. Тридцать восемь и четыре! И что теперь делать? Мне не хочется звонить Сергею и тревожить его, особенно по вечерам. Обычно он сам звонит в течение дня, а я боюсь, что когда позвоню ему, то рядом будет Наташа. Не хочу ставить его в неловкое положение и до сих пор не знаю, сказал ли он ей о нас…

— Мама, а дядя Сережа приедет сегодня? — хрипит Маша и громко кашляет.

У меня сердце больно сжимается в груди. Ну где же она могла так простыть и меня тоже заразила. Температура не сбивается, а чувствую себя из рук вон плохо. Выбора не остается и мне я решаюсь позвонить Сергею. Возможно он еще не дома, а Наташи поблизости нет. Я считаю гудки, но мне никто не отвечает.

Выпив на пару с дочкой жаропонижающее, я забираюсь к ней под одеяло, мы включаем фоном какой-то мультик по телевизору и так засыпаем. Я просыпаюсь от какого-то громкого звука. Кажется, звонит телефон и стучат в дверь. Или все это происходит одновременно, не знаю. Чувствую, что голова раскалывается от боли.

Я едва нахожу в себе сил встать с кровати, держусь за стену и иду в прихожую. Перед глазами мелькают черные мушки, и хочется сильно пить.

— Ты почему не отвечаешь на звонки? — словно сквозь толщу воды слышу встревоженный голос Сергея. — Катя… — он касается моего лица холодными руками, а я морщусь и отворачиваюсь. — Да ты вся горишь… А Маша?

— Тоже… — слабо отвечаю я. — Мы заболели, Сереж.

Он что-то говорит, но я не могу разобрать. Вижу лишь, что он скидывает одежду прямо в прихожей и обняв меня за талию ведет в гостиную и укладывает на диван. Трогает Машу и грустно вздыхает.

— Какая у вас температура?

— У Маши тридцать семь и пять, у меня тридцать восемь и четыре.

Я прикрываю глаза, едва голова касается подушки. Слабость ужасная и кости ломит. Давно я так сильно не болела.

Чувствую, как Сергей накрывает меня одеялом, а сам с кем-то разговаривает по телефону и говорит, что не приедет сегодня ночевать. Потом заставляет меня выпить воду и снова кому-то звонит.

Я проваливаюсь в сон и мне снится прошлое. Наше общее прошлое с Сергеем, где мы любим друг друга, а еще не знаю, что вскоре нас придется расстаться.

— Мама, мамочка, — я приоткрываю глаза и замечаю Машу.

Она выглядит сегодня получше и щечки у нее румяные. Я тянусь к ней рукой и трогаю ее лоб. Жара нет, чего не могу сказать о себе. Чувство такое, что я побывала в котле у чертей.

— Я сейчас, Маша… Ты наверное проголодалась и кушать хочешь… — опускаю ноги с дивана и хватаюсь руками за гудящую голову.

— Меня дядя Сережа уже покормил. Представляешь, он с нами сегодня ночевал, — чуть тише добавляет Маша, а моя голова взрывается новой вспышкой боли, и кажется, что вот-вот расколется надвое.

Что значит с нами ночевал? А как же Наташа…

— Ты лежи. Он просил меня тебя не будить, но я просто очень за тебя переживаю, — она обнимает меня и целует в щеку.

— Маша. Я же просил тебя не тревожить маму. Сейчас приедет доктор и обеих вас посмотрит, — слышу тихий шепот Сергея и замечаю его в дверях.