Читать книгу "Герои умирают дважды - Даниил Аксенов"

— Теперь давай карту, — сказал Антипов слуге. — Я уже примерно знаю, где находится меч, нужно взглянуть, нет ли чего на карте.

Рикста, который все время с момента происшествия с подвалом просидел под домашним арестом, уныло потянулся за мешком. Хозяин собственноручно спрятал карту туда. Слуга развязал мешок, пошарил в нем рукой, а потом высыпал все содержимое на кровать. Карты не было.

— Что такое? — встревожился Виктор. — Ты перекладывал вещи?

— Нет, — мотнул печальной рыжей головой Рикста.

— Выходил?!

— Нет, — слуга смотрел недоумевающе. — Никуда не выходил, господин. Все время сидел тут.

Виктор поначалу не стал беспокоиться. Он уже знал, что на карте изображен замок графини, и находил ее очень полезной, особенно с обозначенными секретными переходами (если, конечно, это на самом деле переходы). Молодой гость Ласаны скрупулезно и тщательно проверил все свои вещи и заставил Риксту заглянуть под кровати и в камин. Карты не было. Виктор даже взял лучину и спустился в подвал, но там, кроме голых стены и двери, ведущей неизвестно куда, тоже ничего не было. Ценная находка исчезла бесследно.

Антипов был озадачен. Как здравомыслящий человек, он подозревал рассеянность слуги, хотя Рикста клялся и божился, что из комнаты не выходил, к карте не притрагивался и вообще спокойно спал, пока хозяин отсутствовал. Впрочем, заниматься дальнейшим выяснением произошедшего Виктору было недосуг — первый ужин в обществе графини вот-вот должен начаться.

— Вот что, — сказал он Риксте, остановившись уже на пороге. — Карту мы еще раз поищем потом. Если никто не заходил сюда во время твоего сна, то не знаю, что и думать. Ты запомнил хоть что-то из начерченного на ней? Где были красные знаки? Нет? Печально. Я запомнил лишь один ход: он был выделен самыми жирными линиями, вел в спиральную башню… Ну ладно. Ты пока раздобудь варсету — она мне понадобится после ужина. Поговори с музыкантами, живущими при замке. За умеренную плату они на время дадут инструмент.

После ужина насыщенная программа этого дня не заканчивалась. Ипика рассказал, что ожидалось исполнение серенад, и Виктор, жалея о том, что его собственная варсета поломалась, удалился, изображая нечто вроде распевки. Сочное эхо его голоса отражалось от стен коридора. Слушателей, к счастью, не было. За время, прошедшее с того момента, как Антипов обнаружил у себя замечательный бас, его голос окреп еще больше. Сказались тренировки, которым Виктор уделял значительную часть свободного времени.

Вскоре певец (который к тому времени уже прекратил свои вокальные упражнения) остановился перед входом в трапезный зал. Там уже бурлила толпа. Дворяне вежливо раскланивались друг с другом и общим потоком вливались в большие деревянные двустворчатые двери, украшенные барельефами, изображающими лисиц.

Молодой воин едва вошел в просторное помещение и не успел даже оглядеться, как чья-то рука тронула его за рукав. Повернувшись, Антипов увидел Ипику, который с заговорщицким видом манил его в сторону. Виктор быстро осмотрелся, заметив огромный стол посредине зала, стены, выложенные белой плиткой, потолок с лепниной и высокие окна.

— Что там случилось, Ролт? — нервно спросил Ипика, оглядываясь по сторонам. — Вы удачно выбрались?

— Не совсем, — тихо ответил Антипов. — Меня чуть не поймали. Знаете, с вас причитается.

— Понимаю, — кивнул юноша. — Но вы ведь никому не расскажете?

— Нет, — покачал головой Виктор. Он догадывался, что сообщение о пальце дворянина, застрявшем в чужом сундуке, может сильно повредить репутации этого самого дворянина. Ипика был как никто заинтересован в сохранении тайны.

— А чья эта спальня-то? — полюбопытствовал успокоенный юноша.

— Одной очень высокопоставленной особы, — ответил Антипов. — Положение этой особы настолько высоко, что она даже не заметила меня, лежащего на полу.

— У некоторых дворян слишком развито чувство гордости, — с рьяным осуждением, свойственным молодости, заметил Ипика. — Они привыкли смотреть всегда наверх.

— Данной особе есть чем похвастаться и без титула, — хмыкнул Виктор. — Но пойдем садиться. Где тут наши места?

— Нужно спросить у дворецкого. Он все знает, — отозвался юноша.

Однако поговорить с дворецким не удалось. Дело в том, что бедный толстый и лысый человечек пребывал меж двух огней, а именно — рассерженных барона ан-Суа и графского сынка ан-Котеа. Первый, одетый, видимо, в традиционный черный костюм, взирал с надменной и подчеркнуто равнодушной миной на соперника, Женара. Тот же, в вызывающе дорогом красно-золотом наряде, покраснел от гнева под стать своей одежде, но стоял с таким видом, словно решил умереть на месте, но не отступить ни на шаг. Дворецкий суетливо заглядывал в глаза то одному, то другому, что-то бормотал, увещевал, но его старания не приводили ни к чему. Соперники бросали Ракле слова сквозь зубы, а сами соревновались то ли в оскорблениях, то ли в остроумии. Виктор не смог этого понять сразу, находясь на значительном расстоянии и не слыша точных выражений.

— Ссорятся из-за места, — прошептал Ипика, находящийся рядом.

Все в зале стихло. Дворяне, прежде непринужденно прогуливающиеся или уже успевшие усесться на предназначенные им сиденья, больше не говорили с соседями, не печатали шага, привлекая внимание к своим расшитым чуть ли не драгоценными камнями туфлям, не поигрывали блестящими эфесами коротких парадных мечей, а изо всех сил прислушивались. Обстановка накалялась буквально по секундам.

Женар схватился за свой меч и сделал такое движение, словно собирался вытащить его. Дворецкий всплеснул руками и что-то забормотал с новой силой, а лицо ан-Суа озарила презрительная улыбка.

— Сейчас начнется. — Ипика вновь прокомментировал очевидное.

Ан-Котеа что-то сказал сопернику, тот ответил, графский сынок, похоже, не остался в долгу, потому что губы ан-Суа искривились, и это уже не походило на улыбку. Он раздраженно показал головой в сторону двери, Женар кивнул, цвет его лица поменялся с красного на мертвенно-бледный, и ан-Котеа первый направился к выходу. Барон тотчас последовал за ним.

Никто им не препятствовал. Противники вышли во двор перед донжоном, и остальные дворяне отправились туда же, забыв и о столе и об ужине. Часть двора перед входом была неплохо освещена факелами. Барон и старший сын графа остановились там. Какая-то добрая душа принесла хорошие мечи, и соперники даже не стали надевать доспехов, а замерли друг напротив друга, выжидая то ли какого-то сигнала, то ли знака свыше.

Виктор стоял в общей толпе, образующей полукруг, рядом с Ипикой и его братом. Никто ничего не говорил, все было понятно и так. Антипов примерно представлял, что последует дальше. Бездоспешные рыцари — своеобразные бойцы. Нет, конечно, они способны наносить отличные и мощные удары, но эти удары будут рубящими большей частью. Даже в арсенале мастера «практических убийств» Нурии колющих атак было не очень много. По самой банальной причине: им трудно найти частое применение против воина со щитом и в хороших доспехах. Именно на этом Виктор строил свой расчет, когда думал о таком виде состязаний, как бой на мечах, но без щитов. Антипов рассуждал так: если выставить рапириста против мечника, то кто победит? Скорее всего, мечник, если у него будет хорошая защита. Но выступи он без щита, тут уже шансы рапириста значительно перевесят, если, конечно, противник предусмотрительным ударом не поломает его хрупкого оружия в самом начале схватки. Когда учитель фехтования Пекста ознакомился с выводами будущего рыцаря, то, немного подумав, согласился. А потом изменил свои первоначальные планы на то, как Ролт будет выступать в боях на тренировочных мечах, но без щита. Пожалуй, это был единственный вид состязаний, по поводу которого Антипов мог чувствовать относительное спокойствие.